— Господин Тобиас! — вежливость я соблюдала всегда, вне зависимости от статуса свидетеля. — Ну как вы сами полагаете, зачем было темному магу углублять сон вашего друга? Какой ему от этого мог быть прок?
— Этого я не ведаю, — глядя в землю, признался нищий. — Мало ли кто их, темных магов, разберет? Может, убить Томми хотел. Может, силу его выпить.
Я нетерпеливо покачала головой и перевела взгляд на Райана. Не хватало еще услышать версию о том, что темный маг собирался съесть печень нищего или выпить его кровь.
— Чего он хотел, не ведаю, — упрямо продолжал гнуть свою линию Тобиас, — но сном Томми спал необычным, это точно знаю. Вот вы бы и проверили, господа стражи, что этот маг с моим другом сделал!
Теперь его тон стал просительным.
Я полуотвернулась, многозначительно глядя на Райана. Перед мысленным взором предстала чудная картинка: приводим мы нищего в лабораторию к Флаю и заявляем: «Он слишком долго спал, проверь, не злоумышляют ли против него темные маги». Думаю, Флай нас после этого целый год на порог лаборатории не пустит.
— Послушайте, господин Тобиас, ну ведь нет состава преступления! — поддержал меня Райан. — Ну, спал человек, ну, долго, ну, крепко…
— То есть как это нет?! — всполошился нищий. — Ненормально это — если человек ото сна очнуться не может. Да еще чуть не целые сутки.
— А почему ваш друг сам не обратился к стражам? — поинтересовалась я.
— Так это… — Тобиас отвел глаза, будто что-то в ответе его смущало, а потом признался: — Недолюбливает он нашу стражу.
— Что так? — тут же проявил любопытство Райан.
— Так в тюрьме он сидел десять месяцев, — сообщил Тобиас. — С тех пор и нищенствует. Сами посудите, как ему после этого нашу власть любить? А только свой срок он честно отсидел и перед законом ныне чист, — поспешил добавить. — И, следовательно, закон обязан его оберегать так же, как любого другого подданного! А как он к кому в мыслях своих относится — это на закон не влияет!
Он высоко поднял голову и даже вытянул вверх указательный перст, подчеркивая значимость своих рассуждений. Но вскоре плечи его опустились, спина округлилась, и теперь он уже не доказывал, а просто просил:
— Разберитесь, что с ним произошло, а, господа стражи?
Мы с Райаном вновь обменялись взглядами. Вид у нас был в равной степени несчастный. Ну и за что нам, спрашивается, все это? В то, что нищий по имени Томми в ту ночь не напился, а зачем-то понадобился неизвестному темному магу, верилось с трудом. Ни одного убедительного аргумента в пользу открытия дела по нашему профилю нет. Даже официальной — да хоть бы и неофициальной! — жалобы со стороны пострадавшего либо его близкого родственника — и то нет! Уилфорт за такое дело по головке точно не погладит. Флай — тем более. А у нас и так дел невпроворот. Помимо обычной загруженности, еще и улицы заставили патрулировать. А все потому, что в скором времени в Тель-Рей приезжает важная шишка, лорд Вайрас Тибелл. Третье или четвертое лицо в королевстве. Вот и подняли на уши всю городскую стражу, включая нас, хотя, казалось бы, к нашему узкому профилю событие особого отношения не имеет.
И все-таки отказывать человеку, настолько убежденному в своей правоте, не хотелось. Не в наших привычках игнорировать жалобы только потому, что высказаны они нищим, а не лордом.
— Когда все это произошло? — спросила у Тобиаса я.
Спросила, а внутренне застонала, ибо сама поняла, что сдалась.
— Неделю назад, — обрадованно ответил тот.
Обрадованно, поскольку понял то же, что и я.
— Неделю назад? — переспросил Райан. — Но это очень долгий срок.
Я согласилась. Флай уже точно ничего не определит.
— Он не хотел к стражам обращаться, — извиняющимся тоном объяснил Тобиас.
— А теперь поздновато, — проворчал Райан. — Даже если на него и воздействовали, слишком сложно будет это проверить.
— Если вам надо, я знаю еще один такой случай, там дело было два дня тому, — неожиданно подал голос другой нищий.
