— Глупый ты еще, сам что ли не замечаешь? У всех магов очень сильно развито чувство собственного величия, которое они показать могут только в бою, а как это сделать в школе? Как подтвердить, что ты лучший маг империи? Правильно, воспитать самого лучшего ученика, который остальных обскочит. Ты думаешь, что эта графиня сама к тебе бегает? Не факт, возможно, что ее наставница и посылает пронюхать о твоих успехах. Ей будет очень неприятно, что какой-то простолюдин, с плохим образованием, обскакал девушку, которую она обучает. Причем графиню из знатной семьи, так вот. Удар по самолюбию просто сокрушительный, интересно будет посмотреть на рожу лекарки, когда ты первым сдашь на четвертую ступень, была бы ее воля, она тебя бы удавила.
— Луана?
— Да нет, наставница ее. Графиня ей наверняка растрепала, что ты не прекращал бучение, а значит, приближаешься к четвертой ступени.
— Так значит, будет пауза в начале работы школы только из-за того, что наставники станут учеников к себе получше выбирать?
— Да, на вновь прибывших всем наплевать, совсем другое дело, это маги, которые начали обучение и выжили в бойне, а значит, получили какой-то опыт. С такими легче работать, да и успехи погибших наставников можно выдать за свои.
Когда армия остановилась привести себя в порядок, часть огромного обоза двинулась дальше, видно на них приказ императора не распространялся, так что им въехать в город под радостные крики толпы не светило. Мне десятник нашел какую-то броню, которую наемники привели в порядок, так как мое снаряжение после приключений в лесу пришло в полную негодность, а нужно было соответствовать бравому воину, победившему в тяжелой битве. Почему наставник мне не разрешил одеть балахон мага, я так и не понял. Да и вообще, мне прихорашиваться не было смысла, я же ехал в карете, так что могли меня увидеть только в окно. Зато графиня Луана приоделась основательно, такое ощущение, что она на бал собралась, а не с войны вернулась. Откуда только платье такое пышное откапала, вероятно, что отец расстарался для дочурки. Он приходила показать себя, ее карета, вернее транспортное средство ее наставницы, во время подготовки стояла неподалеку.
Ранним утром двинулась дальше, впрочем, до городских ворот, а мы въезжали в общие, а не отдельные, для аристократов, подъехали еще до обеда. Огромная толпа встретила нас радостными криками, даже удивительно, явно же, что тут собрались не только жители трущоб, а и с ремесленных кварталов тоже. Я пялился в окно, в надежде увидеть своих родных, но не преуспел. Сразу бросалось в лицо то, что в основном армию встречают женщины и дети, редко можно было увидеть мужчин, а тех кого выхватывал из людского моря взгляд, были или очень стары или покалечены. Только тут и стало заметно, какие потери понесла империя в мужском населении. Ведь армия, которая пришла, была гораздо меньше этой толпы, да и не все воины и дворяне были городскими жителями, многие поехали на битву из своих земель, а значит скоро уедут.
Когда въехали в город, от нашей колонны начали отделяться солдаты, похоже, что это были жители трущоб, которых тоже в армию призвали. Было их немного, видно, что этих людей не жалели, кошмар, в нищим квартале теперь большой недостаток мужчин, наверно, и в других кварталах также, а если и отличается, то ненамного.
Думал, что армия будет участвовать в каком-то торжественном параде, но ошибся, как оказалось, нам приходилось тащиться со всей армией только ради торжественного въезда в город, покрасоваться, блин. Если бы не это, мы бы неделю назад в столице были. В ремесленном квартале тоже была толпа, причем не уступающая той, которая нас встречала около ворот. Тут тоже стали отделяться небольшие отряды солдат, а наемники поехали к себе в полном составе, только десятник, а с ним пять воинов, продолжали охранять карету наставника.
— Учитель, — произнес я. — А куда мы едем-то?
— Я в магическую школу, как и ты.
— А что мне в магической школе делать-то, вы же сказали, что пока учебы не будет, причем и у вас много дел будет.
— Не знаю, я тебя туда силой не тащу, сам же сидишь и не выходишь.
