— Тихо как, — Зарька сидел рядом с Вешей, да к Славке жался. Поежился, бедолага, да не от холода. Веська его хорошо в том понимала… На душе точно кошки скребли в предчувствии дурном.
Лесьяр ушел с полчаса назад, и с тех пор тишина висела дурная. Веська порывалась пару раз за ним в подземелье сходить подглянуть, но каждый раз при том слова магиковы в ушах звучать начинали:
— За мной не ходи, — и строго так на нее посмотрел, даже пальцем пригрозил, как маленькой, — ежели что-то дурное происходить начнет, беги с болот. А вы, — к потанятам уже обращаясь, — ее с болот в том случае выведете. Поняли?
Чертята закивали поспешно.
— Ты ведь говорил, что ничего опасного нет в том ритуале, что лишь защиту сызнова поставишь, — тоску в голосе скрыть не удалось, — зачем это все, коли все так безопасно?
Лесьяр губы поджал.
— Безопасно, но лучше перестраховаться.
Вот и сидела теперь Веша на улице, перестраховывалась. А сама не понимала, ну что, в самом деле, не успела бы она из башни выскочить, случись чего? Зачем на улице торачать?
Но раз сказал Лесьяр, значит так надобно… Только так хотелось уже в постель теплую. А то утром сколько всего перетерли в порошки, краску ту особую готовя, потом траву собирали, через все болота ходили. Сама не заметила, как спиной к стене прислонившись, носом клевать начала, а после и вовсе задремала.
* * *
Под ногами по земле тряской прошлось, словно какой огромный крот нору под башней прорыть пытался. Веся встрепенулась, сонными глазами оглядываясь. Потанята вот в карты снова резались, да и те замерли.
— Это шо это? — две пары глазок круглых на красных моськах на Вешку с испугом взглянули.
А та и не знала, что то было, надеялась только, что больше не повторится.
Какое-то время и правда тихо все оставалось, троица даже выдохнула в конце концов, переглядываясь, и чертята дальше играть принялись. Как вдруг снова тряхнуло, да пуще прежнего. С крыши башни даже пылью и сором каким-то по головам посыпалось.
Вскочила Веська, дернулась было в поземелье побежать, да потанята ее за юбку ухватили.
— Не ходи, хозяюшка, Хозяин говорил ведь, что нельзя тебе туда.
Веша замерла стоя, губы кусая, да руки заламывая, от беспокойства сводясь.
— А что ежели случилось чего? — повернулась к подручным, — что если ему сил не хватило, али с краской той злополучной чего не так?
— Ты, хозяюшка, иногда как скажешь, — осудил ее Зарька, — про Топи Хозяина вслух заявить, что, мол, у того силы не хватило! Да он знаешь какой! — и пальцем в небо ткнул.
— Да про его силу все в лесу слыхивали! — поддержал Славка, — знаешь, сколько злыдней он прикопал! Тут в округе раньше-то и вурдалаки трехсотлетние водились, да упыри, гули даже, он же всех вычистил! И медведя-человекопоржирателя тоже!
Вешу, впрочем, разговоры те как-то не слишком успокаивали. Взгляд так и тянуло за поворот башни. Может выйдет из-за нее Лесьяр, наконец, да она вздохнет тогда с облегчением.
Но время шло… Вешка уже пятно света от факела все вдоль и поперек шагами измерила. Потаньки на девицу с тоской уж глядели. Точно с ума сдвинулась их хозяюшка.
— Долго как-то уж, — протянула, не сдержавшись, — Лесьяр говорил, пару часов от силы, да уже пол ночи прошло.
Зарька со Славкой тоже уж беспокойство начинали ощущать, не ясно, впрочем, от ведуньи своей заражались, али и правда пора переживать начинать было.
— Нет, не могу я так, пойду гляну… — и не дожидаясь, пока чертята ее остановят снова, поспешила вокруг башни, — вы тут сидите.
И только подошла к открытому лазу, как башня снова содрогнулась. Здесь же, в открытом проеме, видно было, как полыхнуло внизу зеленью.
Веша за створку деревянную придержалась, дабы не упасть от той тряски. Прислушалась, голос магика снизу раздавался приглушенно. Он речитативом проговаривал раз за разом какое-то заклятие на незнакомом девице языке. И голос его звучал напряженно.
