Она написала это письмо для того, чтобы иметь в запасе время. Ей хотелось пережить приключение с Мики (если, конечно, он перед этим вымоется), а возможно, и другие ожидающие ее в пути приключения. Ей не хотелось, чтобы ее родители напрасно ждали и беспокоились за нее.
Взяв у нее письмо, почтальон пообещал отправить его по адресу.
Теперь для нее не было смысла одеваться мальчиком. Ее тайна раскрылась. И к тому же ей снова хотелось одеться женщиной в присутствии Мики. Хотелось стать по-настоящему красивой. Давно уже такого ей не хотелось! Слишком давно! Она почувствовала в себе потребность очаровывать кого-то. Пройти через всю захватывающую игру, когда мужчина и женщина узнают друг друга, двигаясь к неизбежному результату. И Мики вполне годился для этого — если бы только помылся. И он должен был сделать это — она сама вымоет его!
Тула заметила, что у нее, вопреки всему, цивилизованные наклонности. К этому приучила ее Винга. Тула восхищалась ею, поэтому телесная грязь была для нее невыносима. Что же касалось моральной стороны дела, то Тулу это мало беспокоило.
И тут они въехали в большой портовый город Гетеборг.
— Гетеборг! А вот и мы! — произнес Мики, сопровождая свои слова широким жестом руки.
Вскоре оказалось, что Тула и Мики имеют совершенно разные представления о предстоящем ночлеге.
— Постоялый двор! В своем ли ты уме? — сказал он на своем вульгарном диалекте. — Ты думаешь, мы такие богачи?
— Но я же заплачу за обоих! — с удивлением ответила Тула.
Глаза его загорелись, и она не поняла почему. Но ответил он с напускным самодовольством:
— Не думаешь ли ты, что я позволю женщине платить за себя? Никогда в жизни!
«Будто бы! — подумала Тула. — Ты охотно позволишь это сделать. Твои моральные принципы не столь уж высоки!»
— Нет, я могу предложить другое, более дешевое место, — сказал он. — У одного из моих друзей есть дом, где я обычно останавливаюсь. Мы можем переночевать там.
— Но если он не захочет…
— Он даже не узнает об этом. У меня есть свой собственный домик у него во дворе.
Такое предложение понравилось Туле, и она кивнула.
— Ты помнишь, о чем я просила тебя?
— Да, да, конечно, я вымоюсь, ваша милость, — и фамильярно добавил: — Мы отлично проведем с тобой ночь, вот увидишь. В тебе столько скрытого жара, это видно на расстоянии!
Да, так оно и было. Туле казалось, что она вот-вот вспыхнет от тлеющего в ее теле огня. И если бы не это прискорбное обстоятельство, она вряд ли согласилась бы ночевать с Мики. У нее давно уже появилось отвращение к мужчинам. Сначала — при тайных, оккультных встречах с демонами, которые с каждым разом становились для нее все более невыносимыми, хотя она и нуждалась в них; потом случай с Эфраимом. На этот раз ей было ужасно стыдно за себя. Да и теперь ей было не по себе от того, что она находила привлекательным этого Мики. Хотя он и на самом деле был привлекательным!
Но она заметила, что он без конца, стараясь это делать незаметно, почесывается спереди — и ее передергивало от отвращения. Вымыться с ним в одной лохани!
Чувство стыда все сильнее и сильнее давило ее.
Был еще ранний вечер, когда Мики провел ее через узкий проход в замусоренный двор, где валялись кучи отходов и стояла нестерпимая вонь. Он крался очень осторожно. Тула хотела спросить, почему они не идут по дорожке, но тот зашикал на нее. Он вел ее мимо домишек и сараев, пока, наконец, они не очутились перед дверью, которую он с трудом открыл. После этого он с преувеличенной вежливостью попросил ее войти.
«Господи! — подумала Тула. — Что это еще за дыра?» Какой-то сарай, приспособленный для временного жилья. Куча соломы на полу явно служила постелью. Здесь пахло сыростью, плесенью и прочей мерзостью. На перевернутом ящике стоял огарок свечи, повсюду валялись бутылки из-под вина. На крюке висела грязная одежда.
Тула онемела.
— Здесь ты можешь переодеться, — сказал он игриво. — Ведь ты снова хочешь стать дамой, не так ли? Давай, действуй, а я пока умоюсь у колодца!
И не успела она еще высказать протест против всего этого убожества, как он исчез.
«Не-е-ет! — подумала она, оглядываясь по сторонам. — Так низко я еще не опускалась!»
Она поймала себя на слове «…еще не». Дошло ли до нее, наконец, что она ведет себя скверно?
У нее мороз пробежал по коже.
Но другого места для переодевания у нее не было. Никто не видел ее, входящей сюда в мужской одежде, и никто не увидит ее, выходящей в женской одежде.
А потом она исчезнет.
И когда Мики вернулся, она как раз застегивала корсаж. Ничего себе, помылся! Едва коснулся пальцами воды! Впрочем, волосы его были мокрыми, а лицо чистым. Как обстояло с другими частями тела, она не знала.
— Нет, вы только посмотрите! — восхищенно воскликнул он. — Я же знал, что ты просто находка! Но теперь нужно поторопиться, чтобы запастись едой, пока не опустела площадь. Ты взяла с собой все свои вещи? В этом нет необходимости.
— Мне не хотелось бы оставлять их здесь, потому что дверь не запирается, — сказала она, ни словом не намекая на то, что вообще не собирается сюда возвращаться. Она собиралась подыскать более подходящее место для ночлега. Ведь когда они вышли наружу, она твердо решила улизнуть. Но теперь, когда Мики был чистым, ее снова потянуло к нему, ее тело требовало его, жаждало его близости.
Они вышли на маленькую площадь. Там царила оживленная жизнь, хотя день уже подходил к концу и многие торговцы закрывали лавки.
Мики сказал, что хочет купить немного овощей. Корнеплодов. Что он собирался делать с ними в своей нищенской каморке? Но, возможно, у него были скрытые поварские таланты?
Он оглядывался по сторонам, ища подходящую лавку. Тула не видела никакой разницы между торговцами.
Какая-то маленькая женщина в черном встала, когда они подошли поближе. Вся ее торговля состояла из одного-единственного мешка, лежащего прямо на тротуаре. Там лежали овощи, кружка для питья, маленький кошелек и узелок с едой.
Мики привередливо рассматривал овощи. Потом взял одну репу.
— Спроси, сколько стоит этот кочан капусты, — сказал он вдруг Туле.
«А ты сам не можешь?» — подумала она, но все же спросила. Услышав ответ, она передала его Мики, но тот уже отошел в сторону.
— Слишком дорого, — бросил он через плечо. — Пойдем дальше!
Дружески-виновато улыбнувшись женщине, Тула пошла за ним следом.
— Я вспомнил, что у меня в мешке остался кусок хлеба, — сказал он, направляясь к грязному кварталу, где было расположено их жилище. — Не стоит тратить деньги на ненужные вещи!
— Мики, мне нужно поговорить с тобой, — сказала Тула.