Этот мужчина — лет пятидесяти, с седеющей бородой — сидел в десятке ярдов от нас и, видимо, уже давно внимательно прислушивался к разговору.
— Еще один? — тут же повернулся к нему Райан.
— Ага, — подтвердил тот. — Герда рассказывала.
— Герда? — нахмурилась я.
— Одна добрая женщина, из храма, — пояснил Тобиас. — Она еду бездомным разносит, зимой одеяла и теплую одежду и вообще помогает всячески.
— Вот-вот, — подключился второй нищий. — Как раз два дня тому она Долговязому Биллу супу принесла, а он спит. День на дворе, а он дрыхнет, и хоть кнутом секи — не просыпается. Она у его соседей спросила, давно ли, а те говорят — с прошлой ночи.
— А сейчас с ним что? — спросила я. — Проснулся?
— Проснулся, куда же он денется, — пожал плечами нищий. — Или нет… — Он почесал затылок. — Да не, точно проснулся, я его вчера на базаре видел.
Что ж, раз нищий был не один, а двое, тут уже есть с чем работать. Когда история повторяется, это, как правило, происходит не случайно.
— И где его можно найти, этого Билла? — поинтересовался Райан.
Нищий снова почесал маковку.
— Да трудно сказать, — протянул он. — Билли в разных местах сидит.
— Если хотите, вы с Гердой можете поговорить, — посоветовал Тобиас. — Она в это время всегда в храме молится. Она и рассказать вам сможет больше. Билл-то что, он ведь спал, ничего и не помнит.
Райан вопросительно на меня посмотрел, я пожала плечами. Раз уж мы занялись этой жалобой, поговорить с самим Биллом придется. Но начать можно и с Герды.
Найти Герду в центральном городском храме действительно не составило труда. Эта невысокая, но энергичная женщина в закрытом светлом платье и платке, оставляющем открытой лишь падающую на лоб челку, действительно занималась благотворительностью. Это занятие с ней делили еще несколько женщин. Собирались они именно здесь, однако служители храма, хоть и поощряли такое богоугодное дело, официального участия в нем не принимали. Это была личная инициатива прихожанок.
Поняв, что именно мы расследуем, Герда говорила с нами охотно, однако новой информации почти не дала. О том, как она принесла нищему еды и не смогла его добудиться, мы уже знали. Единственное, что теперь мы получили подробную информацию, где именно этого самого Долговязого Билла можно повстречать. Плюс достаточно подробное описание его внешности.
Прямо из храма направились на базарную площадь: именно там Билл обычно разживался милостыней в это время суток. Отыскали его быстро: рост, нашедший свое отражение в прозвище, сам по себе служил неплохой приметой. Однако в отличие от ситуации с Гердой, тут разговор не клеился. Нищий ни в какую не желал сотрудничать, упорно делая вид, будто вообще не понимает, что нам от него надо.
— Это правда, что два дня назад вы спали настолько крепко, что вас не могли разбудить до середины дня? — с видимым трудом стараясь проявлять терпеливость, в очередной раз вопрошал Райан.
— Спал, не спал, страже-то какое до этого дело? — возмущался тот. — Подумаешь, выспался человек единственный раз в жизни. Неужто вам жалко?
— Жалко, — подтвердил Райан. — Мы с сержантом вон не припомним, когда в последний раз высыпались. Хотим выяснить, в чем секрет. Послушайте, я серьезно вас спрашиваю! — перестал хохмить он. — Речь, возможно, идет об уголовном преступлении. Существует вероятность, что кто-то без спросу воздействовал на ваш сон. Вас самого это не настораживает? Почему вы не желаете с нами сотрудничать?
— С вами? Сотрудничать? — мрачно переспросил Билл. — Да потому что я знаю, чего от вас можно ожидать. Вон брата моего в тюрьму ни за что посадили.
Мы с Райаном переглянулись.
— В тюрьму? — повторила я вслух.
— Да, в тюрьму, — огрызнулся нищий.
— А не подскажете, за что?
Тот гордо распрямил плечи и с вызовом произнес:
— За ограбление. А только он никакого ограбления не совершал. Понадобилось вашим на кого-нибудь всех собак повесить, а на кого же еще, как не на бедняков? У них-то, небось, ни связей, ни денег, чтобы откупиться, нету. И адвоката хорошего не нанять.