— Мне можно идти?
— Да, проваливай.
— Так это, я же долго не могу находится на ногах, еще не полностью раны зажили, как мне до дома добраться, может вы меня немного подвезете, тут недалеко?
— Не наглей, сопляк. Может ты мне предложишь тебя на руках понести, вот держи, — архимаг кинул мне мешочек с деньгами. — Сам доберешься, вон сколько извозчиков без дела стоит.
Пришлось выходить на ходу, наставник даже карету не захотел остановить, добрый он у меня. Направился к извозчику, которого заприметил сразу. Нужно заметить, что десятник, с наемниками, последовал за мной.
— А вы куда? — Поинтересовался я.
— Господин Рагон приказал вас сопроводить до дома, мало ли что по дороге случиться может.
Проходя сквозь толпу, в сопровождении наемников, я понял, что про мой подвиг уже известно в городе, со всех сторон начали раздаваться шепотки, обсуждающие меня, только что пальцем не тыкали.
— Вон он, вон, — раздалось детское восклицание неподалеку. — Ученик Рагона, который великого шамана в честном бою смог победить.
— Молод больно, — недоверчиво ответил женский голос. — Наверно кто-то другой был. Да и не в бою он его убил, а утопил.
И все в том же духе. Пока пробирался к кучеру, то услышал четыре разных варианта убийства великого шамана.
До дома добрались быстро, я попрощался с наемниками и вошел во двор, такое ощущение, что тут никто и не слышал о возвращении армии. Первым меня заметил мой слуга Ральф, который был чем-то занят во дворе.
— Господин вернулся, радость-то какая! — Закричал он на всю улицу.
— Хватить орать, дома все в порядке?
Ответить слуга не успел, видно родственники тоже услышали громкий крик, и не только они, а все жильцы тоже. Дверь едва не снесли с петель, и меня окружила толпа, гомонящих людей. Первой ко мне кинулась на шею мама, принялась тискать и обливать слезами. После многочисленных похлопываний, спина снова заболела, причем сильно, так, что я поморщился.
Когда радостные крики немного стихли, удалось зайти в дом. Сразу направился к отцу, из многоголосой болтовни узнал, что он тоже поучаствовал в войне, что и неудивительно, причем, был серьезно ранен. Хорошо, что не убили, судя по потерям, которые понесла империя, просто получить ранение и вернуться домой, считалось большой удачей.
— Стэн, — отец попытался подняться, но снова лег, видно у него со здоровьем было еще хуже чем у меня.
— Здравствуй отец, — Я неуклюже обнял его. — Сильно ранен?
— Терпимо, — отец тоже обнял меня, и похлопал по спине, но увидев мое наморщенное лицо, резко убрал руки. — Ты чего?
— Тоже ранен немного, не совсем выздоровел.
— Ладно, после расскажешь. А вы чего столпились? — Гаркнул он на толпу, которая набилась в комнату. Стол лучше накройте, сын с войны вернулся, а не тут уши свои развешивайте.
Взрослые стали спешно покидать комнату, а вот дети и не подумали куда-то уходить.
— Мы тоже хотим про войну послышать, — заявила сестра моего друга, усевшись на кровать.
— За ужином истории будет, — отрезал отец. — Сейчас Стэн мыться пойдет, а вы пока помогите праздничный стол накрыть.
Какое же это блаженство, помыться после долгой дороги и одеть на себя чистую одежду, просто слов нет. Лекарка, которая меня лечила, разрешила мне водные процедуры. За месяц, первый раз удалось нормально поплескаться в воде, до этого таких вольностей не было.
К сожалению, прикрыть свою спину я не успел, и мама заметила шрамы на моей спине, когда принесла холодный ягодный компот. Кувшин сразу полетел на пол, едва она увидела мои страшные раны, впрочем, хорошо, что они уже зажили, иначе ее бы инфаркт хватил. Началась новая порция причитаний и слез, пришлось успокаивать и убеждать ее в том, что скоро все пройдет, лучшая лекарка империи пообещала. С большим трудом, но удалось привести маму в чувство.
