отходит трубка.
По ней двигается жидкость, а слева работают приборы. Но раздражал меня звук от увлажнителя воздуха.
— У меня рот сухой, а сопли прилипли к гортани так, что соскребать надо, — хохотнул, и ткнул пальцем в жужжащее недоразумение, — Эта херня не работает, Хён. Выруби, только электричество зря жрет и бесит.
— А ты я погляжу, не меняешься совсем? Юморист… — холодно отрезал Нам Джун и нажал на кнопку на приборе.
— А вы не ответили на мой вопрос, Нам Джун-ши. Что такого нашел Лю Фэнь, что вы лично примчались из Сеула, чтобы мне это озвучить? Это настолько важный документ, что вы изъявили желание зачитать его самостоятельно?
Нам Джун опустил лицо и хохотнул, но повел головой и ухмыляясь холодно ответил:
— Ты труп, если свяжешься с Шавкатом, сопляк. И на этот раз, твоя дорога в ад тебя нашла сама.
Только услышав это имя, я сразу ожил. Прошли озноб и ломота, перестала болеть голова, а рот наполнился слюной, от того, как по жилам побежал огонь. Каждая часть тела ощутила мою реакцию на имя этого ублюдка.
— Говорите, Хён! — прохрипел низким голосом, и посмотрел прямо в глаза мужчины.
Нам Джун приподнял лицо и осмотрев меня, задал неожиданный вопрос:
— Прежде чем я скажу, к кому ты привязан на поводок, ответь на несколько вопросов. Эта женщина действительно стоит смерти? Зачем ты хочешь знать, кто она? Насколько я понял, тебя привязали к ней из-за того, что мы устроили в Клетке! А значит, тебе просто нужно найти того, кто сжигает женщин с клеймом! Зачем тебе знать, кто на самом деле Моника Эйс, и как она связана с арабским принцем?
Мы продолжали смотреть в глаза друг другу, а я пытался и правда ответить на этот вопрос, но не нашел правильных слов, потому оскалился в ухмылке:
— Мне просто скучно. Тем более в моем послужном списке арабов ещё не было… Хотя… — я вспомнил тварей, которые трижды напали на нас, и хмыкнув продолжил, — Парочка обрезанных всё же есть.
Нам Джун скривился и холодным тоном отрезал так, что я действительно впечатлился:
— Шавкат Ибн Рашид один из десяти принцев, которые держат арабскую Клетку в Эль Аюне, сопляк! Ты понимаешь, кто этот человек? Мы не сможем его остановить, даже если решим умереть!
Я привстал и отпив ещё глоток воды, замер взглядом на больничной простыни, проигнорировав пламенную речь Хёна.
"Значит, дневник Барбары действительно подлинный и женщина в точности описала то, что происходит…"
— Клетка не одна, — произнес глухим голосом и поднял взгляд на Хёна.
— Нет, Тангир. Мы уничтожили только ту, о которой знали. По всей видимости ад размножился. И каждая из них находится в разных частях мира. Это как кошерное место для богачей и страждущих любителей острых ощущений. Такие твари готовы платить любые бабки, чтобы превратить свои желания в реальность. Для этого сделано всё, а конфиденциальность по всей видимости, как в швейцарском банке. Хочешь изнасиловать женщину — заплати нужные деньги и тебе предоставят то, что ты хочешь. Желаешь посмотреть, как кого-то убивают на ринге в Клетке, или раздирают пантеры либо тигры — опять заплати, а в подарок получишь ещё и дозу новой дури.
— Откуда ты узнал об этом? — я прищурился и продолжил, — Я просил просто найти информацию, а ты пришел лично, и уходишь от прямого ответа на вопрос: почему?
— Потому что я тебе должен, сопляк! — тихо и гортанно пробасил Нам Джун, — Я обязан тебе не только своей жизнью, но и жизнью своей женщины. Потому я пришел, и в последний раз, прежде чем ты узнаешь всё, прошу… — Хён замер, однако опять прожёг меня взглядом и закончил, — Остановись и не лезь в это. Я найду способ вытащить тебя из тюрьмы и привезу обратно домой. Будешь работать на меня, в зале. Легально. Наконец, начнёшь нормальную жизнь. Подумай, я предлагаю тебе не новую Клетку, парень. Я даю тебе свободу и новую жизнь. Просто живи.
Я читал в его взгляде решительность. Он действительно приехал за мной, а отсутствие Куколки рядом говорит только о том, что меня уже почти что освободили, и скорее всего на поруки такую тварь, как я, отдали именно Нам Джун-ши.
Мужчина продолжал смотреть на меня и ждать, однако даже спустя несколько долгих минут, не услышав положительного ответа, подошёл к креслу, и взяв пальто в руки, вытащил из него сотовый.
Так же молча, Хён положил телефон мне на колени, а сверху наши с Ми Ран обручальные кольца на цепочке. Вид украшений заставил окаменеть, а потом медленно поднять голову вверх.
— Ты сделал свой выбор, Тангир, — глухо произнес Джун, смотря на кольца, — Только вот, была бы она рада этому? Ты уверен, что твоя жена обрадовалась бы твоему стремлению умереть?
— Нам Джун!! — я гортанно пробасил и посмотрел на мужчину исподлобья, однако он только схватил меня за больничную рубашку, медленно свернув ткань в руке и холодно отчеканив:
— Подумай, Тангир! Хорошо подумай, прежде чем ввязаться в это. Потому что если подобное только ради того, чтобы сдохнуть, Моника погибнет. Она попадет обратно туда, откуда еле сбежала, парень! Поэтому, мой тебе совет! — Джун наклонился прямо к моему лицу и прошептал, — Найди причину весомее стремления воссоединиться со своей женой. Поскольку, чтобы спасти другую женщину, тебе придется назвать её своей.
— Кого и что называть своим, я буду решать САМ! — сжав челюсть до хруста, откинул руку Нам Джуна, который только кивнул и скривился со словами:
— Несомненно. Кто бы сомневался в твоей адекватности! — он надел пальто и посмотрел на сотовый, — Когда ознакомишься, аппарат уничтожишь. В конверте на тумбе кредитка с деньгами, которые тебе понадобятся в Марокко. А рано или поздно, ты там окажешься. И ещё…
Я продолжал холодно и с надменным смешком следить за мужчиной, пока он буравил меня хмурым взглядом.
— Вне зависимости, будешь ты мертвым или живым, я приеду за тобой снова, Тангир.
Я натурально замер и прожег взглядом мужчину, который смотрел на меня уже совершенно иначе:
— Почему? За что такое отношение к подобной твари, как я? — тихо и на низких тонах спросил, а Хён усмехнулся и ровно ответил:
— Я тоже решаю сам, что и кого называть своим. А своих людей, сопляк, я не брошу даже если сдохну. Запомни это, и постарайся выжить. Ты мне нужен.
Более он ничего не сказал, а я просто проводил