— Больше давай, Лесьяр! Мало! — послышался приглушенный окрик ворона.
Чем она помочь могла? Силу ее в камень вливать нельзя. Ежели кровь девичья, то энергия магии должна мужская быть…
— Черт бы тебя побрал! — выругался Лесьяр в сердцах, когда зеленый свет снова затухать стал. И как и в прошлый случай — сперва до звенящей тишины опустилось, а после — грянуло! Да еще пуще, чем в прошлые-то разы. Светом полыхнуло так, что Весенья, даже здесь сверху стоя, отвернуться поспешила, как ярко.
— Еще вливай! Прорвет ведь! — в голосе ворона отчетливо уже паника звучала.
Магик тому не ответил, а снова во весь голос принялся слова заклятия выкрикивать. Черная дымка его силы, видать внутри уж весь пол устлала, даже по ступенькам до выхода поднялась.
Что-то явно не так шло.
И решительно сжав кулаки Весенья все же шагнула на верхнюю ступеньку, а дальше почти бегом.
Камень стоял там же, где она помнила, да только жилы изумрудным светом куда как насыщенней сверкали. Письмена в тех жилах точно истончились, бледные стали, едва различимые. Лесьяр же силу свою выпускал щедро. Да только свет от камня черный туман разрезал и будто растворял в себе. Никак не хотел малахит во тьму оборачиваться.
— Что-то не так? — Веша Лесьяра по дуге обошла, до ко Мраку обратилась. Магик на нее только глянул недовольно, но заклятие прекратить не мог.
— Камень противится, силу не берет, не пробиться никак… Ведьма изнутри выталкивает, — пояснил ворон, переминаясь с лапы на лапу на краю стола.
Письмена на полу вот тоже мерцали как-то дергано. То силой наливались, то снова тухли, точно не хватало им чего.
— Я могу как-то помочь? — Вешка и не знала, что предложить то возможно.
— Попробуй снова кровью своей круг напитать, — нерешительно проговорил Мрак, словно и сам сомневался, — хотя должно было хватить крови твоей в составе… Но чем бес не шутит.
Веша кивнула решительно, ящик стола на себя потянула. Нож найти труда не составило.
Уверенным шагом к чаше в полу приблизилась. Лесьяр на нее покосился, не прекращая магичить, да речитативы свои иностранные начитывать, и во взгляде испепеляющем Весенья все его эмоции прочла. Но пусть отчитает ее позже, когда она уже помочь успеет.
Руку резанула решительно, перед чашей присев. Ту еще поискать пришлось, от дымки черной Лесьяровой силы отмахиваясь. Кровь покапала послушно, да только чаша внезапно такой большой показалась!
Уселась Весенья прямо здесь, на полу. В ушах вот снова стучать начинало, а в желудке в узел все затянулось, но девица только зубы сжала, да кулачок посильнее стиснула.
С пол чаши уже наполнила, когда письмена засияли ровным светом, а кровь ее принялась в камень впитываться. Веша на то глядя даже вскрикнула победно.
— Так-то лучше! — подтвердил Мрак ее радость. Тотчас и сила Лесьярова принялась в камень впитываться, письмена в жилах тьмой напитывать, а после и сам камень затягивать. Только в прошлый раз не так долго магик ее держал.
Ну, быть может, когда вот так ритуалом обновляешь то и нормально это? Веська Лесьяра обеспокоенным взглядом обвела. Тот бледный уж был сверх меры, лоб вот весь в испарине, волосы растрепались. И черты лица его снова вроде как более угловатые, хищные стали. Свет желтых глаз и вовсе полыхал зелени камня не уступая.
— Все в порядке теперь будет? — тихо у ворона спросила, к столу отходя, да за оный придерживаясь. Чувствовала себя на редкость паршиво.
Ворон с ответом не поспешил, в воздух подлетел, вкруг подземелье под куполом самым облетая, да сверху наблюдая.
Веша же, наскоро ранку перевязав, теперь и не знала, куда деть себя. Но хоть чем-то помогла.
Камень же продолжал из магика силу высасывать, точно голодный телок к мамке приложился. Уж и на полу дымки и следа не осталось, а малахиту все мало.
В какой-то миг магик и вовсе покачнулся, да вперед шаг сделал, удерживаясь. Веша было к нему кинулась, да тут ворон ей путь преградил, крыльями в воздухе хлопая.
