Все действительно быстро привыкли к тому, что Хар и Габи практически не расстаются. Впрочем, остальные ребята тоже быстро разбились на пары, так что их поведение ничем особенным не выделялось.
Длилось это до первых каникул. После успешной сдачи экзаменов, которую все отмечали в институтском ресторане, прибежавшая как всегда с опозданием Габи, вдруг выпалила:
— Хар, мне понравился один парень. Ты его не знаешь, он с параллельного потока.
— Прекрасно, — сказал Хар, доедая жаркое. — Что будешь есть? Взять тебе что-нибудь?
— Я уже заказала, — отмахнулась Габи. — Но я не хочу, чтобы все думали, что я от тебя ухожу.
— Как это? — не понял Хар.
— Ну, ты все равно все время хмуришься, — просительно сказала Габи, беря с появившейся в центре стола тарелочки аппетитное пирожное. — Похмурься немного больше и все решат, что я тебя просто обманываю. Чуть-чуть.
— Ну, не знаю, — неуверенно сказал Хар. — А зачем тебе это?
— Думаю, что мое увлечение долго не продлится, — вздохнула Габи. — А тебя я бросать не хочу.
— Почему? — не понял Хар.
— Ты мне нравишься. Серьезно.
— Да нет, почему не продлится?
— Ну… этот парень, в общем, конечно, ничего… но это далеко не мой идеал.
— Ну, ты даешь, — сказал Хар. — А что же ты к нему тянешься, Габи?
— Скучно быть одной, — вздохнула Габи и тряхнула головой. — Мама говорила, что когда первая любовь начинает вспоминаться с легкой грустью, то это означает, что человек повзрослел. По-моему, я уже повзрослела. А ты?
— Пока нет, — сказал Хар и вздохнул. Ему было очень тоскливо без Ирины.
— Хар, — сказала Габи серьезно. — Ты всегда один и один. Тебе что, действительно совсем не скучно?
— Нет, — сказал Хар.
Ребята, заметив поведение Габи, действительно немного посочувствовали Хару, а на Габи смотрели с неодобрением. А вихрастый Герман даже сказал Хару пару прочувственных слов. Хар в ответ хмуро покивал, глядя в сторону. Он честно старался не рассмеяться. Впрочем, Габи была не одинока: парочки в институте постоянно меняли партнеров. Хар старался не отвлекаться от главного, а главным для него была учеба.
Через пару месяцев Габи действительно вдрызг разругалась со своим поклонником и понурив голову, вернулась к Хару. Он немного подулся, а потом, у всех на виду, махнул рукой и простил девушку, в честь чего они обнялись и расцеловались. Теперь Хар и Габи опять везде были вдвоем. Впрочем, к летним каникулам Габи опять увлеклась, уже новым парнем, а потом и еще одним. Народ вокруг постепенно привык, что покладистый Хар каждый раз прощает ветреную спутницу и даже немного завидовал прочности их отношений — редкая пара в институте держалась так долго.
Впрочем, преходящие увлечения не мешали Габи прекрасно учиться, она входила в первую пятерку курса. У Хара способности были поскромнее, но он брал настойчивостью и твердым характером. Впрочем, в институте все учились хорошо: курс был интересным и увлекательным.
На каникулы Габи пригласила его к себе и Хар с удовольствием провел пару недель в ее родном городке. К себе домой Хар не поехал. Мастер сообщил ему, что Ирины нет — она улетела к родственникам. А больше в городе у Хара никого не было.
В конце второго года Хар подумал, что, пожалуй, мама Габи была права. Образ Ирины постепенно подернулся легкой дымкой и теперь он действительно вспоминал ее реже и с легкой грустью. Хар начал посматривать по сторонам. Не то, чтобы он решил за кем-то приударить, но его постоянная хандра куда-то отступила.
2
Хар почти добрался до самого верхнего уровня, где находился выход, перемалывая в голове разговор с Тейлором и уже собирался выйти наружу, когда внезапно ему в голову пришла совершенно дикая мысль. Он тут же приказал лифту остановиться и полетел вниз.
— Матт, — сказал он, врываясь в кабинет. — Нам с тобой надо выйти наружу. Срочно.
Матт посмотрел на него и не говоря ни слова, сразу встал. Они быстро дошли до центрального лифта, поднялись наверх и кивнув дежурному, вышли наружу. Вокруг еще царила ночь, но небо на востоке заметно посветлело. Подсвеченный снизу неяркими светильниками сквер выглядел просто сказочно. Хар показал Матту на знакомую скамейку и когда они сели, наклонился к нему.
— Слушай, — начал он негромко. — Мне неожиданно пришла в голову совершенно безумная мысль. Расскажи-ка мне о ваших клонах, только подробнее. Мне нужно знать о них все.
— А зачем тебе это? — недоуменно спросил Матт. — Клоны — это рабочий материал, необходимый для наших экспериментов. Что в них может быть интересного?
— Смотри. Помнишь, Сейлор тогда говорил в своей записке, что сталкивался с тобой ночью и ты его о чем-то попросил. А ты говорил, что той ночью ты его не видел. Так?
— Да, — подтвердил Матт. — Но я же ничего не помню…
— Погоди. Сейлор тогда сделал все, о чем ты его попросил. Но ему это очень не понравилось. Он хотел поговорить с тобой об этом, позже, на следующий день. Однако не успел, его убили.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— А ты помнишь, что он сказал тебе в больнице перед смертью? "Я все сделал. Зачем?"
Матт потрясенно молчал, глядя на него.
— Сотрудники Бронштейна сказали мне, что в новой нейросети сделан специальный вход, для человека без пароля. А нейросеть сейчас сообщила мне, что Сейлор сделал этот вход специально для Матта. Вход с очень сильными правами, больше, чем у системного администратора. Этот вход находится в Цветке. И однажды вошедший через него Матт приказал ей стереть память у младшего брата. У дневной нейросети.
— Хар, — испуганно сказал Матт. — Поверь, я ничего такого не делал… Клянусь!
— Матт, да это же был не ты. Ты что, до сих пор ничего не понял? Когда ты вошел, то нейросеть сразу сказала: это не Матт. Матт совсем другой.
Матт задумался.
— И ты думаешь…
— В каком состоянии у них мозг?
— В разном, — Матт задумался. — Слушай, это же зависит от того, что мы на него пишем. А мы пробуем совершенно разные куски.
— А записи целиком? Всего мозга? Я имею в виду такие же, какие вы подсоединяли к нейросети?
Хар внимательно смотрел на Матта.
— Да, были и такие опыты.
— Успешные?
— Трудно сказать, — задумался Матт. — Это же были самые первые эксперименты, достоверная статистика пока еще не накоплена.
— Ладно. Ты тогда говорил мне, что они лишены двигательных функций, — сказал Хар. — Как вы это проверяете?
— Ну, — неуверенно ответил Матт. — Все необходимые параметры тела задаются при выращивании. Когда клон находится на стадии готовности, то его мышцы подвергаются электростимуляции. Мы просто исключаем определенную группу мышц из разрешенного списка, вот и все.
