Существо открыло острозубую пасть и издало громовой рык, заставивший содрогнуться башню, вернее, целый Каит-Халур, так что все, в чьей груди бьется сердце, застыли, покрывшись потом.
Хокан Ашир кивнул удовлетворенно, нет, счастливо. Отвратительная улыбка исказила его лицо, глаза засверкали.
— Мой Железный, — проговорил он, сам пораженный совершенством своего творения, которое опустилось перед хозяином на колени и склонило покрытую колючками голову. — Ты сильнее, чем войско, расположившееся неподалеку, совершеннее любого живого существа. Ты непобедим, не знаешь колебаний, нацелен на исполнение полученного задания и подчиняешься исключительно моим приказам. При виде тебя враги утратят все свое мужество. Ужасным ты будешь в битве, пожиная кровавую жатву, не ведая пощады. Поднимись, Железный, встань во главе моего войска и преврати меня в самого могущественного мага на континенте! С твоей помощью я смету с лица земли всех остальных. Фиара будет принадлежать мне, и день Конвокации станет праздником для меня одного. Потому что ты непобедим!
* * *
Хаг Сокол с растущим удивлением слушал рассказ Менора. Он не верил собственным ушам.
— Крэйг Ун'Шаллах с нами? Ты не шутишь?
— Да говорю же тебе!
— Так почему же ты, остолоп, в одиночку лезешь меня спасать?
— С чего ты взял? — Менор Худощавый ухмыльнулся. — Все идет по плану…
* * *
Таверна Ардига, как обычно, была переполнена, в основном наемниками Руорима. Остальные посетители жались за двумя столами возле стойки, стараясь держаться незаметно.
Но орущие солдаты и так не обращали ни на кого внимания: они чувствовали себя хозяевами, полагая, что Норимар у них в руках. Никто не решался дать им отпор. Официантки терпели их наглое поведение и прятали слезы, парни разносили пиво и вино, за которое, конечно же, никто не расплачивался, разве что оплеухами и хамством.
Судя по выражению лица хозяина, чаша его терпения давно переполнилась. Подвалы его пустели, но касса не пополнялась. Он уже попросил у Вольфура Гримбольда крепкий топор, потому что обращаться с мечом не умел. Не хватало только последней капли.
У Корбена Сапожника, направляющегося к брату, сердце в пятки ушло, когда кто-то вдруг схватил его за руку и потащил в боковой переулок. Закричать он не успел: этот кто-то зажал ему рот, и он услышал шепот Крэйга:
— Тихо, парень, это я.
Когда Крэйг его отпустил, Корбен слегка расслабился и отряхнул одежду.
— Зачем вы меня пугаете? Я думал, мы встретимся в таверне!
— Ты открыл Северные ворота? — спросил дрэгон.
— Я…
Крэйг схватил его за шиворот и легко поднял одной рукой:
— Давай, парень, действуй. Если хочешь, можешь их хоть поджечь! Но прямо сейчас, потому что я даю сигнал для атаки и медлить больше нельзя! Понял? Иначе я тебя где угодно разыщу, разрежу на сотню кусков, высушу их на солнце и брошу собакам!
— Д-д-д-д-да, господин, — пробормотал побледневший от ужаса Корбен, поверивший каждому слову. Дрэгон норканов не может врать и никогда не бросает слов на ветер.
Подошел Вольфур Гримбольд:
— Юлдир в курсе. Он ждет только сигнала и тут же нападет.
— Прекрасно, — мрачно ответил Крэйг. — Значит, он отвлечет их у Южных ворот, а остальные спокойно пройдут через Северные. — Он пнул Корбена: — Эй, герой, бери ноги в руки и лети выполнять задание!
Корбен понесся по улице, но еще успел услышать слова кузнеца:
— Он что, до сих пор еще не…
Это прибавило ему скорости.
«Ой-ой-ой, — думал он, — Цербо Милостивый, услышь призывы бедного ремесленника, который один-единственный раз возомнил, что призван стать героем, а на самом деле душа у него в пятках. Помоги мне открыть ворота и остаться в живых. Зачем только я трепался? Нужно было просто уносить ноги, пока дело не успело принять серьезный оборот! Помоги мне, старому дураку, а также и ты, Гирин, хозяин времени, будь добр, останови мир на пару минут, чтобы я все успел! Ты же мне поможешь, правда?»
Он услышал далекое шипение и взглянул в сумеречное небо, в которое взлетела огненная стрела, заметная даже издалека.
«Ай-ай-ай! — Его охватила паника. — Они уже спускаются с холма, потому что не могли не заметить сигнала Крэйга, а я еще не готов… Мне конец, это уж точно… Ничем хорошим это дело не кончится…»
Не обращая внимания на дорогу, он мчался по улицам в сторону Северных ворот, наталкивался на прохожих и несся дальше, сопровождаемый проклятиями. Страшно представить, что будет, если он опоздает. Но если он попадется, псы Руорима разорвут его на куски. Что так, что этак, он покойник, его мгновенный взлет и героическая жизнь закончены, его неожиданная карьера и пост наместника пропали, не успев превратиться в реальность. Корбен чуть не плакал от страха и беспомощности. У него не было ни малейшего представления, как незаметно открыть ворота.
Но Цербо услышал его призывы (а может, это был Гирин или даже оба). В тот самый момент, когда Корбен, совершенно запыхавшийся, добрался до места, у Южных ворот раздался сигнал горна, а потом еще один.
Караульные у Северных ворот подскочили.
— Тревога! — заорал один. — На Южные ворота напали! К оружию! К Южным воротам! На подкрепление!
Они пронеслись мимо Корбена, не обратив на него ни малейшего внимания. Молодой сапожник не медлил ни секунды, ведь нельзя не воспользоваться благосклонностью богов. Он залез по столбу и открыл задвижку, поддерживающую тяжеленную поперечную балку. Вскочил на ее внешний конец, давя всем телом, и высокие ворота со скрипом распахнулись. Корбен спрыгнул вниз и спрятался в нише у ворот, вжался в стену, близкий к обмороку. В голове у него стучало, в ушах гудело, ему казалось, что грудь вот-вот лопнет. А потом он заметил, что земля слегка дрожит.
* * *
В «Белый пони» ворвался солдат. За ним появилась высокая, завернутая в плащ с капюшоном фигура. Новый гость тщательно запер за собой дверь и закрыл задвижку.
Взволнованный солдат ничего не заметил.
— Тревога! — завопил он. — Нападение на Южные ворота!
Все солдаты моментально вскочили на ноги. Они бросились к выходу, но тут же раздался хриплый властный голос:
— Всем оставаться на местах!
Растерявшиеся солдаты остановились и молча уставились на высокую фигуру у двери: видимо, именно она и произнесла эти слова.
Передние отступили на несколько шагов, когда человек скинул плащ. Воцарилось замешательство.
— Норкан, у нас норкан! — закричал один.
— Неправда, — произнес, холодно улыбаясь, Крэйг Ун'Шаллах. — Это вы у меня.
И он не спеша взялся за меч. Глаза его горели.
