Лэли кивнула и взмахнула крыльями.
Король молча выслушивал отчеты. А он и не подозревал, насколько паутина заговора опутала Хэрвек. Ладно старые магически роды, тут все понятно, но на что надеялись обычные люди, участвовавшие в заговоре? Возвыситься? Или просто боялись совсем пасть в пучину при установлении нового порядка?
Алиэру было страшно, он не представлял, что случившееся будет так ужасно. И что теперь делать с заговорщиками? Кто-то погиб, но большинство из них схвачены. Вот чей-то молодой голос рассказывает о бое на Королевской площади, а в голосе слезы, наверняка, и его отец, мать или какие-нибудь старшие родственники сейчас в темнице или убиты. Может, он неправ?! Может, нужно было отречься от трона? Сколькие тогда остались бы в живых! Сколько бы судеб не разбилось?
Бессильно свесившуюся с подлокотника руку что-то пощекотало. Алиэр повел пальцами и наткнулся на пушистое ухо. Ухо дернулось, как у кошки, отгоняющей муху.
– Айвора…
Алиэр почувствовал, как внимание лури, тщательно вслушивающейся в чужие слова, перенаправилось на него.
– Да?
– Айвора, а ты можешь увидеть, что бы было, если бы я не начал эту борьбу? Если бы я отказался от трона?
– Ваше Величество, я же не провидица. Я просто ведьма! Не молчите так, – тихо попросила она, пушистое ухо отстранилось. – Хорошо, я попробую.
Голова девушки прислонилась к его колену, не удержавшись, Алиэр провел по взлохмаченным волосам, почесал за ухом. Кошку что ли завести? Из тех, с которыми правители Даринара охотятся в степях.
Голова Айворы клонилась вниз, с почти беззвучным стуком на ковер обессилено упала рука. Сердце короля готово было вырваться из груди… И вдруг ведьма пронзительно и страшно закричала.
Зал затих вместе с девушкой.
– Айвора! – к лури кинулся Сиргал. Бухнулся рядом с девушкой на колени. Похлопал по щекам. – Что с тобой?!
– Все хорошо, – голос Айворы был глухим и безжизненным. – Ваше Величество, я понимаю, что вам любопытно. Но об этом я не расскажу никому и никогда.
– Почему? – удивился король.
– Вдруг создатель услышит мои слова и это все-таки сбудется.
Он почувствовал, как по телу лури прошла дрожь.
– Что же такого страшного могло произойти?
– Да, это страшно.
– А?..
– Да, я увидела и тот вариант, где вы остались на троне. И странно, ведь все кажется почти таким же, как в другом варианте. Только… Только там сила не покоряет, а защищает, магия не на погибель, а в радость… Простите, Ваше Величество. Поздно уже, я хочу отдохнуть, и вам не мешало бы. И еще – напьюсь, чтобы поскорее забыть увиденное.
– Иди, Айвора. Я еще не закончил.
Да и как тут закончишь, когда глава заговорщиков, архивариус Эдин Райлар вместе с кучкой заговорщиков «окопался» в Башне?
Впрочем, может Айвора и права, никуда заговорщики за ночь не денутся. Башня оцеплена, там надежные маги, а в голове так мутно… Нет, нужно отдохнуть. И выпить что-нибудь тоже нужно, это поможет не сойти с ума.
Искал утешение в вине и еще один человек. Он сидел за столом в трактире, наверное, единственном открытом в столице. Правда, трактир больше походил на лазарет – часть столов сдвинули, и на полу расстелили тюфяки для раненных. Командовала здесь Аллин Натрэ, младшая внучка уважаемой Норин Натрэ. Судя по тому, как уверенно распоряжалась четырнадцатилетняя малявка, было ясно, кто со временем займет место главы рода, и это будет вовсе не господин Тарин, старший сын.
Аданэл некоторое время понаблюдал за тем, как мелькает среди воинов растрепанная русая шевелюра с вкраплением зеленых прядей. Зачем девушка красила себе волосы в зеленый цвет, никто не знал. Дан даже сам как-то спрашивал, но на него только свысока посмотрели, задрав остренький носик, хотя вот Аллин-то он превосходил в росте, пока. Тяжело вздохнув, юноша вновь обернулся к своей кружке. Выпить в трактире тоже можно было, но только за стойкой.
Король отпустил его полчаса назад, велел идти отдыхать, а вместо этого королевский доверенный пошел шататься по улицам, на месте Аданэлу не сиделось, несмотря на непомерную усталость. Так, скитаясь, маленький маг и набрел на единственный открытый трактир.
Этим людям все равно, кто он такой. Они его просто не знают, а он здесь хотя бы не в одиночестве.
Впрочем, тяжелым мыслям было все равно, есть вокруг люди или нет, они не собирались оставлять свою жертву. А мучился Дан из-за того, что чувствовал себя предателем. Да, он правильно поступил, что рассказал обо все Алиэру, но… Пойти против родной матери! Он ведь без зазрения совести предал свою мать. Какой бы ни была госпожа Ларина, но она мать Дана. Не зная, что делать и разрываясь на части, юноша уронил голову на руки.
Как раз в это время в трактир ввалилась очередная партия только что вырвавшихся из боя стражников. Воины были возбуждены, кто-то из них ранен, кого-то опалило огнем, если бы не магиня, которую прикрепили к их десятку, умница и красавица, мастерица магических щитов, никого из них в живых бы не было.
Правда в какой-то момент, когда им пришлось штурмовать богатый дом со светло-голубыми стенами и посеребренными воротами, из которого площадь забрасывали огненными шарами, десятник думал, что их спутница переметнется на сторону противника, такая боль стояла в ее глазах. Но девочка переборола себя.
Ей тогда предложили уйти, но она только зубами заскрипела и головой помотала. А голубые глаза, яркие, как летнее небо, так понравившиеся всем в десятке, застыли льдом. Вот и сейчас эти глаза оббежали трактир, и замерли, наткнувшись на небольшую сгорбившуюся фигурку за стойкой.
– Это он! – закричала магиня, указывая на маленького человека с пепельной пушистой шевелюрой, тот отнял руки от лица и обернулся, пройдясь пустым взглядом по кричащей. – Это он! Один из заговорщиков! Сын Ларины Ланро!
Юноша вздрогнул, открыл рот. Но то, что он хотел сказать, никто не услышал. Красавица магиня запустила в предателя огненным шаром. Когда пожар удалось потушить, то тела Аданэла не нашли, только обгорелый стул.
Дан переместился инстинктивно, и даже не мог предположить, где окажется в итоге. Но инстинкты не подвели, вокруг была его комната в королевском дворце, та самая, где велел сидеть Его мудрое Величество. Уж Алиэр, наверняка, предвидел, что кто-нибудь захочет обвинить Аданэла в предательстве, так нет, потянуло его к людям! Юноша сел на кровать, посмотрел на кружку в руке, ненароком прихваченную из трактира. В посудине еще на три четверти плескалось вино. Дан выпил его залпом, несколько мгновений потратил на то, чтобы справиться с взбунтовавшимся против гадостной кислятины желудком, а потом с размаху поставил кружку на стол.
