А потом пошло что-то не так. Именно то, чего так боялась стареющая Хеге случилось в ночь, когда родился маленький Сьегард. В глазах Тронда навсегда поселилась ночь, когда он понял, что его сын, каким-то чудесным образом, забрал почти половину силы у своего отца. Его мальчик, его наследник, которого Тронд так ждал…
… Хеге встряхнула белыми, словно снег волосами, прогоняя видение прошлого. Сьегард смотрел на нее внимательно и печально. В черных глазах внука читалась боль, ведь он сейчас видел все то, что представляла себе старая ведьма.
— Что было дальше? — произнес колдун тихо.
— Ты и сам знаешь! — так же тихо ответила Хозяйка Грани.
— Да, знаю и потому должен остановить его до того, как Тронд придет за Ингегерд! А для этого мне нужна сила! — произнес Сьегард твердо.
— Глупец, — только и ответила Хозяйка.
— Но ведь ты мне поможешь?
Хеге думала не долго, а затем кивнула.
— Да. Но взамен ты займешь мое место, — и хитро посмотрела на внука, — Сам понимаешь, что это означает для тебя.
Сьегард понимал и даже слишком хорошо.
— Согласен, — кивнул он, — Но и у меня есть одно условие. Ты дашь мне возможность напоследок поговорить с Ингегерд. Я хочу, чтобы она знала о том, что я чувствую к ней, даже если и не разделяет моей любви.
— Я дам тебе такую возможность, после клятвы! — кивнула старуха.
Она не сомневалась в том, что Сьегард согласится. Кто бы мог подумать, что он настолько сильно влюбится в эту глупенькую девчонку, младшую дочь Торхельма. Если бы Хеге только могла знать, она бы помешала этой встрече…хотя, возможно и нет. Все ведь складывалось для нее как нельзя кстати. А с Трондом они стравятся, а потом она получит долгожданный покой, а после переродится снова, для новой жизни.
Застав мать и Фрейя целующимися в ее комнате, я не сдержала улыбки, понимая, что очарование Сванхильд все-таки сделало свое дело. Я поспешно ретировалась прочь, прикрыв за собой двери, глупо усмехаясь от увиденного. Я была рада за мать. Сванхильд была еще молода и не исключено, что она еще сможет подарить своему избраннику наследника, а мне брата или сестричку. Я буду только счастлива за них обоих. Фрей нравился мне. Это был спокойный рассудительный мужчина, воин. Сильный и честный, как раз такой, какой был нужен нам. Я понимала, что поместье попадет в надежные руки и не сомневалась в том, что после Фрей не станет претендовать на земли моего отца, если кто-то из дочерей Торхельма приведет в этот дом своего сына… Но об этом еще было рано зарекаться, и я поспешно вышла из дома, накинув на плечи теплый плащ.
На дворе по-прежнему моросил дождик. Я немного постояла на крыльце, глядя на двор, расписанный следами на мокрой земле и длинными лужами, вздрагивающих от мелких дождевых капель. Затем шагнула со ступеней, намереваясь отправился снова во владения Хеге. Я знала, что Сьегард все еще там. Чувствовала сердцем, но никак не могла понять, почему он скрывается от меня. Не хочет видеть? Но тогда зачем был тот его поцелуй, который до сих пор помнили мои губы? Или это все Хеге? Она скрывает колдуна, затевая какую-то затею, выгодную только ей? Так или иначе, я не собиралась отступать и твердо шагала вперед, по чавкающей под ногами грязи и только в лесу, ступив на мокрую подложку, вытерла ноги о выцветшую траву.
В этот раз тропинка словно сама вела себя. Я чувствовала, что что-то изменилось, но что именно, не понимала, зная только то, что магия ведьмы больше не препятствует мне. А когда впереди показался мертвый лес, я остановилась, заметив на тропинке поджидавшую меня беловолосую сгорбленную фигуру.
— Хеге! — произнесла я и запоздало поклонилась, приветствуя старуху.
— Ты очень настойчива, — ответила ведьма и чуть склонила голову на бок, разглядывая меня так, словно видела впервые.
— Где Сьегард? — спросила я.
— А зачем тебе мой внук? — ответила вопросом на вопрос Хеге.
— Твой внук? — удивилась я и тут же поняла, почему мне казались такими знакомыми черные глаза колдуна.
— Могла бы и догадаться, — вздохнула старуха, — Все же в тебе есть крупица силы…
Я шагнула было к ведьме, но она вскинула руку в предупреждающем жесте.
— Мне надо увидеть Сьегарда, — сказала я, оставаясь на месте.
