— Что? — Одалон развернулся к ней.
— Я устала. Мои люди устали. Эти переговоры должны когда-нибудь закончиться. Если эти языческие пляски помогут Орде собраться с мыслями, то пожалуйста.
— Я этого не потерплю, — объявил Одалон.
— Ничего страшного — сказал Робарт. — У нас достаточно голосов без тебя.
Ээ. Я ожидала, что из трёх маршалов его будет труднее всего уговорить.
Леди Исур протянула руку и дотронулась своими длинными пальцами до его щеки.
— Странно, милорд, у Вас ведь нет жара.
Он изумленно взглянул на нее, в шоке от её прикосновения. Несколько секунд он перебарывал себя, но все же справился.
— Пусть дикари празднуют. Но я хочу получить кое-что взамен.
Вот все и открылось.
— Я хочу пригласить несколько гостей на банкет, — сказал лорд Робарт.
— Гостей? Каких гостей? — нахмурился Арланд.
— Сколько гостей, и какого вида? — спросила я.
— Я думаю, троих хватит, — ответил Робарт. — Они члены одного из старых уважаемых Домов.
Что ж, вампиры.
— Очень хорошо, я доведу это до сведения Арбитра. Окончательное слово за ним.
И он, вероятно, скажет «нет». Увеличение количества вампиров лишь затруднит переговоры, особенно если это те, кого решил пригласить Робарт.
— Мы это даже обсуждать не можем — шумел Одалон.
— Робарт, это в лучшем случае глупость, — вздохнула Леди Исур.
Арланд повернулся к ней.
— Какой Дом?
— Он собирается пригласить Дом Миир, — пояснила Леди Исур так, как будто объясняла ребенку.
— Ты в своем уме? — заорал Арланд
— Не смей указывать, что мне делать, Крар! — Робарт начал наступать, демонстрируя клыки.
Зубы Арланда тоже обнажились.
— Как ты можешь пригласить Дом Миир? Они жаждут уничтожить мой Дом! — прорычал Арланд — Оба наших Дома!
— Они настоящие патриоты! — закричал Робарт.
— Они трусы. Они отказались драться на Нексусе, чтобы мы были ослаблены, а они могли обобрать наши кровоточащие останки. Как ты можешь общаться с трусами? И кстати, прошлой ночью они были отлучены.
— Все лучше и лучше. — Одалон в ужасе покачал головой. — Одни хотят провести языческий обряд, другой приглашает на него отлученных. Все с ума посходили?
Роберт продолжал гнуть свою линию.
— Дом Миир пожертвовал своей честью ради нас всех.
— Дай мне терпения. Я задушу его. — Кулаки Арланда непроизвольно сжимались.
Леди Исур встала между ними.
— Объясни мне это. — Арланд обогнул ее. — Объясни мне, как эти хнычущие черви всем сердцем защищают наши интересы, пока мы готовимся проливать кровь вместо них.
— Это очередность только проливает нашу кровь, — сказал Робарт с явным волнением на лице. — Как бы мне хотелось, чтобы ты понял. Только совместное наступление закончит эту войну. Мы должны бросить на это все свои силы.
Арланд покачал головой.
— И ты полагаешь, что Кайр, Королевства Дью Ла и Харат будут просто стоять и терпеливо ждать у наших границ, как послушный скот, пока мы заняты этим? Или ты подписал какие-нибудь мирные договоры от имени Анократии, пока я не видел?
— Как ты можешь быть столь твердолобым? — зарычал Робарт. — Ты что не понимаешь, что нам нужно отказаться от директивы Иерофанты и оставить Воено…
— Стоп — Одалон прижал свой молот к груди Робарта. — Остановитесь, лорд Маршал, пока не добавили измену к вашей ереси.
— Я отзываю свое согласие на праздник, — заявил Арланд, его глаза потемнели.
— Ты не можешь. Ты слово дал. — Робарт улыбнулся Арланду и Исур. — Вы оба дали слово.
Арланд оскалил зубы
— В любое время! — Робарт рванул вперед.
— Довольно! — воскликнула леди Исур. — Вы может быть и Маршалы, но я — Эскарская Сука. Не заставляйте показывать вам, как я получила это имя.
Робарт отступил на шаг назад.
Арланд развернулся и рванул вон из комнаты.
Военный Священник тоже развернулся, чтобы уйти.
— Одалон! — Позвал его Робарт.
— Я иду молиться — сказал Одалон, четко выговаривая каждое слово. — Я иду молиться за себя, за это собрание, и более всего за тебя, и надеюсь на божественную милость, или мы все закончим на ледяных равнинах Пустоты.
Он вышел.
Леди Исур повернулась к Робарту.
— Твой пыл делает тебе честь, но соблюдай осторожность. Не допускай, чтобы благодаря твоему горю тебя использовали.
Робарт только покачал головой и ушел.
Леди Исур посмотрела на меня. Я посмотрела на нее.
Она вздохнула.
— На поле боя он демон.
— Лорд Робарт?
Она кивнула.
— Тем не менее, он остро нуждается в трезвомыслящей женщине, чтобы направлять его порывы, пока это не довело его до беды.
Она тоже ушла, оставив меня у выхода. Ну что? Похоже, могло быть и хуже.
Я покинула покои Святой Анократии и остановилась, чтобы открыть экран к Джорджу, мысленно подготавливая себе к отрицательному ответу.
Арбитр сидел на диване. Мой новый кот сидел рядом с ним, и выглядел очень благородно. Мне стало очень интересно, как он попал в комнату Джорджа.
— Я нахожу их условия приемлемыми, — сказал Джордж.
Что?
— Почему?
Это «Почему?» выскочило без разрешения.
— Потому что, как я и предполагал, самым серьезным препятствием на пути этих переговоров является дом Миир. Я хочу встретиться с моими противниками в открытую, оценить их, и ликвидировать, прежде чем они смогут причинить еще больший вред.
Для вкрадчиво говорящего, и, казалось бы, мягкого человека, Джордж мог быть невероятно хладнокровным, решила я по пути в покои Нуан Сее. Торговец из Баха-чар принял меня в своей гостиной, где он лежал на диване. Пока я излагала свое предложение, из боковой комнаты выбежал котенок, за которым следовала кучка родственников Нуан Сее в ярких одеждах.
— Почему Вы считаете, что саммит разваливается? — Спросил меня Нуан Сее.
— Я не вправе навязывать вам свое мнение.
— Я настаиваю.
— Он проваливается, потому что из вас троих никто не понимает, как себя чувствует другая фракция, — честно сказала я. — Если бы вы знали ту настоящую цену, которую платите за войну, вы бы согласились ее прекратить.
Нуан Сее вздохнул, глядя, как котенок бегает туда-сюда, пока его клан дружно и весьма комично спотыкался.
— Боюсь, вы правы. Какие уступки были сделаны Святой Анократии?
— Они попросили пригласить гостей на банкет после обряда.
Котенок встал на задние лапы и замахал передними на руководящего лиса. Тот попытался его схватить, и маленький зверь бросился в сторону и забрался на шторы. Я сжала губы, чтобы не хихикать. После нахождения в обществе четырех расстроенных вампиров, орущих во всё горло, это было уже слишком.
