Ознакомительная версия.
— Ты хочешь… крови? — спросил он.
— Да. Там. У меня. В кармане. Потеряла…
Левмир повернулся к великану.
— Вы не находили ее одежду? — спросил он.
Тот покачал головой.
— Прости, малыш, я не знал, что она была. Мало ли что голые дети вытворяют в лесу. Чуть позже схожу поискать — ни к чему такие следы. Но скорее всего волки разодрали все, и концов не сыщешь.
— Что же делать…
— Пусти меня, — прошептала И. — Я пойду искать. Я найду, правда. Отпустите.
— Это все, чего ты хочешь? — обратился к ней великан. — Пойти в лес искать одежду? Ради глотка крови?
Она закивала. Лицо исказила чудовищная мука.
— Надо же, — снова заговорил великан. — А другие варианты у тебя есть? Что если я не отпущу тебя?
И открыла глаза и, приподнявшись, посмотрела на него.
— Я ведь умру тогда! — воскликнула она.
— Уверена?
— Мне нужна хотя бы одна пробирка, чтобы вернуться. Я не смогу иначе, никак.
— Так уж и никак?
Лавка громко скрипнула, когда И шарахнулась от великана.
— Нет! — взвизгнула она. — Нет, пожалуйста, не надо!
— Ну, у тебя два выхода, — пожал плечами великан. — Либо так, либо подыхать от голода. Вряд ли я найду твои запасы. А если и найду — кто мне запретит просто сжечь все?
Левмир крутил головой, ничего не понимая. И плакала, великан смеялся.
— О чем вы? — крикнул он. — Что мне сделать? Давайте я сбегаю, поищу.
— Оставишь меня наедине с ней? — еще громче захохотал великан. — Сколько ж я смогу сдержаться… Увидишь дымок издалека — знай: дальше можно не искать.
— Что мне делать?! — закричал Левмир.
Великан перестал смеяться и посмотрел на него бесцветными глазами.
— Дай ей руку. Пусть напьется крови.
— Нет! — завизжала И, выгибаясь так, что ремни трещали.
— Любопытная тварь, — сказал великан. — Знаешь, чего она боится сейчас? Эй, мелкая, ты ведь никогда раньше не кусала человека?
И замотала головой.
— Вот… Это, как я слышал, весьма непросто. Очень часто вампиры, впервые пробующие человека, не могут удержаться и высасывают досуха. У них будто мозги отключаются. Даже опытным трудно удержаться. А ведь ей-то нужно не больше двух глотков. Вот в чем все веселье, малыш! Я ей не помощник, остаешься ты. Рискнешь жизнью, чтобы спасти свою женщину?
Левмир перевел взгляд на И. Во рту пересохло. Захотелось убежать куда-нибудь и спрятаться. Доверить этому великану все. Он ведь не сможет ее убить, правда? Он ведь взрослый, а взрослые не бывают такими бессмысленно-жестокими! Но бежать некуда, и великан уже сделал кол.
Великан встал, выдернул из полена топор и повернулся к мальчику.
— Отвернись, если страшно, — сказал он. — Я просто избавлю ее от мучений.
Глядя ему в глаза, Левмир медленно поднял левую руку и закатал рукав рубахи. Великан приподнял брови, но даже удивление выглядело у него равнодушным.
— Уверен? — спросил он.
Левмир кивнул.
— Если она тебя прикончит, я тут же прибью ее.
Левмир снова кивнул. Великан пожал плечами и сложил руки на груди. Топорик смешно торчал из его громадной ладони. Левмир понял, что это самый обыкновенный топор, просто на фоне великана кажется игрушкой.
Мальчик подошел к И, которая, отвернувшись к стене, дрожала мелкой дрожью. Губы раздвинулись, обнажив острые клыки.
— И, — позвал Левмир. — Возьми.
Он протянул руку. Девочка открыла глаза, посмотрела на запястье, и красные радужки полыхнули еще ярче. Она дернулась, но тут же со стоном повалилась назад.
— Нет, — шепнула она. — Пусти меня…
— И, он тебя не отпустит, — говорил Левмир. — Возьми мою кровь.
— Нет, убери!
— Я верю тебе, И. Давай.
— А если…
— Не важно. Давай.
Она не могла больше бороться с собой. Левмир вздрогнул, когда ледяные губы коснулись запястья, но не отдернул руку. В следующий миг руку пронзила острая боль, тут же сменившаяся парализующей тело сладостью. Левмир ахнул, ноги подкосились. Голова кружилась, казалось, будто он летит куда-то. Почти сразу желудок сжался, пришла тошнота, и Левмир понял, что умирает. Не было сил вырваться, оставалось лишь ждать конца.
Вдруг все закончилось. Он услышал треск кожаных ремней, а потом в грудь ему с силой ударили две маленькие ладошки. Он снова упал на медвежью шкуру, заморгал, пытаясь вернуть зрение. И сидела на лавке, прижимая к груди одеяло. Голова опущена, лицо скрывают перепутанные волосы. В тишине раздался хриплый вдох, а потом — дикий, отчаянный визг, от которого заложило уши. И визжала, пока воздух в легких не закончился, а потом начала дышать. Глубоко, часто, жадно, будто пожирая воздух. Плечи затряслись, послышались всхлипывания.
— Ду… Ду… Дурак чертов! — пискнула она, и зарыдала в голос.
Послышались хлопки. Левмир повернул голову. Великан, улыбаясь, медленно хлопал в ладоши.
Дворец светился, издалека приковывая взор. Окутанный темнотой и тишиной, этот последний оплот света по-прежнему открывал двери каждому. Никаких секретов и недомолвок. Кастилос в новом мундире, соответствующем званию, поднялся по ступеням Северной лестницы. Слуги, мимо которых он проходил, кланялись, и лорд благосклонно кивал им в ответ. Взгляд скользил по картинам на стенах. Возле одной из них он ненадолго задержался. Лорд Эрлот и король Эмарис бок о бок врывались на боевых повозках в город.
«Нас всегда было трое, — вспомнил Кастилос слова Освика. — Эмарис, Эрлот и я. Как будто сама Река отметила нас и велела держаться вместе. Эмарис оказался мудрым правителем, Эрлот — бесстрашным и беспощадным воином, а я стал между ними недостающим звеном. Я мог заставить Эрлота стать более мягким, а Эмариса — более решительным и твердым».
Освика не было на картине. Он не участвовал в сражениях. Как он говорил, Река создала его для других целей.
— Спасибо, что зашел, Паломник! — послышался голос короля. Эмарис шел к Кастилосу, чуть расставив руки для приветствия.
Кастилос смутился такой откровенности, но ответил на объятие короля.
— Вы все еще зовете меня так? — сказал он, чтобы нарушить тишину.
— Извини, — улыбнулся король. — Просто среди всех нас ты — действительно Паломник. А уже потом — лорд. Но давай все же выйдем на улицу. Я вижу, ты предпочитаешь передвигаться как человек. Тебе приятнее будет дышать свежим воздухом.
Король Эмарис провел его через съежившийся в ожидании снега сад, и остановился возле пруда. Кастилос огляделся. Красивое место, малозаметное для посторонних глаз. На каменной площадке, подходившей вплотную к пруду, две скамьи, но король не стал садиться. Заложив руки за спину, он смотрел на пруд, поверхность которого серебрилась в лунном свете.
Ознакомительная версия.
