— И что? — зачарованно спросила я.
Донк сделал загадочное лицо.
— А то, что никто не знает как, а только Уилфорт финансирование из самой столицы выбил! — просветил нас он. И, уже совсем не загадочно, продолжил: — Так что вот, пользуйтесь. Здесь аппарат для вашего третьего, а вот всякие причиндалы. Расписаться только не забудьте.
И он протянул нам стандартный для таких случаев бланк.
— И за третьего своего распишитесь, как его там, — добавил Донк после того, как я, оставив свою подпись, передала перо Райану. — Не положено, конечно, но так уж и быть, сойдет. А то мне еще в кучу мест надо, нет времени каждого отсутствующего дожидаться. Вот распределим эхофоны — тогда будет проще. Любого всегда можно будет по аппарату вызвать.
— А сколько эхофонов раздают? — полюбопытствовала я. — Кому они полагаются?
— Ох, много! — напустив на себя страдальческий вид, сообщил Донк. — Каждому следователю, большинству секретарей, из патрульных — тем так, чтобы в каждом отряде было по два аппарата. Короче, все серьезно. Ну, я пошел, а вы тут разбирайтесь. Возникнут вопросы — приходите ко мне в лабораторию. Только не сегодня, сегодня я явно до ночи бегать буду.
И он ушел. Я же отчего-то даже не думала разглядывать эхофон, который крепко сжимала в руке. Вместо этого невидящим взглядом смотрела на дверь, за которой исчез Донк. И даже не осознавала, что на моих губах сама собой расцвела улыбка, до тех пор, пока Райан не спросил:
— Ну, и что у тебя с Уилфортом?
Только сейчас я осознала, что сержант развернул стул и передвинул его поближе ко мне. И теперь сидел лицом к спинке, положив на нее руки, и глядел на меня с улыбкой. Не издевательской и даже не насмешливой, скорее доброй, и с дружеской нежностью во взгляде. По моим наблюдениям, так могут смотреть на женщину исключительно дамские угодники, которые испытывают лично к ней сугубо дружеские чувства.
Именно благодаря этому взгляду ругаться или возмущаться не захотелось.
— Ну что у меня может быть с Уилфортом? — поморщившись, вздохнула я.
— Не знаю, — протянул Райан, подчеркнуто «не поняв» мой намек. — Могу только сказать, что у тебя глаза в последнее время блестят, как не блестели, даже когда ты встречалась с этим твоим Гномом.
Я посмотрела на него исподлобья. Гирольд Каном — так звали моего последнего парня, с которым я встречалась уже во время службы в городской страже. Райан, с которым мы уже тогда были в приятельских отношениях, естественно, был с моим молодым человеком знаком. Почему-то недолюбливал его с самого начала и за глаза прозвал Гномом, по созвучию с именем.
— Ладно-ладно, — правильно оценил мой взгляд Райан и выставил руки ладонями вперед, ради такого дела отпустив спинку стула. — О бывших либо хорошо, либо ничего, согласен.
Я прыснула, услышав такую формулировку. Смысл казался мне более чем сомнительным. Однако же сам Райан, пожалуй, придерживался в отношении своих многочисленных девиц именно такого принципа. Быть может, тут срабатывает какая-то хитрая разница между мужчинами и женщинами, кто знает?
— Так что у тебя с Уилфортом? — повторил свой вопрос Райан.
Я снова вздохнула, устремив на него укоризненный взгляд. Что у меня было с Уилфортом? И как тут можно ответить? В сущности, ничего. Всего лишь один поход в лучшую ресторацию страны. Один букет цветов, стоящих больше, чем два моих жалованья. Один поцелуй и одна звонкая пощечина. Но первое можно списать на нежелание Уилфорта обедать в участковой столовой, второе — на благодарность, а третье — на оказание скорой медицинской помощи. Не считая, конечно, пощечины, но, впрочем, пожалуй, и ее можно подвести под медицинскую необходимость.
