Кто же он такой, Демьян Дросс? Наёмный убийца, скрывающийся под маской законопослушного охранника? Брачный аферист, пострадавший от какой-нибудь мстительной дамочки? Безвинная жертва обокравших его преступников? Вот на кого, а на жертву Дросс никак не походил! А на, получившего по заслугам — даже очень. Амнезия его могла быть вызвана химическими препаратами. Сколько таких, ничего непомнящих страдальцев обнаруживается по всей стране! Опоили, обобрали, вывезли в незнакомую местность и — выкручивайся, как можешь! И он ведь выкрутился… А тут опять! Стоп!
Шангин даже вскочил от волнения, так поразила его новая мысль.
— Что, если Катерина была случайно выбранной жертвой? А истинной целью данного преступления было — упрятать Дросса за решётку? Надолго или навсегда… — Сам того не зная, Антон Михайлович абсолютно точно определил причину и следствие, только его очень удивило бы имя настоящего заказчика убийства. — Следовательно, Дросса целенаправленно подставляют руками кухарки Валентины. Она всё валит на него, а в качестве главного аргумента — время смерти Кретовой. Ох, что-то тут не так! И сам Дросс информацию скрывает! Вот куда он понёсся, когда с Максимом домой вернулись? Даму он, видите ли, подставлять под удар не хочет! У этого дама, у Кретова — девушка… Бабники! Сами себе помочь не хотят.
Когда осознание того, что жизнь изменилась и никогда не станет прежней, достигает своего апогея, нередко начинаются душевные терзания: зачем мне всё это надо? Как дальше быть и что делать с внезапно свалившимся 'счастьем', ибо счастье это именно в кавычках и есть! Начинаешь вдруг с ностальгией вспоминать прежние времена, а даже неприятные моменты не выглядят, по прошествии времени, такими уж неприятными.
Всё это Макс пытался оценить спокойно и вдумчиво, но получалось нервно и хаотично. Стать хозяином бизнеса он никогда не желал. Вести деловые переговоры с партнёрами и конкурентами, бдить за финансовыми потоками, строить долгосрочные и краткосрочные планы, проводить маркетинговые изыскания, заботиться о служащих, трястись над собственностью… и много чего ещё! Зачем это ему?
Перед Кретовым младшим ребром встал вопрос: а нахрена козе баян? Он привык спать по ночам, может и не совсем спокойно, но уж точно, без страха. Как не была Катерина несправедлива к нему, убивать не собиралась. Кроме того стремительно активизировались партнёры по бизнесу. Бабуров несколько раз звонил, предлагая встретиться и обсудить возникшие проблемы. А какие проблемы? Максу до его проблем дела не было. Со своими бы разобраться. Водитель Николай, оставшийся в особняке за старшего, сообщал, что вокруг дома засуетились разные люди. То посланцы от деловых в ворота ломятся, то риелторы цену на дом спрашивают, то незнакомцы, отказывающиеся представиться, просят к телефону Максима Павловича. Парню просто повезло, что номер его сотового знал только Рашит Шамильевич, а то жаждущие поделить бизнес доставали бы его и днём и ночью.
Из офиса фирмы ему чуть ли не ежечасно докладывала Юлия Алексеевна, персональный помощник Катерины. Юлия Алексеевна была дамой высокопрофессиональной, умной и расторопной. А так как предпенсионный возраст не позволял ей расслабляться, то обязанности свои она выполняла чётко и нареканий не имела. Макс взвалил на её плечи все заботы по организации похорон сестры, оповещению заинтересованных лиц о постигшем фирму несчастье, по бесперебойной, несмотря на горе, работе офиса, и теперь лишь принимал сводки с полей. Казалось, что парень самоустранился от проблем, но это было не так. Бизнес — бизнесом. Процессы идут по накатанной. С похоронами тоже лучше справятся юристы и экономисты фирмы. Их, добрейшие служащие агентств ритуальных услуг, не облапошат, так, как несведущего в этих делах Макса. А вот о, вляпавшемся по самое не могу, демоне позаботиться, кроме него, было некому. Не взваливать же эту проблему на плечи девушек? По этой самой причине он обитал в квартире Полины, деля с девушками не только крышу над головой, но и беспокойство за арестованного Дросса.
Демоны, хоть и подключились к его освобождению, но продвинуться в этом деле смогли лишь чуть-чуть. Слишком много времени упустили, и деятельность Фуркаса пустила буйные побеги, а, чтобы их выполоть, требовалось прикладывать много усилий. Демоны и бесы конечно трудились упорно, но пока безрезультатно. Истинный убийца разгуливал на свободе, а невинный Демьян томился в тюрьме.
Единственное, что радовало — новоявленный статус Дросса на тюремных нарах. Демоны передали, что теперь его уважают. Уважают и боятся. Все! Просто Дросс, плюнув на конспирацию, во всеуслышание заявил, что он — посланец Тёмных сил! Не больше, не меньше. А как доказательство — продемонстрировал свою власть над слабым человеком. Вернее, доказательство он продемонстрировал раньше, чем признался в своей причастности к потустороннему.
Вся камера проснулась от странных хрипов, раздающихся с нижнего яруса нар, который Серый угодливо уступил Дроссу, объясняя свой поступок битой черепушкой маркиза. В предутренних сумерках арестанты увидели, что Пика, тот самый, узревший рога демона, увлечённо душит его. Причём, хрипит именно Пика, а Дросс с укоризненным интересом наблюдает за ним, не трогая даже пальцем.
Серый птицей вспорхнул со второго яруса нар и отодрал упирающегося Пику от несопротивляющейся жертвы.
— Зачем помешал? — глухо поинтересовался демон, исподлобья глядя на хмурого убийцу.
— Так он же тебя!..
— Слабак, — лицо Дросса неприязненно дёрнулось. — Слабак, трус и гнида! За такое в приличном обществе бьют канделябрами, между прочим.
— А ты — исчадье ада!!! — в неуместном религиозном порыве прокричал Пика, пытаясь перекреститься. — Покайся!!
— Молись и кайся, — безрадостно пробормотал Дросс, не к месту припомнив детский анекдот. — Каюсь! — уже с вызовом сообщил он сокамерникам, усаживаясь на нарах. — И что?
— Все слышали?! — продолжал святошествовать Пика.
— Дросс, ты чего? — Серый подобострастно треснул Пику, чтобы тот угомонился, и с изумлением уставился на маркиза.
— Ничего, — спокойно ответил Демьян, пристально глядя на своего душителя. — Я — исчадие ада, творение Падшего, слуга Вельзевела, и дальше что?
— Гонишь… — затравленно выдохнул Камаз. У него всё ещё оставались сомнения в искренности нового сокамерника.
— Нужны доказательства? — по-деловому, совершенно спокойно, поинтересовался демон, и одобрительно улыбнулся.
— Гонишь, — повторился лысый, с недоверием глядя на Дросса.
Демон снисходительно обвёл глазами всех присутствующих, позволил себе секунду сосредоточиться, глядя на свои коленки, и снова поднял глаза на Пику. Тот сжался, как от удара, не в силах отвести взгляд от двух бездонных пропастей, чернеющих на лице Дросса. Остальные сидельцы замерли, не зная, чего ожидать от незапланированного представления. А Призорный тем временем яростно вколачивал в мозг неосторожной жертвы мысль о самоубийстве через повешение.
