Даджа не спорила.
- Мы всегда будем приглядывать за ним, - пообещала она.
- И скажите ему следить за моим садом, - прошептала Розторн. Затем заснула.
Даджа вернулась на свой стул, но не могла работать. У неё всё расплывалось перед глазами.
В тот день было найдено так много ключей, что Браяр и Трис шли домой чуть ли не вслепую, у них в глазах всё ещё сохранялись отпечатки от потоков света. Когда они достигли Дисциплины, у них кружилась голова от надежды, и они были готовы рассказать каждому о том, что видели.
Их хорошее настроение испарилось, когда они зашли к Розторн. Она не узнала их. Её лихорадило, и у неё начались галлюцинации. Они слышали, как она просила своего отца пойти на танцы сбора урожая, и, уже более молодым голосом, ругала кого-то за топтание её грядок с саженцами.
Сэндри, сидевшая на стуле у кровати, скорбно улыбнулась им. У неё на коленях лежала вышивка. Когда Трис взяла её, не в силах смотреть на женщину, чья рука беспокойно дёргалась поверх одеяла, она увидела, что вышивка представляла из себя начатый портрет Розторн. Она выронила её из пальцев, как если бы та была горячим углем.
Утром были найдены ещё ключи. Когда Акейша объявил перерыв на обед, Крэйн собрал свою команду.
- Начинайте упаковывать коробки с образцами в ящики, - приказал он. - Если всё пойдёт хорошо, нам потребуется лишь сжечь их содержимое, а потом расплавить коробки. Пока больше не вываривайте образцы синей сыпи. Пяти чанов, которые у нас есть, а также того, что уже помещено в лотки, должно хватить.
- Всё готово? - спросил кто-то. Ещё двое начали аплодировать.
Крэйн покачал головой.
- Насколько я могу судить, мы нашли все ключи к недугу. Теперь мы сформулируем лекарство. У нас есть несколько способов подавить отдельные ключи, которые представляют из себя различные части болезни. Не все эти способы хорошо работают вместе. Плохая комбинация подавителей убьёт пациента так же легко, как синяя сыпь. Также, разные люди реагируют по-разному. Теперь мы должны выработать смеси подавителей, которые помогут наибольшему числу больных.
- Кто-то всё равно умрёт? - прошептал один из мужчин.
- Мы — маги, а не чудотворцы, Клаудголд, - устало сказала Оспрей. - Наша сила имеет пределы, и времени у нас немного.
- Я ничего такого не имел ввиду, - пробормотал Посвящённый Клаудголд. - Я просто библиотекарь.
- Мы все устали, - сказал Крэйн. - И устанем ещё больше, прежде чем всё закончится. Не мог бы ты стереть все свои варианты, Браяр?
- Все? - ошарашенно спросил мальчик.
- С сегодняшнего дня мы работаем над лекарством, - сказал Крэйн. - Начнём с чистой доски.
Браяр подчинился, но вид чёрного прямоугольника, на котором ничего не было написано, заставлял его чувствовать себя почти голым. Пока на нём были инструкции, он знал, что что-то делает. Он сосредотачивался на доске, чтобы не думать.
Через час Крэйн опустил доску, и написал на ней новые приказы. Собирая все материалы, которые потребуются ему для создания новых добавок, Браяр радостно насвистывал. У него снова была цель.
Той ночью состояние Розторн не изменилось.
На следующий день свет заполнил лаборатории в оранжерее, объявляя об эффективных смесях подавителей, которые были протестированы на лотках с синей сыпью. Несколько раз Трис приходилось молить Крэйна остановить диктовку, чтобы она могла размять руку, которую свело спазмами. Оспрей перешла за стол к Крэйну, чтобы помочь своему учителю смешивать масла и порошки для тестов над болезнью. Все в обеих лабораториях отказались от перерыва на обед. Они знали, что были близки, и не хотели терять ни минуты смешивания и проверки химических и травных медикаментов.
В конце дня Крэйн открыл шкаф в дальнем конце своего рабочего стола, явив десять бутылок чёрного стекла, и десять толстых чёрных лотков. Кто-то вырезал пять углублений три дюйма глубиной в каждом лотке, и отполировал всё до блеска. Бутылки были запечатаны слоями ткани и воска поверх стеклянных пробок. Всё настолько сильно сверкало от слоёв магии и символов, начертанных силой, что отпечаталось у Браяра и Трис в глазах.
Чёрные лотки отправились во внешнюю лабораторию, где в каждое углубление поместили эссенцию синей сыпи. Когда они вернулись к Крэйну, они вместе с Оспрей распечатали бутылки. Акейша принёс маленькие чашки, ёмкостью в одну драхму. Как и бутылки с каменными лотками, они были расчерчены сильными магическими символами.
Браяр, - сказал Крэйн. - У тебя самые твёрдые руки. Не мог бы ты?
Браяр покачал головой.
- Но я же уронил тот лоток …
- Один раз! - сухо сказал Крэйн. - И как часто ты ни делал добавления к ним, то не сломал крышки, не расплескал сыпь, и не пролил добавки на свой рабочий стол.
Мальчик потрясённо уставился на Крэйна. Как же пристально тот за ним наблюдал?
- Пожалуйста? - спросил Крэйн, поднимая брови.
Браяр посмотрел на свои дрожащие руки. Это было даже важнее, чем когда он знал, что Повелитель Воров заморит его голодом, если он позволит звякнуть хоть одному колокольчику на карманах тренировочного чучела, стягивая их содержимое. Это было важнее, чем риск оказаться в доках или в рудниках, если в процессе кражи шкатулки с драгоценностями заскрипит петля. Это, возможно, жизнь Розторн.
- Верно, - сказал он, сжав дрожащие пальцы в кулаки. - Что мне делать?
Крэйн указал ему наполнить чашки, по одной из каждой бутылки, жидкостью настолько магически сильной, как ой он никогда прежде не видел. Затем он добавил содержимое чашек в углубления чёрного камня. Оспрей пометила каждую каменную плиту, приклеив к ней кусок яркой ткани. Пурпурный — для старых мужчин, лиловый — для старых женщин.
Красный — для мужчин среднего возраста, розовый — для женщин того же возраста. Оливково-зелёный — для молодых мужчин, жёлтый — для молодых женщин, тёмно-синий — для мальчиков, светло-синий — для девочек. Младенцы мужского пола — чёрный, женского — белый.
- Восемь лет, - тихо заметил Крэйн, пока Браяр отмерял и наливал. - Нам шестерым потребовалось восемь лет, чтобы смешать эти эссенции, чтобы уменьшить необходимость в экспериментах над живыми людьми. Чиюн Маунтстрайдер, из Янджинга, умер от лихорадки денге на третий год. Мы думали, что без него мы никогда не добьёмся успеха. Розторн убедила нас продолжать работать. Урла Стормборн ослепла на пятый год. Первая Посвящённая Элмбрук подхватила лихорадку Ибару, и истекла кровью внутри своей кожи на седьмой год, а мы продолжили работу.
Мысли о таком упорстве заставили Браяра чувствовать себя маленьким и неиспытанным.
«Я не знаю, смогу ли я это сделать», - признался он Трис через магию.
«Я тоже», - призналась она.
