— Так ты это сделала не специально?! — Через секунду тишины останки комнаты потряс громогласный хохот. Я с удивлением подняла взгляд, чтобы обнаружить, что и этот хладнокровный бессмертный умеет смеяться. Улыбка делала его лицо совсем юным, заставляя светлые глаза лучиться.
— Я хотела уничтожить ловушки, а уничтожила и код вместе с ними…
— Маэль, не переживай. — Беловолосый все же справился с приступом веселья, но его губы все еще подрагивали, пытаясь сдержать смех.
— Не понимаю, что забавного в том, что я провалила операцию! — Я чувствовала, как мое лицо напряглось в попытке сдержать подступающие слезы. Я тут, понимаешь ли, страдаю, а он веселится!
— Успокойся, пожалуйста. — Бессмертный приободряющее сжал мне плечи. — Ты вовсе не провалила операцию. Твой выплеск чистой Магии крови активировал коды чипов без центра передачи напрямую, значительно упростив весь процесс в целом. Все оставшиеся в живых «песики» бросили меня и умчались спасать своих товарищей, так как Дикие вышли из-под контроля по всему городу.
Простая истина дошла до меня не сразу — моя удача опять соперничала с моей глупостью.
— То есть вместе с активацией ловушек я еще и… Ой… Я не специально!
Маклей вновь улыбнулся и пожал плечами. Ох, да ведь он уже привык.
Я рассеянно теребила волосы, стоя у кровати спящей Лайли. Эта дурацкая привычка у меня была и раньше, но теперь стала просто невыносимой. Я постоянно ловила себя на том, что пытаюсь выдрать свои роскошные кудри. Мда, нервишки шалили знатно.
Это произошло сразу же после того, как мы вернулись с ответственного задания и даже отпраздновали победу в узком кругу, о большом празднике речь не шла, война была в самом разгаре. Даже сейчас пыталась обмануть себя, засунув воспоминания поглубже. Но как ни увиливай, это произошло.
Маклей поцеловал меня. Не могу сказать, что не ждала этого. Уже давно между нами была та связь, которую не выкинешь ни из головы, ни из сердца. Она была внутри и прочно держала мужчину на коротком поводке возле меня. Когда я выпытала у Серафины, которая до последнего мялась и пыталась уйти от разговора, что Сеть делает с теми, кого подчинила себе, то первым делом кинулась к беловолосому бессмертному. Оказывается, эта самая связь заставляет испытывать от источника практически наркотическую зависимость. Стоит отдалиться на небольшое расстояние и пожалуйста — ломка, ноющая боль в груди, тоска и желание как можно быстрее оказаться рядом с тем, к кому тянет больше, чем ко всем удовольствиям мира вместе взятым.
Стоит ли говорить, что я пришла в ужас и предложила Маклею немедленно попытаться прервать его кошмар. Какого же было мое удивление, когда он отказался. Более того, это предложение вызвало у него улыбку. От нее мне впервые стало неуютно. Я итак чувствовала себя виноватой, а тут совесть стала мучить меня уже совсем невыносимо. Так что упрямо повторив свое предложение, я поинтересовалась, какова же причина того, что мужчина желает оставаться со мной, связанный заранее мучительными для него условиями.
Вот тут-то он и поцеловал меня. В начале я не сопротивлялась, потому что это было весьма неожиданно. Нет, конечно связь давала мне общую картину эмоций и последнее время даже показывала картинки из головы Маклея, если он передавал их сам. Но по Сети в этот миг пошла волна такой нежности, что я замерла на месте ошарашенная и оглушенная. Ну, а после… После сопротивляться мне уже не хотелось. Это было восхитительно — его губы, ласкающие мои, его руки, прижимающие к себе как самую большую драгоценность. На фоне всего того, что происходило сейчас вокруг, эта нежность, переходящая в страсть, была источником такой силы, что я ощутила, как за моей спиной буквально распахиваются крылья…
И вместе с тем, что-то внутри меня сопротивлялось. Это было непонятное мне чувство, будто маленький комарик кусал меня в одно и то же место, вызывая мелкую боль, которая становилась все сильнее и сильнее. Я не понимала ее причины, но она не давала полностью раствориться в тех волшебных ощущениях, что дарил мне этот чудесный мужчина. Он как обычно все понял быстрее меня, усмехнулся своей необыкновенной улыбкой, на это раз не затронувшей его светлых глаз, взъерошил мои волосы, молча повернулся и ушел.
После всего это вот черт же дернул опять побежать к Серафине! Я застала эту роскошную блондинку в объятиях двух бессмертных «манекенщиков», чьи лица я не различала, но она тут же отпустила их, увидев, что я прямо таки подпрыгиваю от нетерпении. Осторожно зайдя окольными путями, я не выдержала и выложила ей все о том, что только что произошло. Взгляд девушки стал сочувствующим, и ох, как же это мне это не понравилось.
— Дорогая, понимаешь… — На мгновенье бессмертная замялась, видимо, пытаясь подобрать слова, не слишком меня шокирующие. — Ты попала в очень затруднительное положение. Каким бы ни было отношение Маклея к тебе до Сети, и что бы он там себе не навыдумывал о том, что может бороться с ее влиянием и сохранять свои чувства в независимости от нее. Но истина такова, что ты все время будешь не уверена, нужна ли ты ему сама по себе, или Сеть заставляет его испытывать физическую и эмоциональную жажду твоей близости. И, боюсь, это никак не узнать, ни ему, ни тебе. Я вполне могу допустить, что ты действительно нравишься нашему хладнокровному красавцу. И по правде говоря, я была бы исключительно счастлива, свяжи ты с ним свое будущее. Но я покривила бы душой и просто солгала, если бы сказала — расслабься и получай удовольствие. Мои мальчики привязаны ко мне до самой их смерти, и мне потребовались годы, чтобы смириться с этим и не стать маньячкой, убивающей всех, кто косо посмотрит в мою сторону. А поверь, я была на грани… Ты же просто другая. И к сожалению весь мой опыт никак не может помочь тебе выпутаться из этой непростой ситуации. Так что, моя дорогая, тебе придется искать свой путь…
Мои плечи осторожно накрыли сильные руки с длинными тонкими пальцами, а тонкий нюх восторженно ощутил теплый запах листвы. Алая прядь волос словно змейка скользнула по голой руке, забавно щекоча ее.
— Ты даже не дернулась, а была так глубоко погружена в себя, — в голосе Рейна скользнули капризные нотки избалованного ребенка.
— Чтобы тебе подобраться ко мне неузнанным, рекомендую в следующий раз вылить на себя флакон вонюче-пахучей туалетной воды. — Я фыркнула, на миг представив себе, сколько действительно нужно было подобного извращения, чтобы отбить великолепный запах этого мужчины. Чего греха таить — от его прикосновений к обнаженной коже меня охватывала сладострастная дрожь. Память тут же услужливо подсунула мне его тело во всех ракурсах, главным из которых было его возлежание на мне любимой в тот момент, когда нас застукал… Нас застукал… О, Господи!
