— И что? Кто из вас тот герой, что растопил сердце королевы? — с улыбкой спросила сестра.
Пожимаю плечами:
— Понятия не имею, но вряд ли я.
— Почему?
— А какой из меня герой? Я хитрый плут, который помогает герою. А такому королевы не положены.
Личико девочки стало ещё более хитрым:
— А вот в тех сказках, которые я читала, принцесса оставалась именно с хитрым плутом!
— Так значит всё же читала!
Ещё какое-то время мы спорили о героях сказок, и о том, кем бы мы были, если бы стали героями сказок. Я настаивал на роли хитрого плута, но готов был согласиться на мудрого волшебника. Ария видела себя только принцессой, но проявляла любопытство и к другим «ролям».
И я почувствовал себя лучше. Подсознание грыз червячок вины, будто я пользуюсь семейным теплом, на которое не имею права. Приходилось мириться с этим, как с необходимым злом. И к сожалению, всё хорошее имеет тенденцию заканчиваться.
— Нам пора спускаться, — я поднялся, отряхивая несуществующую пыль.
Всё же здесь было убрано и чисто.
— Угу, — Ария встала и, сделав пару шагов к выходу, остановилась. — Сира Ино сказала, что расследование будет устанавливать степень вины.
Голос девочки был тих и напряжён. Я её не торопил, согласившись лишь:
— Да. Хотя мы и защищали Соню, юстициарии могут счесть, что убивать Боярских всё же было чрезмерно.
— Я понимаю, — кивнула девочка. — И всё же. Я не хочу потерять тебя сейчас, когда только нашла. Не хочу снова остаться одна.
Я понимал девочку. Отлично понимал. Вот только ни от меня, ни от нас вообще ничего не зависело сейчас.
— Тогда будем надеяться, что всё обойдётся. Идём, — я взъерошил ей волосы. — Твоего крутого братика не так-то просто остановить. Поверь, многие пытались!
Она натянуто улыбнулась, и мы вместе спустились.
Остаток дня девочка от меня не отходила. И появившаяся Ино, как ни странно, не стала читать нотации, а лишь похвалила. Удивительно, я бы даже сказал, что в лесу кто-то большой сдох. На ужине столкнулись с Сержем, но он не был настроен на разговоры, и я не стал его тревожить. Соня где-то пропадала. Минакуро выражали молчаливую поддержку и одобрение нашим действиям, но... Какую-то слишком молчаливую. Скорее безучастную. Готовности встать грудью на нашу защиту я не видел, а одобрительный взгляд — это ничто, что он есть, что его нет.
В выделенную мне комнату я возвращался с твёрдым желанием почитать что-нибудь перед сном и вырубится, желательно без сновидений. Однако, стоило открыть дверь, как по чувствам ударила острая неправильность.
Загорается дар, магия разбегается по телу. Первыми меняются глаза, начиная куда острее различать силуэты объектов в темноте. Не ночное зрение, но и не полная слепота из-за темноты. Затем подтягивается слух, фиксируя чьё-то дыхание. А затем я улавливаю едва заметные нотки запаха, одновременно знакомого и незнакомого. Вот и выходит, что дар вроде как помогает, но не настолько, чтобы сразу среагировать на опасность.
Пару секунд постояв в дверях, я их всё же закрыл. Начал одну за другой зажигать магические свечи, наполняя комнату неровным светом.
— Извини, что без приглашения, — улыбнулась мне Рейчел.
Девушка протирала глаза после сна, сидя, или точнее, полулёжа в кресле. Для разнообразия на ней была обычная одежда: походная плотная юбка, высокие сапоги, переходящие в кожаные... чулки? Куртка поверх... чего-то там, не пытался разглядывать в деталях. В общем — аристократка на вечерней прогулке. Если оружие и есть, то скрытное и небольшое.
— И тебе добрый вечер. Не то чтобы я был против красивых посетительниц в поздний час, но думается мне, что ты сейчас должна быть очень далеко отсюда, — я прошёл до кровати, сбросив захваченную в библиотеке книгу на прикроватную тумбочку.
— В другой ситуации да, но по моей внешности никого не ищут, к счастью, — она улыбнулась. — За что вам отдельное «спасибо».
Цвет волос был изменён, став светло-каштановым, появилась родинка под глазом, и ещё одна на шее. Вроде даже нос чуть изменился.
— Грим?
