Даже не желая верить своим глазам, Весения понимала что раны нанесённые таким оружием, просто так не затягиваются.
— Я предала его, но я не хочу предавать тебя. Я специально с Яровитом увязалась, что бы помочь тебе, — векшица нехотя перевела взгляд с лица подопечное на Горислава, — И ему.
— Яся, что я без тебя, как…
Слова путались в тяжёлых, судорожных вздохах.
— Он сражался за вас двоих, а это достойно уважения.
Глядя подопечной прямо в глаза, Яся опустила взгляд на нож, после чего вложила его в руку Горислава.
— Возьми мой дар, от слова силу, от дела крепость. Ложу на тебя Горислав накладаю, не жалею. Словом и делом отдаю, передаю, передаю, передаю.
С каждый словом Яся будто бы становилась всё более бледной, а по телу всё сильнее била дрожь, но она продолжала говорить. Этот заговор забирал последние силы, не только колдовские, но и жизненные.
Такое сплетение потоков, Весения видела впервые. Чёрные нити и вихри поднимались над телом векшицы.
— Мать Сыра Земля, отзовись на зов, да разбуди предков. Кровью княжеской отмеченных, благословением венчаных, наставленных править, да судить. Отдаю непрожитое не по принуждению, а по воле доброй.
В этот момент от тела мужчины потянулись тонкие золотые нити.
Чем больше говорила Яся, тем сильнее переплетались золото и тьма. Взявшись за рукоять меча и ощущая как ладони жжёт огнём, Весения выжидала. Проклятый клинок противился, не желал подчиняться чужой руке, но она вцепилась в рукоять мёртвой хваткой, и когда он настал, Весения резко выдернула лезвие из тела.
Тяжело дыша, Яся откинулась на землю и с блаженной улыбкой закрыла глаза.
Пальцы Горислава с силой сжались на рукояти подаренного ножа. С тяжёлым свистом вдохнув полной грудью воздух и застонав, он выгнулся всем телом.
Его первый вдох, совпал с последним вдохом векшицы.
Весения слышала свист плети и какой-то грохот, но боялась повернуться. Мать, которую она не видела и не знала, сейчас защищала её. Раньше, такое и представить было страшно.
Ничего не понимая, Горислав принялся ощупывать грудь, но рана уже затянулась.
— Весения, — произнёс он со смесью неловкости и стыда, — Ты вспомнила?
Отведя взгляд, она кивнула.
— Поэтому ты поклялся защищать меня?
Мужчина накрыл её руку своей ладонью. В этом движении ощущалось нервное напряжение.
— Я всегда знал что совершил нечто ужасное, поэтому всю жизнь пытался защищать и оберегать слабых. Но той ночью когда мы…
— Ты всё вспомнил, — закончила за него Весения. — Но почему не сказал?
— Как я мог? Я так боялся что ты после этого возненавидишь меня. Я просто струсил.
Приподняв руку, она сжала его ладонь, позволяя пальцам переплестись в ободряющем жесте.
— Я прощаю тебя, — на выдохе произнесла девушка, подняв взгляд, — Пусть прошлое остаётся в прошлом.
— Значит ли это?
Забрав у него тот самый кинжал, что вместе с силой подарила Яся, Весения слегка отстранилась и одним рывком разрезала ладонь.
— Горислав, я клянусь быть тебе верной женой, поддержкой и опорой. Клянусь почитать тебя и в богатых палатах и в чистом поле, идти рука об руку по жизни и оставаться рядом до последнего вздоха. Да будут боги свидетелями этому!
В глазах мужчины зажглось неверие и вместе с ним радость.
— Весения, я клянусь тебе быть верным мужем, поддержкой и опорой…
С каждым словом, девушка всё больше убеждалась в правильности своего решения. Эта клятва была такой простой и вместе с этим, такой правдивой. Весения была готова следовать обещанному и даже несмотря на горечь правды, что всё ещё ощущалась где-то внутри, она так и не могла найти в себе ни капли злости.
Изначально, Горислав защищал княжество, ведь отец хотел использовать её, для того что бы положить конец миру между богами и людьми. Именно её нежелание увидеть истинную суть родного отца, породило цепь страданий. Но в этот раз, всё вышло по-другому, как Горислав и обещал. В этот раз, они будут счастливы.
