— Я очень слаб, Герман, боюсь не смогу участвовать в погоне.
— А вам и не надо, мы передадим подонкам привет от владыки моря, — улыбнулся американец.
— Уильям, ты тоже хочешь поучаствовать в морской охоте? — спросил, видя, как переминается с ноги на ногу Лайтфут.
— Да, если вы не против.
— Не против, только береги себя, ты для нас ценнее обоих кораблей.
— Сэр, мы выйдем на «Варяге». «Акула» может еще понадобиться вам здесь.
— Хорошо, доброй охоты ребята, — напутствовал я морских охотников, ранее бывших морскими пехотинцами. Проводив их взглядом, прислонился к стене своего дома: спускались сумерки, заканчивая этот невероятно долгий и трудный день.
Глава 23. Война, как стимул развития
Целый месяц прошел, прежде чем удалось вернуться в Кипрус, уладив все дела в Плаже. После бегства кораблей Зикура, Тиландер, взяв с собой лучших лучников вместе с Гау и Лайтфутом, отправился в погоню, едва солнечный диск начал подниматься над горизонтом. У врагов была фора почти день пути, но они шли вдоль береговой линии, в то время как погоня пошла через открытое море, срезая большое расстояние. Как и предполагал американец, четыре корабля Зикура они настигли к обеду следующего дня после начала погони. Помня свое преимущество в дальности стрельбы лучников, Тиландер маневрировал, отрезая кораблям путь на юг.
Но Амонахес оказались не тупыми дикарями: три корабля пожертвовали собой, чтобы дать уйти четвертому. Целый день длился морской бой, потому что три неприятельских судна, меняя гребцов, кружили вокруг «Варяга», стараясь не сближаться до расстояния выстрела. Баллисты оказались малоэффективны, потому что погоня не захватила смолы, чтобы поджигать неприятеля. Когда опустились сумерки, все три неприятельских судна превратились в факел. Корабли поджигала абордажная команда, которая перестреляв воинов, высаживалась на борт вражеского судна.
Гребцы «Варяга» были вымотаны, дул противный встречный ветер и течение сносило «Варяг» на запад. В этих условиях, осторожный американец решил довольствоваться достигнутым, и не преследовать четвертый корабль, справедливо рассудив, что кто-то должен донести информацию в Ондон о полном разгроме.
В то же утро, Бер со своими людьми и Лар с частью здоровых копейщиков, отправились по степи, чтобы догнать и перебить остатки сухопутной армии, бежавшей после фиаско у Рва. Они могли не торопиться, путь полудиким преграждала Литани, где дезертиры и были настигнуты. Лар и Бер вернулись лишь на четвертый день, спустя сутки после возвращения американца с морского преследования. В очередной раз, я убедился, что не ошибся в Бере, возлагая на него определенные надежды. Среди бежавших, прижатых к реке дикарей, Бер узнал родственное по языку племя, с которыми сумел установить контакт и переманить на нашу сторону. Лар был против такого, настаивая на немедленном уничтожении всех, но в конце концов прислушался к командиру спецназа.
Возвращались Бер и Лар триумфально: сто двадцать один дикарь полегли у Литани, не сумев даже серьезно ранить моих людей. Сидя на верблюдах, люди Бера и Лара, издалека расстреляли дикарей стрелами, среди которых не оказалось лучников. Но главное было не в этом: сорок четыре прекрасно сложенных воинов из племени Гаж перешли на мою сторону, благодаря стараниям Бера. Помня, горький опыт такой попытки переманить черных воинов, в этот раз я действовал по-другому. Через Бера объявив, что вновь прибывшие могут выбрать себе женщин, чтобы создать семью, разбросал их по разным подразделениям. Десять самых молодых, влились в спецназ, еще двадцать четыре получил Лар, восполняя потери среди копейщиков. Оставшуюся десятку, после месячных тренировок, повез с собой в Кипрус.
Получив женщин в качестве жен за будущую службу и верность племени Рус, воины племени Гаж, просто сияли. За месяц они научились азам русского языка и всячески старались говорить на нем, показывая лояльность. Племя Гаж имело охотничьи угодья, примыкавшие к землям Амонахес, и посланники Зикура сумели убедить вождей, отпустить молодых воинов на войну. Из слов Бера, понял, что найти женщину в их племени проблематично, поэтому и решил сразу помочь им с этим. Жены обучат их языку, а вчерашний подросток, получив и довольствие и женщину, будет крепче привязан к племени Рус.
