— Воду греть пробовал? Ты же умеешь.
— Так не получалось! — оторвав очередной кусок от окорочка, ответил Витек. — Не чувствовал я магию и в транс уйти не мог. Как отрезали от магического поля. Я думал, за ночь блаженным стану, как Митяй у нас в деревне, или к Милосердной матери отправлюсь. Вот клянусь, эта комната из меня жизнь тянула, а не только тепло. Жуткое место. Я теперь понимаю, почему наставники нас ей пугали. Лучше помереть, чем туда снова попасть.
— Главное на провокации не поддавайся. Ждана с Кисляком я накажу, а ты к ним больше не лезь, а то и правда снова в холодной окажешься.
— Может не надо?
— Надо Федя, надо, — знаменитая фраза будто сама на язык попала.
— Я не Федя.
— Забей, — отмахнулся я.
Собственно, все хитрые планы мести отменялись сами собой, уступая более простому, но действенному способу. Мне нужно попасть в столицу для разговора с Дементьевым, а для этого требовалось выйти из-под присмотра наставников хотя бы часов на двенадцать, и Холодная комната подходила для задуманного просто идеально, осталось только туда попасть. Ну а выбраться из узилища я рассчитывал с помощью эйхора.
Пусть Витек и утверждал, что замкнутое пространство комнаты не позволяло использовать магию, но в книге Илоны говорилось, Эйхор — это безусловное магическое действие и питается оно только энергией носителя, а значит шансы на успех имелись.
Получается, вместо того, чтобы заставить Ждана повторить судьбу Витька, я просто покалечу его. Урод сам напросился, и жалости к нему я не испытывал ни на грамм. Сделал подлость — жди, что тебе ответят соразмерно, а то и сто крат сильнее. Этот жизненный принцип я принес из своего мира и менять его не собирался.
Осталось только решить вопрос с датой, а также разобраться, каким образом наставники отслеживают передвижения курсантов. В том, что такой способ имеется, я не сомневался — Леонид уже несколько раз безошибочно определял мое местоположение. Ну и последнее — надо придумать, как найти Дементьева, когда я доберусь до столицы. О том, что моя затея может не увенчаться успехом, я старался не думать, незачем заранее настраиваться на поражение.
Собственно, месть из-за этих нерешенных задач, немного откладывалась, что Ждан, как мне показалось, посчитал за малодушие. Весь следующий день Кисляк, по его наущению то и дело демонстративно подкалывал Витька, вспоминая минуту его слабости, отчего парнишка постоянно огрызался и периодически рвался затеять драку. Приходилось сдерживать порывы импульсивного пацана, напоминая, что и Ждан, и Кисляк получат свое, но чуть позже.
Вопрос с тем, как найти улицу Белореченскую, решился довольно просто. Во второй группе, нашелся парнишка, родившийся в столице и прекрасно там ориентирующийся. Витек договорился с ним, и тот нарисовал примерный план города с указанием нужной мне улицы. Листок для карты пришлось выпрашивать у Илоны, заодно я, кстати, узнал, что означал красный цвет пламени в месте силы.
Да, мне пришлось вернуться к групповым занятиям по магии. Доступ в уединенную рощицу с уютной полянкой мне закрыли, я даже специально ходил проверить так это или нет, но железная пластина никак не реагировала на мои прикосновения — дверь оставалась заперта. Можно было конечно перелезть через стену, три метра неровного камня — не такая уж и надежная защита от проникновения, но я решил не злить лишний раз руководство интерната.
Так вот, касаемо пламени. После занятия с группой я дождался, пока все курсанты покинут помещение и задал интересующий меня вопрос Илоне. Женщина к моей несказанной радости не отправила меня в библиотеку на поиск нужной информации и после некоторых раздумий все же снизошла до ответа.
Пламя чувствовало пролитую кровь. Место силы, каким-то образом могло воспринимать грядущие события в небольшом диапазоне времени и реагировало на них.
Ответ меня несколько шокировал. Знай я подобное раньше, то свалил бы из места силы сразу, как только увидел красный огонь. Как стало понятно, пламени совершенно не важно, чья кровь окропит землю, реакция всегда будет одинаковой.
