Джерфу было страшно, очень страшно. Потому, не дожидаясь, пока монстр избавится от копья и обрастёт полностью, он взвыл, приказав лесным братьям — не вмешиваться!.. и кувыркнулся через спину, превращаясь.
И тут же мгновенно метнулся вперёд.
Огромный волк повалил и сломал маленькую фигурку, полоснул клыками по горлу, разрезав едва ли не до позвоночника, и тут же отпрыгнул, избежав взмаха рук с ядовитыми когтями.
Неизвестное чудовище медленно всплыло, несколько раз дёрнулось в агонии. Волна перекатила его и вынесла на глубину. Джерф побежал вдоль берега, глядя, как течение вертит безжизненное тело. Казалось, оно ещё шевелится…
Оборотень помотал головой, если бы мог, протёр бы лапами глаза. Почти обезглавленное медленно тонущее тело явственно шевелилось, пыталось управлять своим движением. Торчащее копьё упало, освободившись, поднялась перепончатая рука, схватила.
Выругавшись на волчьем, Джерф метнулся в глубину.
И тут же понял, как опрометчиво поступил. Тело волка не предназначено для боя на воде. Даже неуклюжее человеческое лучше подходит.
Звериная натура кричала об опасности такого поступка, но Джерф нырнул и увидел распяленную в сиреневой глубине белую фигуру, похожую на какую-то чудовищную лягушку. Голова повернулась, глаза — всё те же жутко человечьи, — смотрели на волка.
Оборотень ускользнул от собственного копья, словно щука от остроги, и как та самая щука, настигающая карася, метнулся, целясь зубастой пастью на снова целую шею.
Шея оказалась не только цела, она ещё и заросла твёрдыми чешуйками с шипами. Волк ничего не добился, лишь порвал клыками скулу врага, порезал собственную пасть и наглотался воды. Чудовище в ответ махнуло когтистой лапой, Джерф извернулся, и кости запястья захрустели у него в пасти. Правая рука твари беспомощно обвисла, совсем откусить не получилось — кожу покрывала всё та же чешуя, мелкая и плотная. И острая!..
Он повернулся, отталкиваясь от чудовища задними лапами и заодно рванув когтями и получше притопив, метнулся наверх. Вынырнул, молотя лапами, откашливаясь, торопливо сунул морду в воду. Положение — хуже не придумаешь, что происходит внизу не видно, а сам брюхо подставил…
Чудовище не торопилось всплывать. Джерф с трудом кувыркнулся в воде, обернулся и нырнул. Жабр у противника нет, так что…
Джерф настиг его, вцепился в сломанную руку, перехватил другую и потащил в глубину.
…можно попробовать просто утопить его.
Монстр не сопротивлялся. И даже помог. Ну, кто кого пересидит?!.
Кажется, не я…
Оказалось, что у твари всё-таки были жабры. Не на шее, как у всей вододышащей нечисти, а прямо на груди. Рёбра двигались, раскрывая узкие щели, покрышки мягко поднимались и опускались, оборотень чувствовал ток воды — дыхание монстра.
В совершеннейшем отчаянии он отпустил руки твари.
— Приди!.. Обернись!.. — булькнул, и медленно тонущее копьё рванулось вверх, обращаясь в нож. Одной рукой Джерф поймал его, вцепился пальцами в жаберные щели и с силой ударил. Монстр дёрнулся, открыл пасть — впервые как-то среагировал, а то как будто вовсе боли не чувствовал. Оборотень рванул и резанул… и услышал хруст рёбер — или что у него там. Монстр перехватил его руки и оттолкнул, совсем слабо, как будто начал выдыхаться. Но когти его с лёгкостью пронзили кожу, и Хегор почувствовал, как по жилам заструился яд.
Оттолкнув противника — искалеченного, но живого, — он устремился наверх, торопливо глотнул воздуха. Вышел на отмель, раны дёргало, яд, яд, яд, — стучало в висках. Сразу не действует, у него есть время… немного…
Вслед за Хегором на отмель выбрался монстр.
— Не надо было…
Джерф бросил короткий взгляд по сторонам, убеждаясь, что лесная гвардия рядом, рявкнул короткий приказ — не вмешиваться.
— Ну давай, тварь, — пригласил, но тварь пятилась, руками выправляя поломанные жаберные покрышки, с хрустом покачала косо торчащий в груди нож, выдернула.
— Ну давай же, нападай! — рявкнул Джерф, на последнем слове сорвавшись в рык.
— Нет. Я — человек, — прорычала тварь. — Я — Хегор!..
Он перебросил нож в левую лапу. Голова волка на рукояти яростно скалилась, но если вплетённая в старое железо магия как-то вредила твари, она ничем это не показала. Правая рука — Лунный Зверь укуси, да ведь она уже срослась!.. — упала вниз, словно хотела дёрнуть из ножен клинок.
Джерф похолодел. Против оборотней наиболее действенно серебро. Ещё лучше колышек из дерева призраков, ну, и осина-рябина тоже сгодятся… Но мало кто знает, что и обычная мёртвая кость может причинить двуликим много неприятностей — больше, чем обычное железо, или даже старое.
Тварь, судя по всему, знала. В её правой руке (лапе?) невесть откуда оказался именно такой нож. Короткий клинок сиял мёртво-белым. Мальчишка скалил чудовищную пасть. Он не торопился атаковать, должно быть, ждал, пока яд окажет действие, стоял, выставив перед собой оба клинка — из кости и из старого железа.
Кстати, про старое железо…
— Приди!.. — Джерф вытянул руку перед собой, сжал пальцы, словно удерживая в кулаке рукоять ножа, и воспроизвёл в сознании формулу, которой его научили в Башне Искусников. Волк на рукояти ножа извернулся и вцепился в руку монстра. Тот отпустил рукоять и с детским удивлением уставился на нож, висящий на его руке.
— Здорово!.. — искренне восхитился. — Почему ты мне раньше не показывал, я…
— Прекрати его изображать!..
Тварь дёрнула плечами — тоже точь-в-точь как Хегор, — и махнула рукой, клинок полетел под ноги оборотню.
— Вижу, ты мне не веришь. Тогда просто отпусти меня, оставь в покое.
— Нет. Ты опасен, — Джерф подхватил нож, зверь на рукояти скалился и чуть ли не рычал под пальцами. Нет, не зря он заплатил за эту магию…
Джерф оскалился и метнулся вперёд. К чёрту копьё, он может запросто насадиться на него и подобным образом связать, всё решит быстрота и ловкость.
На ножах монстр драться не умел, но возмещал это быстротой и ловкостью — казалось, у него вовсе отсутствовали кости. Вдобавок он быстро учился, повторяя выпады и финты оборотня, и постоянно угрожал левой рукой с растопыренными пальцами…
Опа!..
Это его и подвело.
Монстр скривился, прижимая руку к груди, и выглядел в этот момент именно как мальчишка, который сильно порезался, ушибся, готовый заплакать от несправедливой боли…
Волки, которые с берегов болели за своего пастыря, торжествующе взвыли. Тот, кто притворялся Хегором, отпрыгнул назад, выставив перед собой клинок. Джерф, скалясь, пошёл вперёд…
И споткнулся, упал на колени в воду.