— Посуди сам. — Я оперлась локтями о столешницу и приложила руки к вискам. — Что между нами может быть общего? Он — светлый, я — темная. Запросто может оказаться, что его далекие предки сжигали моих на костре. Он — аристократ, да еще и, как ты правильно заметил, из высших. Я — простолюдинка, почти из деревни. Он поедает куриные ножки ножом и вилкой. Я пью коньяк из горла в компании сомнительных личностей, дабы обзавестись нужными связями. Он не понимает, почему стражи не могут использовать при поимке афериста такое элементарное средство, как эхофон. Я же чуть ли не целый год коплю себе на фунт вишни. А ты спрашиваешь «Что у вас с Уилфортом?». Да ничего конечно!
Странно, но на Райана мои слова особого впечатления не произвели.
— Это все мелочи, — пожал он плечами. И, предвидя мое возмущение, поспешил объяснить по пунктам: — Темная и светлый — это вообще давно уже предрассудки. В наше время такие вещи мало кого по-настоящему тревожат. А уж если брать Уилфорта, то у него в жилах и вовсе течет темная кровь. Не забывай, что Александр Уилфорт женился на темной шпионке в те времена, когда о подобном браке никто и вправду помыслить не мог.
— Ты знаешь, что он — потомок того самого Уилфорта? — удивилась я.
— Знаю, — кивнул Райан. — Я же следователь. Мне стало любопытно, и я навел справки.
— И что еще ты узнал? — жадно спросила я.
Вроде бы и понимала, что собирать о человеке информацию вот так, исподтишка, в каком-то смысле нехорошо, но любопытство было сильнее.
— Не слишком много, — признался сержант. — Он действительно потомок Александра Уилфорта, высший аристократ, был вхож в королевский дворец и вращался в самых высоких кругах. Лично с королем тоже встречался неоднократно. Занимался расследованиями, так что можно сказать, что здесь он служит по своему профилю, хотя дела там, конечно, были другого уровня.
— А почему он уехал из столицы? — спросила я.
— Непонятно, — откликнулся Райан. — Похоже, причины тщательно скрываются, как и все подробности этой истории. Могу только сказать, что, судя по слухам, он провалил какое-то дело. И почти сразу после этого покинул дворец.
Я задумалась. Сурово. У нас тоже бывает так, что страж провалит дело, и по головке его за это никто не погладит. Но уволят только в по-настоящему вопиющем случае. И уж точно не изгонят из города.
— Итак, вернемся к нашему разговору, — услышала я бодрый голос Райана. Пришлось отложить на время собственные размышления. — Вопрос масти отпадает. Что было дальше? Социальный статус. Аристократ и простолюдинка. Согласен, это серьезнее. Но давай сформулируем точнее. Опальный аристократ, служащий в городской страже в ранге капитана. И умная, начитанная, прости за слово, «качественная» простолюдинка, сумевшая получить достойную профессию и продвинуться по службе и приносящая ощутимую пользу обществу. Не вижу тут никакой пропасти. Классовые различия в наше время вообще не так уж незыблемы. Не забывай, что теоретически простолюдинка вроде тебя вполне может пробиться в аристократию, и даже в высшую.
— Теоретически, — фыркнула я.
— На практике случаи тоже бывали, — не согласился Райан. — Так, что там еще остается?.. Ах да, куриная ножка! Вот тут ты совершенно права, — с делано горьким видом покивал он. — Это действительно непреодолимый барьер. То, что он ест куриные ножки ножом и вилкой, совершенно недопустимо. Такую пропасть трудно преодолеть. Знаешь, а поставь ему условие. Я бы даже сказал, ультиматум. Пока он не научится есть куриные ножки руками и вытирать жирные пальцы о скатерть, пусть даже не смотрит в твою сторону!
— Я не вытираю пальцы о скатерть! — запротестовала я, смеясь.
— А он должен! — неумолимо отчеканил Райан. — Можешь со мной не согласиться, но я считаю, что куриная ножка не должна стоять между влюбленными. Целая курица — еще куда ни шло, но никак не одна ножка.
Смех заставил отступить поселившийся в душе холод. Расхохотавшись, я потянулась к Райану, и тот, встав со стула, подошел и нежно меня обнял.
— Все будет хорошо, девочка, — мягко сказал он, гладя меня по голове.
И, естественно, ни один из нас не обратил внимания на то, как дверь распахнулась. А когда мы это заметили, было поздно. Стоявший на пороге Уилфорт, сложив руки на груди, сверлил нас гневным взглядом.
