двадцать синих стекломонет?
«Сколько?» — не поверил Теолрин.
Двадцать синих — это двести сорок зеленых. Громадные деньги — особенно если ни с кем их не делить.
Неужели инквизиция считает его настолько опасным? Впрочем, с учетом последних событий... Да, пожалуй, он бы тоже не стал оценивать себя в меньшую стоимость.
На долю мгновения Теолрину даже стало приятно от осознания собственной значимости. Если бы только эта «значимость» не находилась в плену у банды выродков, было бы совсем здорово.
— Я устроил в столице хаос. — Теолрин заставил себя обнажить ухмылку — как он надеялся, немного безумную. — Прикончил с пару десятков инквизиторов и пару Стеклянных Рыцарей. А еще устроил набег на Твердыню Ковена и выкрал секреты Летающих.
— Ты? — Кройх скептически оглядел его. — Прикончил пару Стеклянных Рыцарей? Ну да, конечно. А я тогда сам Кельм Небодержец.
Как и подозревал Теолрин, эта фраза была встречена дружным смехом.
— Куда вы нас везете? — рискнул он перехватить инициативу. — Разве ближайший город не в северо-востоку от ферм, где мы были?
— А разве кто-то сказал, что мы отправляемся в ближайший город? Мы движемся к Слезам Кельма, мой сладкий. Точнее, к ее западной корабельной стоянке.
— К реке? — Такого Теолрин никак не ожидал. — Но зачем...
— В этой глуши инквизиторские подразделения — жалкая пародия на то, какими они должны быть. Я почти уверен, что у них не окажется даже половины нужной суммы... Поэтому мы отправимся туда, где вас, голубчиков, оценят по достоинству.
Теолрин похолодел, когда до него начало доходить. Ну конечно, Слезы Кельма... Река пересекала на своем пути несколько крупных городов, но самый крупный был там, где она впадала в море.
— Вы хотите отвезти нас в столицу, — пробормотал Теолрин.
Кройх рассмеялся, а затем вонзил желтоватые зубы в мясо.
— Вот видишь, ты тоже у нас далеко не дурак, да? Вот и замечательно. — Кройх продолжил обкусывать мясо с ножа. — А теперь, с твоего позволения, я растолкую тебе, что и как будет дальше — во избежание... недопониманий, как это случилось вчера с твоей напарницей. — Теолрин на мгновение увидел, как дернулась маска уверенности на лице Кройха. — У нее, знаешь ли, оказался... непростой характер. Весьма непростой. Пока ты был в отключке, мы попытались наладить с ней отношения, а она... вон, взгляни на Баркрэйза — твоя свихнувшаяся подруга чуть не выцарапала ему глаза!
Теолрин даже не стал пытаться смотреть на Баркрэйза, кем бы тот ни был. Ему было не до этого. Вспоминая лицо Джейл и ее слова, он чувствовал, как гнев закипает в его груди расплавленным стеклом. Он не питал любви к прислужникам Небесного Культа, но, по крайней мере, временами мог их понять... Однако эти люди — если так их можно назвать —казались абсолютными подонками. Отбросами, для которых чужды какие-бы то ни было нравственные идеалы. Ненависть к Кройху и его подхалимам переполняла Теолрина. Силы, которыми он наделен, были готовы выплеснуться наружу, как только он им это позволит.
Нож, с которого Кройх доедал кусок курицы, был стеклянный — а, значит, Теолрин вполне мог повлиять на него.
Он чувствовал, что сможет это сделать.
Более того: он страсть как этого хотел.
Теолрин буквально грезил о том, как глаза Кройха начнут расширяться от ужаса и непонимания, когда нож в его руке дернется и войдет ему в шею... Как фонтан алой крови будет хлестать наружу, а Кройх будет отчаянно пытаться зажать рану, понимая, что его мгновения сочтены. О, Теолрин бы с огромным удовольствием понаблюдал за этим.
Вот только... будет ли это того стоить? К сожалению или к счастью, Теолрин знал ответ на этот вопрос.
Убийство Кройха никак не поможет ни ему, ни Джейл выпутаться из этой передряги. Они только выведут из себя остальных и, вполне возможно, проживут не сильно дольше, чем Кройх.
«Нет».
Теолрин заставил себя опустить взгляд и сделать глубокий вдох, чтобы погасить бушующее в груди пламя.
Сейчас был не подходящий момент для мести.
—...до портовой стоянки пять дней пути, если будем двигаться рысью. — До Теолрина только сейчас дошло, что Кройх продолжает что-то ему вещать. — Ковен считает вас опасными, так что я не стану облегчать вам дорогу: будете управлять своей лошадью со связанными руками. Как именно, спросите вы? Ну, вам придется постараться, если, конечно, вас не прельщает перспектива постоянно падать. И имей в виду, юноша, — главарь сощурился, пристально глядя на Теолрина, — я ни на йоту не доверяю ни тебе, ни твоей Гелиотской Ведьме...
— Гелиотской Ведьме? — Теолрин заозирался, насколько ему это позволяло положение, выискивая таинственную ведьму.
До него далеко не сразу дошло, что речь, по всей видимости, идет о Джейл.
—...Поэтому мы и наши стеклострелы будем за вами приглядывать. Так что настоятельно рекомендую обойтись без фокусов. В самом деле, я не тот человек, которого стоит выводить из себя. Усекли? — Кройх поочередно взглянул сначала на Джейл, потом на Теолрина.
Несмотря на отчаянное желание воспользоваться силами Летающего (или хотя бы харкнуть говнюку в лицо), Теолрин заставил себя раболепно кивнуть:
— Да. Без фокусов.
— Какой славный мальчик. А ты начинаешь мне нравиться. — Кройх рассмеялся и, щелчком пальца сбросив кость с ножа под ноги Теолрину, двинулся обратно к своим. — Давайте, — крикнул он, — седлаемся. Нужно успеть добраться до реки прежде, чем до туда доберется стеклянный ливень, так что не будем искушать судьбу.
Переваривая полученную информацию, Теолрин заставил себя сделать несколько вдохов полной грудью. Да уж, они влипли. Причем по уши. Не нужно было быть гением, чтобы понять: если эти головорезы доставят их в столицу — это станет концом, и для него, и для Джейл. Похоже, без «фокусов» им все-таки не обойтись.
Теолрин заставил себя собраться с мыслями и силами. Не время сокрушаться о допущенных ошибках. Нужно сделать все возможное, чтобы испортить планы Кройха и его команды. Нужно внимательно, очень внимательно наблюдать за каждым из его шайки — причем делать это, не навлекая на себя подозрений.
А потом — усыпив их бдительность, — дождаться подходящего момента.
И нанести удар.