За месяц, что после нападения провел в Плаже, удалось сделать многое. Прежде всего, после долгих раздумий и совещаний, отчеканили достаточное количество монет. Люди, вначале не понимали, как кусочек железа, может заменить им еду. После моих объяснений, Хад и Зик наладили сбыт излишков продукции. Рабочим, занятым на общественных работах, стали платить.
Самое трудное, было установить номинал стоимости монеты «шей». Решили привязать стоимость монеты в один «шей» к пяти рыбам среднего размера. Через несколько дней вырисовывалась уже определенная корзина продуктов: на один шей можно было купить следующие предметы: пять рыб, миску ячменной, или пшеничной муки вместимостью три литра. Также на один шей можно было купить пять метров плетеной веревки. Свинья, коза, овца стоила один бат. Два бата стоил нож, и пять батов стоил топор. Мечи, копья, щиты, луки не продавались: их можно было получить только на военной службе. Правда, для охотников было сделано исключение, чтобы они могли добывать пропитание.
Оплата за общественные работы, составляла три шей в неделю. Также три шей в неделю получали все воины, занятые на службе. Командир десятки получал пять шей в неделю, командир отряда Лар, спецназа Бер и старший среди лучников Гау, получали по десять шей в неделю. Казначеем я назначил Орда, младшего сына старосты Хада, парня очень способного к счету и письму. На папирусных листах, сделал ему колонки, куда он вносил записи о приходе и расходе. Любой охотник или рыбак, мог прийти к Орду и продать дичь или рыбу по фиксированной цене. Тем не менее, Русы предпочитали натуральный обмен, не до конца понимая, тонкости денежных отношений.
Натуральный налог, который раньше платили все, тоже заменил на денежный, чтобы Русы развивали товарно-денежные отношения. Налог с полной семьи в год, составлял два бата. Живущие отдельно мужчины или женщины, должны были платить один бат. От денежного налога, освобождались все военнослужащие и шаман Хер, который исправно проповедовал, периодически обращаясь ко мне, для уточнения тех или иных вопросов. Чтобы шей и бат не могли девальвировать, было строго объявлено, о смертной казни для фальшивомонетчиков и тяжком наказании для спекулянтов.
После сражения с воинством Зикура, среди Русов появилось три инвалида из числа воинов: у двоих были отрублены руки, а с переломом ноги третьего не смог справиться даже я. Воин ходил, волоча ногу и опираясь на палку. Само собой, что в таком состоянии, он не мог позаботиться о пропитании. Тогда же, ввел систему пенсий, для получивших увечья на воинской службе или при выполнении общественных работ. Размер пенсии составлял два шей в неделю, лишь немного уступая оплате общественного труда и воинской службы. Такое государственное обеспечение, позволяло неплохо прожить, при том, что инвалиды освобождались от уплаты налогов. За месяц, что я в Плаже проводил эти изменения, Санчо наедался от пуза, встав на ноги уже на четвертый день. Его аппетит усилился, после тяжелых ранений. Он даже стал еще здоровее, словно тяжелые ранения стимулировали рост его мускулатуры.
Двоих наиболее способных учеников из начальной школы, что вели здесь Нел и Зик, решил сделать учителями. Детям было примерно по шестнадцать лет: парня звали Деш, а девушку, оказавшуюся его сестрой — Хеш. Чрезвычайно гордые оказанным доверием, новоявленные учителя с энтузиазмом принялись за обучение детей. Рам и Уильям, также взяли двух учеников в кузнецы и хотя Рам свирепо вращая глазами ругал их, подростки не отлипали от кузнецов, пытаясь перенять искусство кузнечного дела.
На очередном Малом Совете я окончательно определил местом своего пребывания Кипр, официально передав бразды правления Плажем в руки Лара, Рага и Хада. Каждый из них получал часть власти и должен был свои решения принимать, согласуя с другими. Лар отвечал за оборону и военный призыв, имел полномочия принимать исключительные решения в военное время и решать судьбу подчиненных. На Хаде лежала система товарно-денежных отношений в Плаже, выдача заработной платы занятым на работах, выплата пенсий. За Рагом оставалось общее управление Плажем, развитие инфраструктуры и налаживание быта. Официально главой Плажа являлась Нел, дети которой должны были наследовать эти земли. Сожженный врагами Форт был восстановлен и там, на постоянной основе, поселилось десять семей. Теперь население Плажа составляло меньше трехсот человек и ресурсов вполне хватало, с учетом развития сельского хозяйства.
