Прежде чем ответить, Чертанов потребовал себе плотный завтрак. Судя по тому, что на Эйкре уже вспыхнул тепорий, в Аду он провел часов двадцать, не меньше. И все это время ничего не ел и совсем не спал.
Жадно заглатывая крупные куски и одновременно борясь с дремотой, Сергей рассказал о том, что видел в преисподней. Пораженное аханье не смолкало с начала до конца. Когда Чертанов упомянул о строителях-халтурщиках, на том свете строящих дома из песка, Колобков явственно помрачнел.
Рассказ закончился одновременно с трапезой. Сыто икнув, Чертанов осмотрел заставленный тарелками стол, запихнул в рот половинку персика и поднялся из-за стола. Теперь принять ледяной душ, чтобы забыть об адской жаре — и сразу на боковую. Ноги уже не держат.
— Так что, Фанька больше не вернется? — уточнил Колобков.
— Не вернется, — угрюмо ответил Чертанов, выходя из кают-компании. — Она на прежнюю работу вернулась. И слава богу.
— Ну ты не переживай, Серега! — крикнул вслед шеф.
— Я и не переживаю!
— Ну и не переживай!
Малый Кхагхост. Остров примерно с Калимантан размером. Большая часть — степи и лесостепи, ландшафт очень ровный, из возвышенностей только небольшие холмы. Северная часть принадлежит Ара-ми-Ллааду — стране, в которой обитает чернокожий народ, родственный юберийцам. Остальная территория заселена хумахами.
«Чайка» встала на якорь в небольшой бухте, поблизости от крупного поселения — Древограда. Порта как такового здесь нет — хумахи равнодушны к мореплаванию, а иноземные гости у них бывают редко. Почти вся торговля идет через Ара-ми-Ллаад. Специально для их кораблей хумахи даже соорудили небольшую пристань.
Малый Кхагхост оказался удивительно спокойной и мирной страной. Пасторальные пейзажи, кругом растительность. Колосящиеся нивы, плодоносящие деревья, живые изгороди из орешника. Тишину нарушает лишь птичий щебет, шум ветра в листве, да изредка — громкие резкие крики. Так хумахи перекликаются друг с другом.
Этот низкорослый народ — прирожденные агрономы. Вся их жизнь в сельском хозяйстве. Они выращивают более трехсот съедобных растений, в том числе такие, о которых люди и не слышали. У одних съедобны корневища или луковицы, у других — стебли или колосья, у третьих — цветы.
Хумахи едят очень много растительности, однако не брезгуют и насекомыми. Целые отряды собирателей занимаются добычей кузнечиков, гусениц, термитов и их куколок. Вдоль побережья всегда можно заметить хумахов, разыскивающих раковины моллюсков. Некоторые не прочь отведать и рыбки — в виде экзотического деликатеса. А вот мяса хумахи не едят совсем.
Прогуливаясь по Древограду, Колобков не переставал чувствовать какую-то неправильность. Вроде бы город. Довольно большой, почти что столица. Куда ни глянь — прохожие. Не люди, конечно, а длиннохвостые грызуны, покрытые пышным мягким мехом разных расцветок… но все-таки прохожие.
И в то же время — ни одного здания. Ни единого. Только холмы, похожие на гигантские кротовины. Правда, очень красочные кротовины — выложенные песчаником, украшенные цветами и вьющимся плющом.
Каждый такой холм — главный вход, «крыльцо» перед собственно домом. Хумахи живут в норах — очень глубоких и длинных норах. Как рассказал Лайан Кграшан, общая протяженность туннелей может достигать двухсот пятидесяти метров. Там множество жилых и хозяйственных залов, кладовых, спаленок, отнорков-уборных и запасных выходов, служащих в том числе и для вентиляции. В отличие от главного входа, богато украшенного и видного издалека, запасные всегда тщательно замаскированы, а точное их количество порой неизвестно даже хозяину.
Конечно, увидеть эти норы изнутри землянам не удалось. Рост хумаха — от сорока до семидесяти сантиметров. Лайан Кграшан по меркам своего народа считается очень крупной особью. И там, где подобные существа чувствуют себя просторно и комфортно, человек может плотно застрять.
Колобков невольно представил себя Винни-Пухом в гостях у Кролика.
Зато экипаж «Чайки» вволю насмотрелся на главную достопримечательность Древограда — исполинское дерево в самом центре. Вдвое выше американской секвойи, впятеро толще африканского баобаба, верхний слой коры темно-зеленый и мягкий, как мох. Порода неизвестна — этот колосс был посажен здесь в незапамятные времена, далекими предками нынешних хумахов. Возможно, такие деревья растут на оставленной ими родине, в загадочном мире Корилл.
Торговля с местными пошла бойко. Хумахи не плавят металлов сами, но весьма ценят металлические изделия людей. «Самозатачивающиеся» ножи, взятые в Порт-Вариусе, оказались здесь ходовым товаром.
Правда, возникли определенные затруднения с валютой. У хумахов нет денег как таковых, поэтому приходится использовать бартер. Купцы из Ара-ми-Ллаада привозят металлические орудия, гончарные изделия и стеклянную посуду, а назад везут ткани, зерно и благовония — мастику, камфару, кардамон, гвоздику, алоэ, золотой лотос, розовое масло. Основные продукты, экспортируемые Малым Кхагхостом.
Зерном и благовониями Колобков не заинтересовался. Трюм «Чайки» плохо подходит для перевозки зерна, а в благовониях Колобков ничего не понимал. Зато ткани были им оценены по достоинству. И не только им.
Хумахи по праву гордятся своей одеждой. У них прекрасные портные и модельеры. Большинство мужчин носит ланте — нечто вроде шотландского кильта с разрезом для хвоста. Сверху — стемах, кафтанчик, умело подчеркивающий яркость и густоту меха. Женская одежда в целом похожа на мужскую, но отличается большим изяществом и тщательностью отделки. Дамы, от природы одаренные особенно гладкой и красивой шерстью, порой прогуливаются в одних только юбках-лиане.
Но сама одежда у купцов спросом не пользуется. Костюм, идеально сидящий на хумахе, совершенно бесполезен человеку. Другое дело — ткань, из которой эти юбки и кафтаны шьются. Драгоценный секрет Малого Кхагхоста — атолан.
Структурой и консистенцией атолан напоминает шелк, но производится из льна. Это настоящее искусство — особые сорта льна бережно выращиваются и обрабатываются, пока на свет не появляется тонкая, но очень прочная ткань. Однако этим дело не заканчивается — «сырой» атолан имеет скучный коричневато-серый цвет. Чтобы он обрел полную ценность, его нужно раскрасить.
Раскраска атолана — народное искусство хумахов. Вначале на ткань наносят рисунок расплавленным воском. Потом ее погружают в корыто с краской, и та окрашивает места, на которых воска нет. После этого процесс повторяют, но уже с другим рисунком и другой краской. Самые драгоценные образчики проходят через десять-двенадцать «восковых ванн» и способны затмить расцветкой павлиньи хвосты.