— Еще рано, — ответила Хеге, — Но скоро, очень скоро вы сможете встретиться, но не сегодня!
В сердце вспыхнула надежда. Я невольно улыбнулась, радуясь этой новости, понимая, что все же увижу своего мужчину, того, кому незаметно для себя самой отдала сердце.
— Когда? — только и спросила я.
Хеге внезапно распрямилась и уже перестала казаться мне такой старой как прежде. А еще она стала таять прямо на моих глазах, а когда исчезла, то ветер, шевельнувший мертвые листья в лесу, прошептали мне в самое ухо:
— Ты узнаешь, когда… Я позову тебя, и ты придешь… Сюда… — и все рассеялось как сон. А я так и осталась стоять на тропинке, глядя на то место, где еще мгновение назад стояла ведьма.
Глава 15
Этой ночью в комнату к Фриде впервые после свадьбы пришел Ролло.
Девушка стояла у кровати, спокойно глядя на мужа. Ее забавляла его злость и то, как он смотрел на нее. Она старалась не замечать ненависти в его глазах, которые любила и отвечала улыбкой на его тяжелый мрачный взгляд. За окном бушевала непогода, ранняя очень предъявляла свои права, оттесняя уходящее лето, так же и Фрида пыталась предъявить свои права на собственного мужа, пусть и на короткий срок.
Они договорились сразу же после ужина, что Ролло перед отплытием, несколько ночей проведет вместе с ней. Оба надеялись, что эти совместные ночи принесут долгожданные плоды, но Фрида еще надеялась и на то, что ее затея удастся, и она сможет влюбить мужа в себя. В любом случае, ей терять нечего, а растрачивать свою молодость на мужчину, который будет проводить свои ночи в объятиях других, она больше не хотела.
— Пусть хотя бы будет ребенок, — молила она богов до прихода мужа, — Если не его любовь, то шанс вернуться в родной дом с наследником Торхельма!
Сейчас же стоя перед Ролло, Фрида пристально рассматривала его, при этом медленно распуская тяжелые косы. А Ролло следил за движениями ее белых рук и постепенно выражение его лица менялось. Ненависть и злость отступали под новым желанием и Фриде было приятно осознавать, что она все же может заставить этого мужчину хотеть себя. Именно ее Фриду, а не ту рабыню, под личиной которой она впервые познала страсть. Нет. Глаза Ролло загорелись иным огнем и это был огонь желания.
По телу Фриды пробежала дрожь, и она так же медленно, отбросив на спину тяжелый каскад черных волос, стала снимать верхнее платье, а затем и нижнюю сорочку. Закусив губу, молодая женщина следила за реакцией стоявшего напротив, всего в каком-то шаге от нее, мужчины. А глаза Ролло разгорались все сильнее и сильнее и это возбуждало и саму Фриду.
— Сделаю все по-быстрому и уйду! — подумал Ролло, понимая, что по крайней мере с вдохновением проблем не будет. Он уже хотел ее, эту черноволосую ведьму и это злило его неимоверно.
Фрида первая легла на кровать, но Ролло за собой не поманила, предоставляя ему самому принять решение быть с ней или уйти. Она видела его злость и понимала его нежелание заниматься с ней любовью и это расстраивало девушку, хотя она не пыталась подать виду.
— Только не уходи, — молила она, — Останься, Ролло, пожалуйста! — потянувшись, раскинула в стороны руки, прикрытая лишь длинными волосами. Посмотрела на мужа томно и зовуще. А у самой сердце билось, как птица в клетке от страха, что сейчас рассмеется ей в лицо и уйдет прочь, в объятия той же Самиры.
— Останься! Останься! — кричало что-то внутри нее. Не в силах больше терпеть эту муку, она закрыла глаза и почти сразу же почувствовала прикосновение горячей ладони к своему бедру. Рука скользнула ниже… и Фрида счастливо выдохнула, почти рассмеялась…
…И Ролло остался.
Булат сидел за столом. Служанки подавали ужин, а молодой господин поглядывал на молодого мужчину, что находился через несколько человек от него. Асвальд, вспомнил Булат и повернулся к Тронду, занявшему место рядом с вождем по его позволению. С другой стороны расположился Кудеяр, и если сам вождь сейчас во все глаза наблюдал за колдуном, то его друг не мог отвести взгляда от молодой северянки, что сидела как раз напротив него. Впрочем, сама Лорри на Кудеяра даже не глядела, а воспользовавшись случаем, общалась с земляками, весело болтая, как в старые времена при отце и попивая пенного пива из широкой кружки. За столом отсутствовал только Щетина, у которого разболелась спина и теперь старик отдыхал в своей комнате.