Она кивнула:
— Да.
— И не боялась спать здесь? А если бы зашёл не я?
Ответом мне была хитрая улыбка:
— Я пришла к любовнику. Бывает и такое.
Я хмыкнул:
— А я не маловат?
Всё же до любовных похождений мне, минимум, нужны ещё года два. На что получил ещё более хитрую и насмешливую улыбку:
— А я и не к тебе. — она развела руками. — Окном ошиблась. Упс!
Кивнул, подходя к бару.
— Легенда отличная. Хочешь чего-нибудь? Здесь не сказать, что прям много, но кое-что найдётся.
Рейчел с грустью вздохнула:
— Если бы я могла остаться на ночь, то с удовольствием. Однако я здесь только для разговора, а затем придётся убегать.
Я порылся в бутылках, ожидаемо не найдя ничего для себя. Придётся пить воду.
— Тогда я весь внимание, — присаживаясь поудобнее приготовился я слушать.
— Как проходит расследование? К вам есть претензии?
Я вопросительно поднял бровь.
— Ты проникла сюда, чтобы спрашивать об этом?
— Ага, — кивнула Рейчел. — Если всё будет грустно, два наёмника, выполнявших поручение Боярского, попадут в руки юстициариям.
Я напрягся.
— С чего такая щедрость?
Девушка рассмеялась.
— Не дёргайся ты так. Ладно, расскажу нормально. Моему командиру ты сильно помог не так давно, и он считает, что задолжал тебе ответную услугу. Вот я и суечусь.
— Понятнее не стало, — признался. — Ты извини и не принимай на свой счёт, но я слишком часто встречаю мудаков, желающих мною воспользоваться, так что у меня обострённое недоверие. Дай больше конкретики.
— Обострённое недоверие — очень полезное в жизни чувство, — одобрила одарённая. — Не так давно ты искал в подвале парня, по имени Химуро, верно? Мой командир помог тебе найти своего друга, а ты помог ему бежать.
Теперь уже хмыкнул я:
— Так я непросто заключённому бежать помог. Он прямо какой-то вожак восстания?
Глаза Рейчел опасно блеснули:
— Не задавай вопросы, на которые пока не готов узнать ответы.
Блеск! Я не выдержал и начал нервно смеяться. Рейчел напряглась, но я жестом попросил её подождать, пока у меня пройдёт нервная истерика.
— Не обращай внимания, — подавив смех, попросил я, делая глубокий вдох. — Просто какая вероятность найти среди сотни заключённых не просто очередного преступника, а командира какого-то подпольного движения? Я или невероятно везучий, или наоборот, чудовищно невезучий.
Девушка немного расслабилась, но всё равно смотрела на меня очень внимательно.
— Согласна, совпадение интересное. Но он сам тебя позвал. И, насколько я знаю ту тюрьму, нормальных людей в специальном блоке буквально один или два.
Я ещё раз глубоко вздохнул, чтобы не рассмеяться снова.
— Нда. Как тесен, всё-таки, мир. И что? Давно ты узнала, что я помог твоему командиру? Когда работала с Гошей...
Она отрицательно покачала головой:
— Нет, тогда ещё не знала. И в хижине ещё не знала. Только сегодня мы сообразили, что ты — это ты.
Хмыкнул:
— Мило. Хорошо, передавай привет своему командиру. Я, наверное, всё же рад, что он выжил. А предложение о двух наёмниках... Оно вообще реально?
Одарённая, или правильно называть её молодой революционеркой? В общем, она уверенно кивнула:
— Конечно! Нет ничего проще. Два человека делают вид, что прорываются через линию патрулей, попадаются, и сдают заказчика. Естественно, пойдут чистые, на которых минимальные преступления, так что ничего им грозить не будет. Отправка в шахты, но оттуда мы их вытащим. А тебе и твоему другу их показания могут очень даже помочь.
И правда, всё просто.
— Это было бы здорово. Наверное.
Она нахмурилась:
— Что-то не нравится?
Я поднял руки в примирительном жесте:
— Нет, вовсе нет. Просто хочу понять, а с кем вообще имею честь общаться? Точнее, не так. Хочу понять, за какие цели вы, ребята, боретесь. Я благодарен за помощь. Просто не хочу платить за помощь кровью, ни своей, ни чужой. Если ваши цели и идеалы мне близки и понятны — это одно. А если нет?
