Улнар схватил упавший меч и встретился глазами с Борхом.
— Спускайся, — сказал тот. — Сразимся один на один.
Воин сошел вниз, по дороге пнув под ложечку пытавшегося встать парня. Тот хрюкнул и затих. Борх стоял, в каждой руке держа по клинку. Боец–двуручник, подумал воин. Таких мастеров немного.
— Когда я убью тебя, — проговорил Борх, покачивая клинками, — девчонка будет лизать мне ноги, чтобы я оставил ее в живых. Думаю, за нее можно получить хороший куш.
Он начал атаку. Два клинка закружили в воздухе, но Улнар отбивал удары или просто уклонялся. Устало дыша, Борх остановился:
— Хорошо двигаешься, — он уже не выглядел столь уверенным в победе. — Вернемся к нашему соглашению: ты уходишь, она остается.
— Поздно, — ответил Улнар. Почуя движение за спиной, воин ушел в сторону и ударом наискось срубил нападавшего. Вскрикнув, мергин повалился на пол.
— Проклятье! — Борх налетел снова. Стальной веер теснил Улнара к стене, но воин умело уходил, так что мечи главаря встречали лишь воздух. Потом воин начал атаку и бил так стремительно, что Борх едва успевал подставлять мечи. Дзинь! Меч Борха вылетел из руки, и лицо главаря исказила гримаса ярости. Но у него был второй клинок — меч Улнара. Мергин замахнулся, но воин опередил. Сталь полоснула по груди, оставляя брызжущую кровью полосу, ноги Борха подломились, он застонал, пал на колени и завалился набок.
Улнар подхватил свой меч и огляделся: двое убитых, двое оглушены и не скоро поднимутся. Мельник исчез. Тем лучше для него! Теперь Улнар знал, что за гости ходят сюда по ночам. Мергины, промышляющие грабежом на лесных дорогах. Они вне закона — убив их, он мог не опасаться суда, тем более что у него влиятельный свидетель. Однако оставаться тут нельзя. Быть может, мергинов гораздо больше, прибежит десяток — и что тогда?
Он услышал за спиной шорох и резко повернулся. Это была Элана.
— Ты великий воин! — потрясенно сказала девушка. — Я никогда такого не видела! Я… я благодарна тебе и… И…
Улнар понял, что она хотела сказать. Ей следовало попросить прощения за то, что не послушалась его, и они едва не погибли, но оданесса не знала, как это сказать. Ведь оданы не умеют извиняться.
— Нам надо уходить, — сказал Улнар. Взгляд воина задержался на ладной фигурке девушки, прикрытой лишь ночной рубашкой. — Оденься и выходи. Я подожду здесь.
На этот раз девушка не думала спорить. Улнар услышал быстрый топот ног по дощатому полу и хмуро улыбнулся. Всегда бы так.
Победитель получает все — главная заповедь вольных воинов. Улнар мог неплохо заработать, возьми он оружие побежденных. Но тащить уйму железа, когда за спиной погоня… Жаль, но трофеи придется оставить.
Пока Элана одевалась, воин нашел кухню и позаимствовал вместительную флягу с вином, здоровенный кусок копченого окорока и краюху хлеба. Этого хватит, пока они доберутся до города. В любом случае, деликатесов здесь нет.
Закинув еду в дорожный мешок, воин связал оставшимся в живых руки и посадил у стены.
— Не убивай! — простонал один из мергинов. Лицо разбойника залила кровь из рассеченной брови. Другой молчал, в страхе глядя на воина.
— Сколько вас было? — спросил Улнар.
— Четверо.
— Не лги! — острие меча уперлось мергину в горло, и тот истошно крикнул:
— Не лгу! Четверо нас!
Улнар убрал оружие. Похоже, он говорит правду. Тогда все проще.
— Я готова! — объявила девушка. Она спустилась по лестнице, держа в руках сверток с платьем. Теперь не предлагает мне нести его, отметил Улнар.
— Идем. Быстрее.
Они вышли из дома и скрылись в лесу. Кровавый глаз Игнира наблюдал за ними, помаргивая в череде облаков, и Улнар прикоснулся к тофу:
— Спасибо тебе, покровитель!
В лесу было прохладно. После дождя трава была влажной, а капли с деревьев так и норовили упасть за шиворот. Воин ждал жалоб и стенаний, но оданесса держалась на удивление стойко, и не произнесла ни слова.
Жалея спутницу, Улнар решился выйти на дорогу. Все равно в темноте и в густом лесу их никто не заметит, тем более что эта дорога была, скорее, едва заметной тропкой. Шаг в сторону — и скроешься в зарослях.
Но после часа пути оданесса села на траву и объявила, что дальше не пойдет.
— Хорошо, отдохнем, только уйдем в лес, здесь оставаться нельзя, — сказал Улнар. Девушка спорить не стала. Воин подумал, что после ночной схватки она стала поиному смотреть на него.
— Как холодно, — пожаловалась Элана. — У меня ноги промокли!
— Что делать? Я не могу развести костер — он выдаст нас, — сказал Улнар. Как ни странно, она с ним не спорила. Воин снял куртку и укрыл девушку:
— Хочешь вина? Оно согреет тебя. Я взял его на мельнице.
Воин протянул оданессе флягу:
— Не знаю, каково оно на вкус…
— Оно замечательное, — сказала Элана, беря флягу.
— Но ты еще не попробовала, — улыбнулся Улнар. — Вдруг это помои?
— Я уверена, — оданесса поднесла флягу ко рту и глотнула. — Да, хорошее вино. Выпей и ты, воин.
— Если дозволяешь, — скрывая улыбку, склонил голову воин.
— Не дозволяю, — улыбаясь, произнесла она. — Приказываю!
Он отпил глоток. Вино и впрямь неплохое. По крайней мере, не тот уксус, что подают в дешевых тавернах. Ох, мельник…
— Ты спас меня второй раз… а я даже не знаю, как тебя зовут.
Улнар пожал плечами:
— Какое это имеет значение, госпожа? Ты забудешь мое имя, едва окажешься во дворце.
— Мне лучше знать, забуду или нет! Ну? — глаза Эланы смотрели с требовательным любопытством, и воин назвался:
— Улнар.
— Улнар, — повторила она, облизывая терпкие от вина губы. — Я благодарна тебе и щедро награжу, когда мы доберемся до Далорна. Ты доволен?
— Я делал это не ради денег, — сказал Улнар.
— Отчего же?
— Ради твоих глаз, — улыбнулся воин. Элана и впрямь была красива, а коварное вино развязало ему язык.
— Что? — глаза Эланы заблестели. Еще никто не говорил ей таких слов.
— Я видел, как ты напугана, понял, что эти головорезы — не твоя охрана… и решил помочь.
— Ты удивительный человек и великий воин. Эти наемники напали на моих телохранителей и убили всех! Ты очень смел, если решился отбить меня в одиночку!
— Я не знал, что они такие грозные воины, — пожал плечами Улнар. Да, парни были крепкими бойцами, но не более того. Воин не считал себя мастером, но в Братстве его уважали. Там не было воинов, прошедших школу «Двух Мечей».
— А если бы знал?
— Тогда убежал бы.
Элана засмеялась. От вина оданесса раскраснелась. Расстегнув несколько пуговиц, она прилегла, прислонившись к дереву.
— Ты очень смел, — повторила она, разглядывая Улнара. — И ты помог мне, не зная, кто я такая. Ты либо великий смельчак, либо великий глупец.
