— Не опасно — усмехнулся Уго — Брат, я же с тобой. Ты просто увидишь то, что вижу я.
Я медленно положил руку на загривок коту, другой рукой придерживая мурлычащую Снежку, и замер, ожидая «прихода». И он не заставил себя ждать.
Вспышка! И…я парю! Парю в небе! Восходящие потоки мягко поддерживают мои крылья, внизу — река, похожая на тонкую серебристую веревочку. Пытаюсь понять — на какой высоте я парю, но не могу — нет ориентиров, не с чем сравнить. Хотя…что это?! Корабль?! Точно, галера! Ма-аленькая такая! Даже не игрушечная, а похожая на рисунок, узор на ковре — настолько мал этот корабль.
Хорошо. Прохладный воздух омывает чешую, горящую синим пламенем в лучах яркого солнца. Кровь мощными толчками пробивается по телу, разнося сытость и дрему. После обильного обеда — всегда так. Можно приземлиться на вершину горы, укрыться крыльями, и дремать, дремать, дремать…
Удар! По чешуе со скрежетом скользят когти, оставляя на них видимые царапины! Поводырь кричит, и тут же его крик обрывается, затихает в потоке яркого белого пламени, видимого даже среди солнечных лучей! А потом скрюченная обугленная фигурка с прижатыми к груди руками летит к земле, кувыркаясь, поворачиваясь с боку на бок. И горе, горе затапливает душу! И ярость, ярость рвется наружу! И нет уже места жалости, есть только желание убивать, убивать, во что бы то ни стало! Или умереть в битве, если не хватит сил покончить с обидчиком!
Ревущее пламя из пасти, и вот уже Поводырь красного дракона вопит тонким, истошным голосом, и два гиганта — синий и красный схватываются в смертельных объятиях, дерзая друг друга острейшими когтями, выдвинувшимися из острых лап. Боль! Ярость! Мышцы на пределе возможностей! И красный дракон беспомощно машет разорванным, перекушенным левым крылом, пытаясь предотвратить то, что ему предназначено судьбой. А синий дракон не успокаивается — он налетает сверху, бьет когтями, метя в огромные желтые глаза Красного, жжет его пламенем, уворачиваясь от встречного потока плазмы. И вот закономерный результат — красный дракон с размаху падает на острые скалы, превращаясь в груду истекающей кровью плоти. Синий дракон делает круг, торжествующе и протяжно трубя, а потом летит туда, куда упало тело его любимого брата, его Поводыря. Он жалобно курлычет, оплакивая того, кого знал с самого детства, того, с кем вместе спал, ел, о ком знал все, что можно знать о существе, с которым ты объединен душой, и мысли которого слышишь днями и ночами. И огромные сердца дракона рвутся от горя, переполняющего его душу, и он знает, что только время излечит эту боль. Пятнадцатый Поводырь…они ведь так мало живут! Так мало! И уходят, отрывая кусочек души дракона. Маленькие мягкие существа, ради которых дракон готов убивать и умирать.
* * *
Я с трудом вырвался из чужих воспоминаний и перевел дух. Из глаз текли слезы — я был эти драконом, я чувствовал все, что ощущал он! И это было просто потрясающе. И требовало осмысления. Кто напал на дракона? Почему напал? Кто такие Поводыри? Что это за существа такие?
А еще мне ужасно захотелось полетать. Вот так, на драконе, чтобы ветер в лицо, чтобы мир стал маленьким-маленьким, и чтобы я сливался с драконом всей своей душой. Как с Уго, например.
Как же вас извлечь из стасиса, чудовища? Как сделать так, чтобы вы меня не сожрали и не сожгли? И нет у меня ответа. Никакого ответа нет. Поживем — увидим, так ведь у нас говорят?
Глава 18
— Что?! Как это может быть?! Весь турман?! До единого человека?! Если до единого — тогда откуда вы знаете?! Кто принес весть?
— Разведчики, о Великий! Они подобрались близко и видели происходящее с холма. Имперцы из замка собирали трупы и возили их в реку. Трупы уж раздетые. Многие разорваны на части, будто ударили магией.
— Пять сотен всадников! Лучшие разведчики! Откуда в замке взялся шаман?! Скарла, ты ведь говорила, что в замке нет шаманов! Что их всех убил император! Как так может быть?!
