А еще он влюблен и просто фантастически счастлив…
— Это Элизабет, — вставая рядом со мной, поясняет Мика. — Его жена.
Качаю головой. Хотя до этого я не видела ни одного снимка жены Курта, я почему-то сразу догадалась, что это — она. Ну а на кого еще может с таким обожанием во взгляде смотреть Курт?
Зато, глядя на правильные красивые черты лица мужчины, я так до конца еще и не верю, что вижу перед собой старшего брата Микаэля.
— Совершенно другой…
— Да-а, — тихо тянет Мика и как-то грустно вздыхает. — Раньше братец действительно был другим.
Подняв голову, с удивлением и замешательством смотрю на парня.
— Это смерть Бет так изменила его?
Микаэль ерошит волосы на затылке и сердито смотрит на фотографию.
— Нет, — с легкой злостью говорит Мика. — Его круто поменяла семейная жизнь… Хотя мама считает, что это Бет выпила из него все соки. Она даже не называет ее по имени, только Пиявкой.
С удивлением смотрю на парня. Мне это только кажется или среди Дамиров не все любили жену Курта? Одно дело свекровь — ей вообще по статусу полагается недолюбливать невестку, но Мажору-то чем Бет умудрилась насолить?
В голове сразу же вспыхивают тысячи вариантов: у них была вражда из-за любви и внимания Курта, контры на тему соседства…
О! А может, она вообще тайно приставала к Микаэлю. Ну, допустим, на молоденького потянуло!
Фу-фу-фу, Яблокова! Ну что за бред лезет тебе в голову…
— Тебе не нравилась Бет? — напрямик спрашиваю я, чтобы приструнить малость разбушевавшуюся фантазию.
Молодой лаэрд разводит руками и валится спиной назад на кровать.
— Сложно сказать, — закинув руки за голову, отвечает он. — Брат всегда был во всем лучшим. Ты бы видела, как он раньше катал! — его глаза наполняются неприкрытым восторгом. — Сноуборд был словно продолжением его тела. Все прочили ему карьеру первоклассного спортсмена, но на одной из вечеринок он встретил Элизабет Гланд.
Изобразив заинтересованную слушательницу, я присаживаюсь рядом и обращаюсь в слух.
— Ее отец был крупным специалистом в развитии личности демонов и очень заинтересовался Рири, — пускается в объяснения Мика. — Курт пару раз съездил к нему в центр, и почти полгода все было как всегда, а потом мистер Гланд ушел, и Курта пригласили на похороны.
Лицо парня кривится от досады.
— Не знаю уж, как это там у них все вышло, но брат остался в доме у Гландов на пару недель, а вернулся уже под ручку с Бет.
Микаэль произносит ее имя с какой-то долей брезгливости.
— С ней он изменился, — со вздохом произносит лаэрд. — Курт остепенился, стал примерным семьянином и занялся бизнесом. За год удвоил свою часть наследства и заключил две перспективные сделки, в то время как Элизабет продолжала дело отца. Она много путешествовала, встречалась со множеством демонов. На этой почве они часто ссорились, но в основном Курт терпел все ее капризы.
А когда Бет забеременела, так вообще цирк начался. Он целыми днями был возле нее, мчался среди ночи в магазин за клубникой, закупал одежду для Макса и даже таскался вместе с ней на курсы для беременных.
Я мысленно улыбаюсь, представив себе Курта, активно изучающего процесс родовых потуг и правильного дыхания.
— И что потом?
— А потом Бет ушла, — невесело улыбается Мика. — Курт не отходил от Макса ни на минуту, а вскоре и вовсе начал процесс Слияния.
Внезапная догадка обжигает меня.
— Курт хочет уйти за ней? — говорю я, ощущая внутреннюю дрожь.
— Да, — кивает Мика. — Еще пару лет он потерпит, чтобы дождаться момента, когда проснется демон Макса, а потом бросит нас всех в этом мире и последует за ней.
Я молча опускаю голову и смотрю на Элизабет Гланд, то есть, Элизабет Дамир.
Темноволосая женщина на снимке смотрит строго и уверенно. Мне она кажется холодной и немного надменной, но, видимо, для Курта — она идеальна.
Отчасти я завидую им обоим. Курту, потому что не уверена, что сама способна полюбить кого-то так же сильно, как он до сих пор любит свою избранницу. И, конечно же, Элизабет, потому что сомневаюсь, что кто-то хоть когда-то посмотрит на меня так, как смотрит на нее на снимке Курт.
Внезапно я вспоминаю наш разговор с лаэрдом на кухне.
«Прекрасный совет, Эва. Вот только я очень хорошо знаю, что ты чувствуешь…» — так он тогда сказал.
Неужели идеальная женщина, любовь всей его жизни, та, которой он оставался верен на протяжении стольких лет, не была идеальной?
Бред, Яблокова. Ты просто ревнуешь, ведь ей Курт никогда не отказывал.
Микаэль отбирает у меня фото, кладет на тумбочку и тепло улыбается.
— Ну что, красавица… Спать?
Все-таки я немного ошиблась на счет Микаэля при первой нашей встрече. Не такой уж он и Мажор.
Шутливо толкаю его и заваливаюсь рядом.
— Боишься, что растреплешь мне еще какую-нибудь семейную историю?
— А то! — согласно кивает он и резко садится. — Черт, совсем из головы вылетело.
Он торопливо идет в ванную и возвращается с моими вещами в руках.
— Эй, ты чего собрался делать! — настороженно уточняю я, оставаясь все так же лениво валяться поперек кровати.
— Изображать достоверность, — деловито произносит Микаэль. — Значит, запоминаем… Раздеваться мы начали уже от дверей, — к порогу комнаты летит мой разорванный свитер. — Затем пошли к кровати…
— Достовернее, Микаэль, достовернее, — прошу я со своего места.
Парень недовольно оборачивается в мою сторону, грозно цыкает и хмурит брови.
— Ты, кстати, давай, тоже в работу включайся, — велит он. — Простынки помни, подушки раскидай… На худой конец, ножку кровати сломай!
Ох, и зря это он меня к делу подключить решил.
С улыбкой на губах я поднимаюсь на ноги и начинаю творить декорации бурной ночи.
— Микаэль Леонард Дамир! — возмущенный женский крик заставляет меня вздрогнуть и приоткрыть глаза.
Рядом просыпается Мика, встречается сонным взглядом со мной, затем поворачивает голову, находит источник звука и резко садится.
— Мама?!
Так… Что-то я не врубилась! Какая, к чертям, мама! Где Курт?!
Повторив недавние действия Мажора, я сажусь на матрасе и расширенными от ужаса глазами смотрю на нависшие над нами неприятности.
Неприятностей две — злой, бледный Курт и разгневанная мадам Дамир. И если появления лаэрда я ждала, то увидеть с утра пораньше маму Микаэля никак не планировала.
Сердце испуганно колотится, отдаваясь где-то в висках. Вцепившись слегка подрагивающими от напряжения пальцами в край простынки, тяну ее максимально вверх. Была бы возможность, легла бы обратно, накрылась с головой и притворилась бы, что меня здесь давно уже нет.
