Они и правда были там, в каждом ящике лежал человек, у всех закрытые глаза и… подойдя ближе, я разглядел: все они были на одно лицо. Десятки и сотни близнецов смотрели сквозь закрытые веки. Они были мертвы, или спали, но они видели меня, я чувствовал это. В ужасе я отступил и спиной наткнулся на чудика, который нес Арихитектора. Она с дребезжанием подпрыгнула.
— Мертвецы? — тихо спросил я.
— Строго говоря, они никогда и не жили, — ответила она. — Их никогда не было в мире живых. Все это лишь результат…
— Некромантии, — прошептал я и вызвал порцию смеха.
— Нет, к некромантии это не имеет отношения, я же говорю — они никогда не жили, а жертвы некромантов когда-то топтали этот мир. Это же не живые воины созданные с целью служить своему повелителю, других целей у них нет, как нет ни чувств, ни разума, лишь стремление служить повелителю.
— И кто ими повелевает? — спросил я, ожидая увидеть огромный гроб, или чудовище больших размеров, но она сказала коротко:
— Ты.
— Я?! — обернувшись я уставился на неё ничего не понимая. — Я?
— Да, только пока они об этом не знают. Для того мы и пришли сюда, чтобы все эти воины узнали своего командира.
Затем она повернулась и поехала вперед между рядами мертвых солдат, и хотя по логике она теперь ехала спиной ко мне я все равно видел только её лицо. Спины у нее не было вообще.
В центре зала две широких аллеи между гробов пересекались между собой, а между ними был установлен трон странного вида. Светящийся, железный, с жмульками, все как любят мураки.
— Взойди, — сказала Арихитектор и я забрался наверх, хотя мне совсем не хотелось этого. Напротив, я хотел сбежать куда угодно, да хоть в башню к дяде.
Я лёг на ложе из теплого, мягкого материала, вроде бы не железного. Отсюда, сверху мне хорошо было видно стоячие гробы, я не мог сосчитать, так много их было!
— Положи руки, Сэм, — мягко попросила Арихитектор. — Положи их на подлокотники!
И я вытянул обе руки в стороны, расположил по обе стороны кресла и едва я это сделал, как стальные кольца накрепко приковали меня.
Миг, и я распят, как муха, как жертва, а Арихитектор смотрит снизу! Тварь!
Дергаться было бесполезно и я застыл, застыл не желая доставлять ей радость своим криком, а кричать хотелось — сверкающие иглы вонзились в руки и кровь потекла в прозрачные трубки.
Вот так. Всё-таки меня приносят в жертву. Или нет? Иглы исчезли, кровь остановилась, стальные кольца разомкнулись, а я так и остался сидеть на своем ложе и показалось мне, что в рядах вокруг меня начали медленно вспыхивать крохотные огоньки. Ряд за рядом, продвигаясь дальше, к стенам, пока я не перестал их различать.
Арихитектор сказала:
— Грядёт новая эра в мире, новая весна для нас! И ты, Сэм, поведешь нас теперь.
А затем, один за другим, раздались тихие щелчки и гробы начали открываться и из них выходили они — мои солдаты.
— Сэм. Вот армия, которую ты поведешь на врагов, — промолвила Арихитектор, а я поднялся и сверху смотрел на них, своих не живых воинов, ряд за рядом они вставали вокруг меня, глядя на меня слишком яркими, не человечьими, глазами.
Одинаковыми с лица, мужчины и женщины, черные тела были будто отлиты по форме, форме идеальной, без изъяна. Ростом выше высокого человека, они были покрыты будто рыбьей чешуей, а по плечам, рукам и туловищу шли синие светящиеся полосы.
Где-то очень далеко замолкли щелчки и они все, разом, подняли руку, приветствуя меня. По телу у меня прошла легкая дрожь.
Мои воины. Моя армия. Совершенные тела, совершенные лица. Я… ох, галашские боги, я теперь больше короля!
Позже я вернулся в спиральную башню к дяде, всё еще ощущая на себе взгляды тысяч и тысяч преданных глаз, все еще слыша их выкрик.
Дяди не было внизу, я нашел его выше на один этаж и заметил, что за прошедшее время он тоже изменился. Дядя теперь выглядел привычно, деловито суетясь, он занимался хозяйством.
— Привет, Сэм! Хорошо, что ты пришел! Я нашел тут такие богатства! Еда, вода и мягкие кровати. Клянусь, они мягче, чем пуховые перины в Галаше. Как думаешь, получится у нас потом открыть тут гостиницу?
— А что ж это я! — тут же воскликнул он. — Ты, наверное, голодный и устал! Идем, Сэмми, я тебя накормлю, а потом ты ляжешь спать.
Дорогой мой, добрый дядя! Я не стал будоражить его рассказами о мертвых воинах, которые никогда не жили, молча принял его заботу, а когда мы поужинали, спустился вниз и покинул башню. Мне нужно было достичь края города и приказать волколакам вернуть Самдея. Теперь я мог много чего рассказать ему.
Верный Сомо ждал меня и увидев припал на лапы и завилял хвостом. Потом прилетел секретарь.
— Где Самдей? — спросил я.
— Самдей и товарищи направились в сторону Гал-лаша, — был ответ.
— А Элли? — помедлив спросил я.
— Выдвинулась в сторону обрыва еще раньше.
Что ж, они меня покинули, как я и ожидал, ушли совсем, разбрелись по сторонам. Я вдруг передумал возвращать их. Ушли и бог с ними! Вместо этого я вернулся и лег спать прежде, чем дядя меня хватился. Засыпая, я думал о договоре с людьми, о том, как выгнать эльфов.
Наутро я умылся и направился наверх, вошел в перемещательную коробку и одернул себя: не коробка, а лифт. Лифт, надо запомнить!
Арихитектор тут же ожила в одном из экранов. Видимо отдых ей совсем не нужен, раз она всегда бодра и причесана! Я сел в кресло и начал совсем не с того, с чего хотел. Вместо этого жалобно пробурчал:
— Они ушли. Все ушли — охотники и Элли. Ушли несколько дней назад, как я узнал от чудовищ.
— Они еще в долине и ты можешь увидеть их, Сэм, если хочешь. Теперь, когда реактор включен, я запустила трансляцию со всех камер долины и прилегающих земель.
Я ничего не понял и сказал:
— Могу увидеть? Сейчас? А как?
Окна ожили все разом и вдруг вместо мертвых мураков на них замелькали пейзажи, только не пейзажи чуждых земель, как в тот день, когда я пришел в башню впервые, а другие, близкие и понятные. Я увидел Мару, ее левый берег, рощицы, поля. Картинки не двигались, они жили, я видел, как колышется трава, как птицы перелетают с ветки на ветку и шуршат неисчислимые кролики.
А потом я увидел Самдея. Хмуро глядя вперед, он брел впереди процессии охотников, замыкал шествие Йона, как всегда, только Космина с ними не было, его тело осталось здесь, в могиле.
Они спешили и я сразу понял куда они так спешат — в Галаш, спасти своих от истребления. Это было совершенно ясно.
— А Элли? Где она? — спросил я.
Снова полетели пейзажи Пустоши, а потом я увидел и её. Девушка опередила Самдея на хороший переход! Да, Эли всегда была такой: упорной, и шустрой, и готовой на все, если уж ей чего надо. Ну вот, обогнала, бодро умчалась. Наверное, к своим. Но что она делает сейчас?
Я некоторое время наблюдал за её странным занятием: Элли развешивала на деревьях нити и что-то шептала под нос. Нити колыхались на ветру, как паутина. А ещё я заметил узор у нее на лице, нанесенный углем. Элли вообще очень изменилась за эти дни: во-первых раскрасила лицо, во-вторых обстригла волосы.
— Что это с ней? — спросил я у себя самого.
— Что ты имеешь ввиду, Сэм? — осведомилась Архитектор.
— Зачем она отстригла волосы? Почему покрасила лицо? И что она делает?
— Все совершенно ясно: она соблюдает традиции своего рода. Волосы она принесла в жертву во имя будущих побед, узор призван усилить боевую магию, а делает она ловушку.
— Ловушку?
— Ей нужна жертва. Для этого волосы она соединила между собой, развесила их на деревьях и теперь они должны обагриться кровью. Это совершенно типичный ритуал эльфов.
— Чьей кровью? — переспросил я.
— Человеческой, конечно, или твоей. Кровью того, кто первый набредет на её ловушку. Чтобы усилить боевую магию и нанести ущерб врагам.
— Она ведь понимает… Самдей. И… другие. Они будут ближе и… может быть… это буду я!
— Интересы её народа для неё превыше всего. Её дядя погиб и теперь она займет его место. Она поведет его войско на Галаш, если ты не остановишь её.