Пусть рядом не было того, кто мог бы закрепить их связь, но тут были сами боги.
От соприкосновения двух ладоней, в небо ударил тонкий золотой луч. От этого света на сердце стало теплее. Запястья окутало сиянием и воцарилась тишина.
Весения не сразу поняла, что вокруг стало как-то слишком тихо. Когда свет рассеялся в ночной мгле, ему на смену пришли голубоватый свет огней и серебристый лунный.
— У тебя больше нет над ней власти, — произнесла женщина, после чего подошла к дочери.
Бросив взгляд на отца, Весения увидела немую ярость в его глазах и спустя мгновение, его уже не было. Только серебряная изморозь застыла в порыве ветра. Следом за ним прозвучал гром и в снопе алых искр исчез Яровит вместе с мечом.
— Стало быть ты и есть моя мать, — вновь повернувшись к женщине, произнесла Весения.
— Да, моя милая. Ты родилась на исходе последнего зимнего дня и первого весеннего. Ребёнок двух сил и двух миров.
— Что это значит?
— То что только тебе выбирать, кем быть и с кем, — бросив многозначительный взгляд в сторону Горислава, ответила она.
— Но почему я ничего не знала о тебе, почему не знала, что моей матерью является сама Жива?
Тёплая улыбка, такая же как у неё самой, коснулась губ богини.
— Он не мог смириться с тем, что мир меняется. Затаил обиду за мой выбор, поэтому и забрал тебя. Край мёртвых рун запретен для меня и тех, кто выбрал быть с людьми.
— Значит что и для меня нет возврата.
— Всё верно, — кивнула Жива, после чего сотворила два свёртка с одеждой. — Это мой тебе подарок. Раз теперь ты живёшь в миру, значит и одеваться следует в людские одежды.
Белое платье с тёплым, красно-коричневым узором и такой же плащ, вызвали в душе девушки странное ощущение. Теперь она могла избавиться от опостылевшего синего цвета, могла увидеть весну и ощутить что такое настоящая жизнь. Но на сердце всё ещё было тяжело.
— Мы ещё обязательно увидимся, моя дорогая, — погладив Весению по щеке, женщина исчезла.
Боги не часто являются людям и недолго могут быть на земле без физического тела. Но встретившись с матерью, Весения хотела большего. Хотела получить ответы на свои вопросы, хотела получить хоть какое-то тепло.
— Как ты, душа моя? — произнёс Горислав положив ей руки на плечи.
— Даже не знаю, — честно ответила она и опустив взгляд на свои руки, расплакалась.
Всё это время, мужчина был рядом и гладил её по волосам, ничего не говоря и позволяя ей быть собой. Когда слёзы уже были выплаканы и на их место пришла пустота, Весения поднялась.
Близился рассвет и огоньки опустились к земле, готовясь вновь погрузиться в неё до следующего призыва. Немые свидетели радостей и горестей, навсегда застывшие между мирами, они продолжали существовать и оставалось гадать, возможно ли их будет призвать и через тысячу лет.
Но в одном Весения была уверенна как никогда, более она не ступит в объятия великого круга. Ведь именно здесь, она рассталась с прошлым и со своей семьёй.
Наскоро переодевшись, она подошла к телу наставницы. Яся выглядела такой спокойной, что даже не верилось в её смерть. Прикрыв ей веки, Весения провела рукой над телом, заставляя его обратиться в прах, который тут же подхватил ветер.
Векшица не заслуживала остаться навеки в этом кругу и теперь наконец могла быть свободной.
— Это принадлежало ей? — спросил Горислав, покручивая в руках тот самый нож.
— Да, она обещала подарить его мне, но вышло всё иначе. Именно её сила сбила тебя с ног, не дав Яровиту нанести удар.
— Выходит что она дважды спасла мне жизнь, — задумчиво протянул он, — Но я ничего не помню кроме безграничного ужаса и хлада, неужели мир мёртвых именно такой?
— Для всех он разный. Надеюсь что она быстро попадёт в круг перерождений и обретёт наконец ту жизнь, о которой так долго мечтала.
