- Ты не смотри, что он конь, душа у него человеческая, вернее, эльфийская. Великий маг, когда время ему уходить пришло, переселил свою душу в коня, но об одном забыл - что кони не разговаривают - и превратится обратно в эльфа он никак не сможет. Ведь для этого надо заклинание вслух произнести. Я права, Каротинчик?
Тот головой кивает. У принца брови вверх поехали и глазоньки округлились:
- Ты хочешь сказать, что в нем душа моего отца? А как ты догадалась, Афина?
- Крит мне о нем рассказал, когда ты имя отца произнес - что-то во мне словно щелкнуло, но я не догадалась, пока не заметила, что нахальный обычно конь за деревом прячется, хоть всегда возле меня стоит, когда есть что-то вкусненькое. Вот тут все кусочки пазла на место и встали. Пятьдесят лет уже он конем гуляет, трех хозяев сменил. А как про тебя услышал, за нами увязался. Ладно, сейчас драконы прилетят - может, они помогут.
- Кто? - одновременно спросили принц и его папочка. Только у последнего ржание вместо слов вылетело.
Зашумели листья дубовые, порывом ветра меня чуть на землю не швырнуло, спасибо, Артим меня подхватил. Он все это время за моей спиной стоял да улыбался ехидненько. Вот дура склерозная! Он ведь тоже телепат! Как я могла забыть!
Я в его объятиях поворачиваюсь и ласково так спрашиваю:
- Ну и как тебя лошадиные мысли на вкус?
- Ха, Афина, тут ни вкуса, ни цвета, ни запаха нет, а Каро, как сына увидал, все свои мысли растерял. Но кое-что я уловил - стыдно ему. Только ты об этом громко не говори.
- Хорошо, не буду, - отвечаю, а сама к нему теснее прижимаюсь, от ветра прячусь.
Драконы прилетели, на лужайку сели.
Наварон - черный, как ночь, крыльями небо загородил, шумно выдохнул и только тогда коснулся земли. Мы покачнулись, как от землетрясения, а с дуба попадали сухие листья, два гнезда и мелкий зверек типа скунса - черно-белый в полосочку. И прямо мне под ноги! Я дыхание задержала, ну все, думаю, сейчас как пустит струю пахучую, и где я найду томатный сок, в мире, где помидоры не растут? Тут же еще Америку не открыли! Но, к счастью, это оказалась просто кошка, сильно лохматая и немного ошарашенная жестким приземлением. Она выгнула спину, дико мяукнула и рванула под стол - к герцогу.
- Кузя! - закричал дядя Артима на радостях. - Вот ты где пряталась, охотница! Небось, птичку хотела поймать, да? - и за шкирку поднял кошку себе не колени.
Все облегченно выдохнули и повернулись к драконам как раз в тот момент, когда Мия на посадку зашла. Девочка моя лазурная! Красавица-то какая! Смотрю, папа ее надулся от гордости, шаг в сторону сделал, место ей уступил. Она, как пушинка, приземлилась. Тут я тоже народ на полянке взглядом обвела - мол, смотрите, какое чудо я в вашей пещере отыскала и на белый свет выпустила.
Герцог, Артим и телохранители драконов уже видели, а вот Каро… нет, это надо было запечатлеть для потомков! Жаль, камера в сумке, а сумка в спальне! Конь с выпученными глазами, раззявленной пастью и трепыхающемся на ветру языком стоял памятником самому себе посреди поляны, широко расставив копыта. И при этом поедал взглядом крылатых чудовищ. Я выкрутилась из объятий любимого и подошла к Каро. Помахала перед мордой рукой - ноль эмоций. Пришлось звонко хлопнуть ладонью по крупу.
- Иго-го! - почему-то фальцетом спросил конь.
- А не го-го ли тебе подойти, поздороваться? Морковный ты наш?
- Иго! Иго! - замотал он головой и сделал первый шаг к своей судьбе.
В этот момент Наварон отвлекся от любования дочерью и спросил:
- Это мне? Завтрак? Спасибо! - и потянулся рогато-зубастой мордой к дрожащему коню.
Это оказало неизгладимое впечатление на непарнокопытного. Ему стало дурно: все четыре ноги подогнулись, и он сел на задницу, как собака. Последней упала голова, свесившись меж передних ног до самой земли.
- Нервный какой завтрак… - задумчиво проговорил Миин папа. - Афина, признавайся, в чем прикол?
- Вот, это ваш клиент, - со смешком обращаюсь к Наварону. - Превратил себя в коня, а обратно никак! Помочь ему можно как-нибудь?
- Могу попробовать…
Дракон задумчиво обнюхал Каротина, подтолкнул того носом. От легкого касания конь упал на бок. Я всплеснула руками:
- Помер, сердешный?
Мы с принцем к нему, а этот гад из-под ресниц на нас глядит.
- Что, думаешь, драконы падаль не едят? Едят, и еще как! Вставай, притворщик, сына бы постыдился. Будем тебя из конского тела выковыривать.
Пришлось Каро подниматься - ну, в самом деле, что за клоунада? Неужели за время пребывания в теле животного мозги атрофируются?
Вампиры и королева на нашу возню глядят, посмеиваются. Я на них прикрикнула, а Гирину велела за одеждой какой-нибудь сбегать. Тот, недолго думая, крылья расправил и улетел.
Тем временем Наварон дочку позвал, велел ей обратиться в девочку и приложить руки к конскому лбу. Я так поняла, что Мия будет проводником работать, а черный дракон попытается разобраться, каким заклинанием Каро пользовался. Нам приказали в сторону отойти и не мешать.
Первый раз вижу, как дракон колдует. Перешла на внутреннее зрение и обомлела: от головы Каро к голове Наварона словно вуаль туманная тянется - это идет обмен мысленной энергией, что ли? Так они простояли с полчаса, потом, Мия отошла в сторону, руку об руку потерла, и остатки силы стряхнула на землю.
Конь переступил с ноги на ногу, гордо морду поднял и вдруг струна лопнула - помутнела его аура и окутала мелкими искрами. Дракон на него дыхнул, резко мотнул головой и на месте коня стоит эльф, руками-ногами травы касаясь. По-лошадиному пофыркивая, эльф замотал головой. Волосы того же цвета, что и грива, мотылялись из стороны в сторону, а об остальном умолчу. Ну, хвост пропал, как и не было, зато… все-все, молчу, молчу…
Гирин, уже давно вернувшийся с одеждой, к нему подошел и плащ набросил.
Но это еще не конец был - Наварон обернулся человеком, подбежал к подопытному и провел вдоль его тела руками, проверяя что-то.
На мой вопросительный взгляд он ответил:
- Все прошло удачно, как видишь, вот только первое время он еще хотя бы раз в день должен на часок становиться конем. Пока к нему его знания не вернутся.
Только сейчас я поняла, что за моей спиной что-то происходит - оказалось, змеиная королева в обморок брякнулась, когда на месте коня муж ее потерянный нарисовался. Вот только никак я врубиться не могу - от радости или от горя? Но в этом я ей помочь не в силах - пусть сама со своими мужиками разбирается.
Наша компания вошла в замок, Каро Оливер на руках нес, а то он все намеривался на четвереньках передвигаться. Ну, дела - теперь ему придется вновь учиться на двух ногах ходить. И ржать неплохо было бы пореже - а то слуги пугаются.