— О Великий! — Скарла внутренне сжалась, но не подала виду, что ей страшно — Все так, как я тебе сказала. Всех наследников Клана Конто предательски убил император. Глава Клана и его дочь умерли раньше и похоронены в родовом склепе. Я не знаю, кто сейчас правит замком, и откуда в нем взялся маг. Или маги. Я нахожусь здесь уже несколько месяцев, и совсем ничего не знаю о происходящее в замке. Возможно, что император прислал какого-то мага, и тот теперь занимается защитой замка. Мне это неизвестно.
— Зато мне известно — Собиратель родов щерит желтые зубы — Это твой бывший хозяин, мальчишка Альгис. Мои агенты сказали, что он обладает магией стихий. Недавно он напал на стражника городской стражи и снес ему голову ударом магии.
— Альгис?! Магия стихий?! — Скарла неподдельно удивилась, да так, что глаза ее вытаращились и челюсть отпала едва не до груди — Да как такое может быть?! Он же всего лишь ботаник! Лекарь! Травки растил!
— Он теперь не травки растит. Он теперь правит Кланом Конто, хотя и находится в розыске, как бунтовщик! — с гордостью сообщил Собиратель, и насмешливо скривился, глядя на ошеломленную старуху — Что, тетушка, удивлена? У меня есть свои способы узнать правду! Ты думала я только развлекаюсь, да кумыс пью? То-то же… Иди в свою юрту, собирайся. Завтра выступаем в поход. Земля уже пылит, трава еще зеленая — будет корм для лошадей. Пойдем налегке — еды на три дневных перехода, воду найдем в дороге, а потом припасы возьмем уже на месте, в городе. Обозы пойдут сами по себе.
— Припасы? — с сомнением протянула Скарла — Какие могут быть припасы, после того, как горожане узнали о набеге?
— Всегда есть припасы — осклабился Собиратель — Люди прячут их в ямы, надеясь, что гроза пройдет стороной и можно будет вернуться в дом. Стоит прижарить им пятки — все покажут и сами принесут. Ползком!
Он захохотал, не глядя протянул в пространство пустую пиалу и в нее тут же полился густой белый кумыс, в котором плавали желтые кусочки масла. Старый кумыс, хмельной, услада желудка и радость длясердца. Не то что прокисший виноградный сок имперцев, от которого болит голова и печень! Кумыс — это и еда, и питье. Если у тебя есть достаточно кумыса — ты не умрешь с голоду и от жажды, а еще — у тебя не будут выпадать зубы и волосы. Настоящее питье для настоящих мужчин!
Выпив, бросил серебряный кубок назад, слуге который только что наливал кумыс, вытер губы запястьем и с хрустом потянувшись, объявил:
— Командиров тардов ко мне! Быстро!
И обращаясь к Скарле, ухмыльнулся:
— Сегодня без игрищ. Пусть не приходит. Завтра выступаем!
Скарла медленно кивнула, встала, и поглядывая на сидевшего истуканом и прикрывшего глаза Собирателя, попятилась к двери. Ощущение у нее сейчас было таким, как если бы она выползала из пещеры, полной ядовитых змей, на какое-то время впавших в спячку. Перешагиваешь через них и опасаешься — вдруг сейчас очнется? Вдруг вцепится в ногу? И выбраться хочется побыстрее, и боишься поднять шум и задеть смертельно опасную «веревку». Уже когда за ней закрылась тяжелая парчовая занавесь на входе, Скарла негромко выдохнула, ощутив жжение в груди и сообразив, что не дышит уже минуты две. И тут же припустила по «улице» между шатров, направляясь к своему, доставшемуся в наследство от покойной шаманки.
Барбара сидела возле очага, на котором в большом котле варилась баранина, и задумчиво, медленно ширкала по клинку короткого меча бруском точильного камня. Увидев Скарлу сморщила нос, и с оттенком страдания тихо спросила:
— Что, опять?! Я чувствую себя мясником! Как это все надело!
— Мне думаешь не надоело? — буркнула Скарла, с разбегу плюхаясь на пласт одеял, наваленных у стены — Нет, не сегодня. Завтра Орда выступает.
Барбара шумно вздохнула и отложила меч:
— Наконец-то!
— Дура! — зло скривилась Скарла — Будешь теперь убивать не на потеху этому…хмм…
Старуха замялась, оглянулась на стену юрты — не подслушивают ли? Понизила голос:
