— Ну, у тебя ведь не завелось еще одно призрачное нечто в доме?
— Ну, вообще-то завелось.
— Как?! Что тут творится вообще?! — пораженно подскочил юноша, но быстро уселся обратно. — С другой стороны, если это и вправду была…
— Ты про чайник забыл.
— В смысле?!
— Призрак в чайнике, — пояснил недоумевающему собеседнику Анемон. — Маленький безобидный лулончик, наделавший в доме изрядный шум с легкой руки моего ученика.
— А… А я-то думал! Нет. Это была девушка. Знаешь такая… такая вся… — Лель неопределенно провел рукой по воздуху и замолчал, уставившись на темную гладь воды.
— Ах, эта! — так и не дождавшись продолжения вымолвил молодой человек.
— Что? Так ты ее знаешь?
— Судя твоему описанию — да.
— Кто она?
— Сложно сказать. Возможно это Нолана. Или Таис. Или хозяйка «Майского жука». Или даже Хамидорея Изящная, сохраните меня боги от встречи с ней. Или еще полторы сотни девушек.
— Я серьезно спрашиваю.
— А я серьезно отвечаю. Каков вопрос, таков ответ. Ты можешь сказать что-нибудь более конкретное, помимо того, что это, кажется, девушка? Я правильно понял, что ты встретил ее у меня дома?
— Правильно. Вчера ночью, когда ты позорно сбежал, испугавшись встречи со мной, и напился до потери всякого разума.
— Не с тобой, а с твоим неуравновешенным характером, и бесконтрольным буйством твоей двуличной натуры. Впрочем, к этому мы еще вернемся, по поводу контроля у меня появилась одна теория.
— Опять? — с обреченным унынием в голосе.
— Ты ведь теперь хоть что-то помнишь после своих приступов?
— Смутно, но это лучше чем ничего.
Лель вытянул ногу из воды и обнял ее.
— Ну и так что там с девушкой прошлой ночью? — напомнил о себе хозяин дома.
— Вчера, во время грозы я опять разговаривал с Ней, а сразу после появилась та самая особа. Под раскаты грома и вспышки молнии. Роста небольшого, волосы темные и длинные, собраны в два хвоста. Лицо бледное, или таким казалось от молний. Глаза вроде тоже темные. Одежда у нее весьма специфическая, и если я не ошибаюсь, топор имелся, а может, и нет.
— Значит, ты тоже ее видел, — констатировал Анемон, откидываясь на доски настила.
— Так ты знаешь о ком я? Это не призрак? А то я сегодня после беседы с твоей жуткой домоуправшей, стал сомневаться. Хотя причин особых и не было.
— Не то чтобы я ее знаю, но девицу с подобным описанием встречал. Как раз у меня дома. Определенно, это не призрак, а крайне наглая, буйная особа, которая, не моргнув глазом, способна выпить бутылку дядюшкиного вина и не отказаться от добавки.
Юноша недоверчиво посмотрел на Анемона.
— Мне она не показалась такой уж буйной. Напротив, такая загадочная и таинственная.
— Хм, ну и не без этого, — усмехнулся Анемон, поднимаясь на ноги и прихватывая курительницу с явным намереньем сменить место отдыха.
Лель последовал его примеру, но, кинув взгляд на возвышающиеся над разросшимися цветниками стены дома, невольно замер.
— Все-таки домоуправша у тебя очень странная.
Ярко освещенная лунным светом стена дома посверкивала застекленными окнами и с безжалостной отчетливостью демонстрировала неуместный и непредвиденный элемент декора: из темной глубины оконного проема на втором этаже свешивалась самодельная веревка связанная не то из простыней, не то из занавесок. И по ней, осторожно и с явным знанием дела спускалась вполне себе узнаваемая мрачностью одеяния и растрепанностью на голове Мазахака Бильбергия.
На что Анемон довольно улыбнулся:
— Определенно, загадочная и таинственная.
Глава 10 «Точка бифуркации[1]»
В омутах твоих глаз я тону, как в безумии.
Сестры Хреанон, оказавшиеся в сложной жизненной ситуации.
Достигнув допустимой высоты и, желая, как можно скорее перестать быть прекрасным объектом обозрения, Тея выпустила из рук «веревку», преодолев оставшиеся метры до земли естественным образом. Сегодняшняя ночь была на удивление светлой. Чистый свет луны лился с небес, как из продырявленного решета, делая каждую былинку видимой, словно при свете дня. Девушке показалось, что возле пруда она кого-то видела, однако она не знала, увидели ли ее и действительно ли ей это не почудилось.
Такая нелепость — насобирать целый мешок разных безделиц, отмеченных этим злосчастным цветком, и потерять его в результате невероятных стечений обстоятельств. А если кто найдет? Но сейчас не до этого. Надо как-то убрать свисающую из окна связку простыней. Если ее кто обнаружит, может возникнуть масса ненужных вопросов и разбирательств, которые, так или иначе, приведут к мешку. И тогда кое-кого могут обвинить в воровстве и на вполне законных основаниях засадить в тюрьму.
— Госпожа Мазахака, что это вы здесь делаете?
Тея отпрянула назад, желая слиться со стеной дома, а еще лучше провалиться сквозь землю, но от любопытных васильковых глаз не было никакого спасения. Мальчик вышел из-за разросшегося куста акации, и посмотрел наверх, откуда все также наглядно свешивалась вязанка постельного белья. Он присвистнул, видимо прикинув всю сложность спуска по отвесной стене, и вопросительно глянул на домоуправа. Паника поднималась в душе Теи. Сказать, что в дом, вероятно, кто-то залез? Тогда и оставленный мешок можно будет преспокойно объяснить. Но что если Торми видел, как она спускалась? Время шло. Ничего дельного в голову девушке не приходило, а между тем ее молчание, даже самой Теи казалось подозрительным.
— И где это вы были, мы Вас искали еще с обеда? — задал еще один каверзный вопрос навязчивый ребенок.
— Да вот… — начала была она, не очень хорошо понимая как закончить, но тут все изменилось: из-за того же куста вынырнула неожиданная пара.
Никогда бы Тея не подумала, что так обрадуется явлению Леля, да еще в сопровождении Анемона. На губах последнего красовалась игривая ухмылка, а герцог смотрел с каким-то удивлением и непониманием. Голову посетила мысль, что радоваться еще рано — ощущение, что ее просто обложили со всех сторон и прямо здесь и сейчас вытрясут всю правду. Хозяин дома прошелся взглядом по ней, красноречиво болтающейся «веревке» и с понимающей миной осведомился:
— Вы с кем-то подрались?
— Не совсем… — Тее живо представился собственный потрепанный вид, разбитые очки и штукатурка в парике, и она вдруг вспомнила непреложную истину «лучшая маска лжи — правда». Девушка с трудом удержала торжествующую улыбку, осознав, что все складывается наилучшим образом, и ничто не помешает, прикрывшись правдой, скрыть мотивы своих действий. — После обеда я решила прибраться в доме и зашла в одну из комнат. С портретом… — многозначительно примолкла она.
