— Э, нет! Стойте, … — разматерился Буздюк, обегая нас и загораживая дорогу. — Я с вами еще не закончил…
— Мужик, кончи в одиночестве, — окрысился Лютик. — Или вон со своим подзащитным уродом!
Понятно. Приятеля достали.
— Вы мне еще ответите, — прошипел Буздюк.
Я почувствовала легкий толчок силы. О нет! Лерг, окончательно взбеленившись, плел заклинание! Я поспешно отпустила ребят и сделала шаг вперед. Ярость взвивалась в душе, не хуже, чем песчаный смерч в пустыне. И остановить ее не было никакой возможности.
— Ответим? Запросто! Только не тебе и не здесь, ты понял, урод? Распоясался тут от безнаказанности и вседозволенности!? Забыл, что сила дана магам, чтобы защищать людей и драться с нечистью?! Так я напомню! Только вякни у меня! Вот только попробуй хоть одно слово плохое сказать про девочку, которую мы спасли! Я ведь узнаю! И не пожалею! В клочья порву, паскуда! Если ты защищаешь подонка, который насилует девчонок, я лично пойду в Универ! К директору! Пусть он собирает круг архимагов! Я имею на это право, как ученица! И видит Бог, я открою свою память любому, кто желает ее прочитать! Я сделаю слепки и разошлю их по столицам! Любой увидит и этого младшего подонка, и тебя! А когда меня оправдают, я добьюсь, чтобы магистры проглядели и твою память! Интересно, что они скажут про тебя!? Жополиз! Ничтожество!
Я плюнула Буздюку под ноги, развернулась и пошла прочь. Даже не оглядываясь. Ребята последовали за мной. Буздюк остался стоять посреди коридора.
Только что я приобрела смертельного врага. Но меня это абсолютно не волновало.
Просто надо будет его аккуратно пришибить до конца практики.
Я не стерва. Но без этого подонка мир станет чище и спокойнее. Давить надо таких Буздюков! И лучше в колыбели. Но если уж его родители не позаботились о мире, придется это сделать мне.
***
Фффффффшшшшшшшшш!!!!!
— Ёлка, не шипи…
Попытка Лерга успокоить меня, не возымела никакого действия. Почему? Потому что сам успокаивающий в эту секунду мерил шагами комнату и выглядел не на шутку разозленным.
— Буздюк паршивый! — подлил масла в огонь Лютик.
— Да как у него вообще язык повернулся!? — еще раз вскипела я. — Девчонку чуть не изнасиловали, а он… он пытается выставить нас виноватыми и отмазывает этого козла!? И все только потому, что это — принц! Прыщ гнойный! Блюдолиз помоченный!
Лерг разозлено треснул кулаком по стене. От ковра взвился столб пыли.
— …..! …..!!! …. Буздюк …!!!
— Ёлка, а что ты наложила на принца? — поинтересовался Эвин, возникая в дверях. Он проводил домой Лери и был в отличие от нас доволен жизнью. Ну хоть кто-то. Боюсь, если бы оборотень пошел с нами к королю, одним Буздюком меньше стало бы. Да один на один Буздюк может и сильнее, и опытнее (пока), но вчетвером мы бы его одолели и запинали. И с большим удовольствием.
— а ты что — не видел?
— Это все видели, — хихикнул Лютик, чье настроение явно улучшилось. — И ты хочешь сказать, что ограничилась такими мелочами?
Я фыркнула.
— Конечно, нет!
— А что — да?
— Да — это ма-аленькое отсроченное проклятие. Скромное. Тихое. Незаметное. Принц у нас товарищ жирный. И часто потеет. А когда потеет — воняет.
— И что?
— И я чуть-чуть поменяла ему состав пота. Короче, теперь этот запах будут чуять все мухи в радиусе километра. И лететь к нему со скоростью ракеты. Как на что-то очень ароматное.
Лютик оценил первым — и захохотал.
— А поменять это можно будет? — Лерг как всегда был практичен до мозга костей.
— Только если я лично снимать возьмусь. А я не возьмусь, пока этот удод не перевоспитается.
— Тогда вонять ему до самой смерти, — торжественно произнес Эвин. — и поделом дураку наука.
— Как там Лери?
— Нормально. Я ее проводил до дома, немного подействовал на нервы ее родителям… притащили девчонку во дворец, уроды — и даже последить за ней не догадались. Хорошо хоть ты мимо проходила…
— А почему она была без всяких защитных амулетов? — поинтересовалась я. — Не выяснил? Или она просто не додумалась?
— Она же не маг. Пока Сансан жив был, ее и так никто тронуть не решался. И по балам она не ездила — не тот возраст. А потом все одномоментно случилось. А от Буздюка, сама понимаешь, ни амулета, ни благодарности…
— Надо будет ей что-нибудь хорошее сделать. Там. Кулончик-парализатор, активизирующийся в ответ на агрессию, или колечко-шокер…
— Посидим, подумаем, — согласился Лерг. Мы хоть и не артефакторы, но кое-что можем. Особенно если заготовки есть. А заготовки были. Пока Буздюк болел, мы немножечко разжились деньгами на разных его халтурах.
— Ёлка! Как ты могла! Это же ПРИНЦ!!! А Буздюк!? Как…
— Вэшшшш!!!
— Тайре!
— Хорлор!
— Иктан!
Березка была легка на помине. Ей же хуже. Не стала бы она заступаться за эту вонючку — целее была бы. Потому что шипением ограничилась только я. Лерг, Лютик и Эвин, донельзя разозленные на Буздюка, отреагировали мгновенно и радикально.
В дверях стояла абсолютно неподвижная медичка, медленно прорастающая зелеными розочками и покрывающаяся лиловыми прыщами.
Все ясно. Одно из заклинаний — молчание с парализацией, второе — пожелание прорасти ромашками, третье — прыщи. По отдельности — ничего сложного. А вот когда оно все сложно перекрывается и суммируется без всякой линейности…
Я вздохнула.
— Молодцы. Хвалю. А снимать как будем?!
— Пусть постоит до утра, авось поумнеет — буркнул Эвин.
В голубых глазах Березки появилась тревога.
— Да ладно, не волнуйся так, — 'успокоила' я ее. — Никто тебя до утра не оставит. Расколдуем часика за четыре. Может даже и побочных эффектов не останется…
Страх в голубых глазах медленно заменялся на тихий ужас.
***
Письмо 8.
Ёлка, весело — крылатым, привет!
Лютик. — А при встрече передадим и все остальное.
Лерг. — Мы тут чуток поссорились с нашим руководителем практики.
Эвин. — А если быть точным — почему вы не дали мне пришибить эту вонючку?!
Ёлка. — Тебе разреши — пришибешь — и все. А как же наша праведная месть? Медленная мучительная, специально охлажденная… Ты хочешь лишить нас такого удовольствия?
Эвин, обижено. — Ничего бы страшного не произошло. Тоже мне удовольствие — об всяких буздюков мараться.
Ёлка. — Как ты уже понял, в наш лексикон вошли новые ругательные слова. Буздюк, буздючить, буздюшить, буздюковать, буздючистый… Полагаю, Универ тоже заразится. А вообще — теперь наш руководитель водит ручками
Эвин, зло. — Ручонками