Илона, конечно сказала, что будущее не гарантированно и ошибки тоже случаются, но если в следующий раз я увижу багряный огонь в месте силы, то десять раз подумаю, стоит ли вступать в бой.
Поблагодарив женщину за полученные знания и листок бумаги, я покинул помещение, а вечером уже разглядывал криво начерченный план столицы. Витек не соврал, парнишка из второй группы действительно знал город, правда рисовал отвратительно.
Последнее, что требовалось выяснить — как наставники отслеживают своих подопечных. Вариантов у меня было два: либо на нас повесили какое-то следящее заклинание, в чем я очень сомневался, либо дело было в одежде, которую мы носили. То, что в этом мире имеются магические амулеты, я уже видел на примере блюдца жрецов и тех же металлических пластин, открывающих двери. Нетрудно продолжить мысль, и предположить, что нас снабдили некими следящими устройствами. Вот только я, хоть убей, не смог найти среди выданных вещей что-то, хотя бы отдаленно подходящее на эту роль. Ни брелоков, ни инородных включений, ничего.
В который уже раз я начал осматривать свои вещи. Обычные штаны из плотной немаркой ткани, легкая синяя рубашка с золотой эмблемой интерната, вышитой на груди, толстовка с тем же знаком, кожаные ботинки на тонкой подошве, головной убор в виде тканевой кепи.
Желай я следить за учениками, куда бы спрятал следящий амулет? В идеале надо сделать его незаметным и поместить так, чтобы он всегда находился рядом с курсантом. Воображение рисовало какую-то металлическую пластинку, монетку или что-то в этом духе и единственное место, где подобное могло быть спрятано — обувь. Осталось только выяснить, так это или нет.
После окончания занятий я постарался по возможности скрыться от посторонних глаз и, вооружившись припрятанным ножом, разрезал подошву на правом ботинке. И каково же было мое разочарование, когда кроме прессованной кожи я там ничего не обнаружил, только испортил качественную вещь. Аналогично ситуация обстояла и со вторым ботинком.
Обувь, павшую в неравном бою с ножом, требовалось заменить, благо Вероника работала до позднего вечера. Девушка жила на территории интерната и, как я понял, в свое была его воспитанницей. Причину, по которой она не нашла себе мужа из обедневших дворянских семей, как это делали большинство девушек, закончивших интернат, она мне объяснять не собиралась, да я и не настаивал. Может ждала кого-нибудь лучше, а может ее устраивала ее независимость.
Наше общение в принципе сводилось к минимуму, что в общем-то устраивало нас обоих.
Редкие встречи пока удавалось не афишировать, хотя девушке на мнение окружающих было глубоко фиолетово, но мне все-таки не хотелось давать одногруппникам еще один повод для разговоров. Пару раз в неделю я, под предлогом занятий в месте силы, избавлялся от присутствия Витька и отправлялся в хозблок, где царствовала девушка. Там в небольшой комнатке, обставленной согласно казарменному духу интерната довольно бедно — стол, стул, небольшой диван, и состоялись наши короткие встречи.
Идти к Веронике с пустыми руками и рваными ботинками, мне показалось дурным тоном. К сожалению приближающаяся осень практически не оставила растущих цветов, но я сделал все, что мог и все-таки собрал небольшой букетик. К тому же, если судить по моим прошлым визитам, такие знаки внимания девушка принимала вполне благосклонно.
Вот и сейчас, мой скромный подарок оказался такой-же неказистой вазе, а на лице Вероники появилась улыбка:
— Как ты умудрился порвать ботинки, да еще так варварски? — удивилась девушка, осматривая казенное имущество.
— Так вышло, — неопределенно пожал я плечами.
— Это как-то связано с вчерашним нападением на тебя? — в глазах Вероники появилась тревога.
— Разве что косвенно. Весь интернат уже знает?
— Учителя и наставники — да. А от меня какие у них могут быть секреты.
— Кстати о секретах. Я тут понял, что Леонид всегда в курсе где я нахожусь, то ли амулеты на нас, то ли еще что-то, тебя не смущает, что он может про нас узнать?
