– Болезнь у колодцев? Вразуми нас Праотец… – прогудел высокий, за два метра, рыжий и очень могучий сатра, стоявший в задних рядах, но на его слова никто не обратил внимания.
– И неизвестно, ее ли проявлением или чьей-то злой волей объясняется то, что со вчерашнего дня два источника взорвались совершенно непонятным образом. Один, принадлежавший «Союзу семи», и другой – колонии элохим, обитающей в Верхних Печерах… – Иола рассказывала, серьги ее позвякивали, им вторили браслеты на запястьях, шуршало роскошное, до пола, платье.
Главы родов и старейшины слушали Старшего мага в молчании, кое-кто из них дергал себя за бороду или задумчиво чесал в затылке, и лица у всех становились все мрачнее и мрачнее.
– Но как же так, – растерянно проговорил Ставр, один из видных старейшин клана, когда повествование было закончено. – Вы, маги, всегда утверждали, что колодец может лишь погаснуть, и то по естественным причинам, и что уничтожить его заклинанием невозможно.
В голосе старейшины звучала тревога, и страх был во взглядах многих из Алкидов – и неудивительно, ведь если подобное магическое оружие существует, то его обладатель может повергнуть кого угодно, в считаные дни подорвать силу любого, самого мощного объединения магов.
– Вероятно, мы ошибались, – прямо сказала Иола. – Но самое досадное, что непонятно, кто может за этим стоять, кому это выгодно – наносить удар по столь разным направлениям. Наши родичи из клана Фоон сообщили, что верог, стоящий во главе «Союза семи», пытается расследовать инцидент и привлек к расследованию магов из многих орденов и кланов.
И она склонила голову в знак того, что ей больше нечего добавить.
– Вот такие дела, Совет, – вступил Пекрес. – Нам предстоит обсудить проблему и решить, что делать, как встретить опасность, которая может грозить уничтожением и наших источников. Начнем, по обычаю, с самого младшего, – Владыка Алкидов указал на того самого могучего рыжего сатра. – Серен из рода Критта, мы готовы выслушать твое мнение!
– Ну, я… – рыжий смешался. – Мы не знаем, кто это творит, ведь так? Но наверняка это какие-нибудь Наблюдатели, что вечно плетут интриги, или «серые», которым всегда хочется большего… Они могут напасть и на нас, верно я говорю? Поэтому надо сделать все, чтобы клан уцелел… Вывести из-под удара, то есть увезти из города, всех, кого можно… эвакуировать архивы, детей… Ведь мы можем это сделать? Оставить только боевые группы, чтобы никто не взял наши источники… и за соседями последить… Вдруг что заметим?
Раздавшиеся со всех сторон одобрительные возгласы сообщили, что Алкидам такая идея по вкусу. И только Иола, на фоне стоявших вокруг нее мужчин казавшаяся очень маленькой, недовольно покачала головой.
– Хорошо, Совет понял тебя, Серен из рода Критта. – Пекрес вскинул руку, призывая собравшихся к тишине. – Теперь пусть выскажется глава рода Тенедос. Уважаемый Орест, прошу…
Совершенно лысый и очень старый глава рода Тенедос откашлялся и заговорил:
– Серен все предложил верно. Нет смысла грести против урагана, нужно спасти от него то, что можно…
Еще двое старейшин сказали примерно то же самое, только другими словами.
– Насколько я понял, мнение Совета едино, и смысла опрашивать остальных нет, – подытожил Владыка Алкидов. – Теперь, поскольку дело касается безопасности, предоставим слово Стражу клана. Поведай нам, уважаемый Идей, насколько быстро мы сможем организовать эвакуацию и что необходимо сделать, дабы обеспечить стопроцентную защиту источников и прочего имущества.
Страж клана, низкорослый, но очень широкоплечий, тряхнул гривой светлых волос и заговорил, чеканя слова:
– Исходя из имеющихся в нашем распоряжении ресурсов, мы имеем возможность…
– Глупцы, – прошептала Иола, качая головой. – Раньше сатра встречали судьбу лицом к лицу, и порой она отступала, а теперь они бегут от нее, подставляя спину и не понимая, что от судьбы не уйдешь!
Нар-Тин оказался парнем запасливым, а вдобавок – неплохим кулинаром.
За каких-то пятнадцать минут он сварганил из имевшихся в холодильнике продуктов неплохой ужин, а вдобавок вытащил из буфета две бутылки крымского вина. Алкоголю больше всех обрадовался Милинович, сам хозяин едва отхлебнул, а Олег, помня о том, что ему сегодня еще за руль, отказался.
Едва Турнов успел покончить с едой, как позвонил Ярослав.
– Так. Мы будем через пять минут, – сказал он. – Проследи, чтобы по нам не начали стрелять.
Услышав, кто посетит его дом, Нар-Тин хмыкнул и отправился встречать новых гостей, а Иван подобрался и насупился.
– Сам Ярослав приедет? – спросил он.
– А ты не рад? – ехидно осведомился Милинович, прикончивший уже четвертый бокал вина.
Он прекрасно знал, что в последние годы «Золотая роза» и «Союз семи» не раз вступали в конфликты и дважды между их магами случались стычки. Маах’керу Нижнего, возглавляемые Симентьевым, старались изо всех сил раздувать эту вражду, прекрасно понимая, что она ослабляет обоих участников и отвлекает их внимание.
– Рад, – ответил верог с кривой усмешкой.
Из прихожей донесся голос Ярослава, и Олег поспешно встал, следом поднялись остальные.
– Всем доброго дня, – сказал глава «Золотой розы», переступив порог кухни. – Ну и компания. Никогда не думал, что увижу за одним столом этого оборотня, этого вампира и человека из моего ордена.
Вместе с Ярославом явился Федор, лысый и усатый маг второго ряда, невзлюбивший Олега с самого момента знакомства. Этот заменил приветствие кивком и невнятным бурчанием, на Турнова посмотрел с неприязнью и скривился, точно увидел нечто крайне гнусное.
Прошли в маленькую комнату, которую Нар-Тин обычно использовал как кладовую и где сейчас лежали тела.
– Да… нерадостно… – глава «Золотой розы» сжал кулаки, глаза его блеснули. – Такого человека потеряли. Федор, займись погибшим, а я хочу получше рассмотреть тех, кто это сделал.
Пастыри Душ лежали тут же, искалеченные, покрытые ранами, но не менее жуткие, чем при жизни. Они были мертвы, сомнений в этом не оставалось, но все же продолжали непонятным образом внушать страх. Даже просто смотреть на них было неприятно, а мысль о прикосновении вызывала отвращение.
– Красавцы, нечего сказать, – покачал головой Ярослав. – Я слышал, в глубокой древности, когда чуть ли не вся Земля служила ареной магических войн, их держали в клетках, как животных, и натаскивали на убийство.
– В те времена творилось много всякого, великого и чудовищного, прекрасного и жуткого, – Иван говорил спокойно, но все же чувствовалось в его голосе некое напряжение. – Возможно, наше счастье в том, что мы почти ничего из этого не запомнили?
