— Мы берем его, сколько будет стоить? — спросил Гарст у продавца.
После озвучивания цены начался ожесточенный торг. Я не принимал в нем участия. Закончился он только после того, как цена доспеха упала почти на треть. После этого вышли на улицу.
— Ну, как обновки? — спросил Гарст.
— Кольчуга впору, а доспех еще обносится.
— Ну и славненько, у нас есть еще около склянки, может, вернемся в таверну, посидим?
— Да почему бы и нет, — согласился я.
— Слушай, Лей, я все хотел спросить, так почему ты не пошел учиться в университет? — спросил Гарст, когда мы шли по улице в сторону таверны где остановились.
— Не берут туда таких как я. Я попытался, но не прошел вступительное испытание.
— Они там что, такие тупые? Ведь не каждый маг может залечить так быстро раны.
— Их проблемы, — сказал я, уступая дорогу ехавшей навстречу повозке.
Гарст долго обдумывал мой ответ, наконец, спросил:
— У тебя какие планы на будущее?
— Пока еще не решил, — задумчиво сказал я.
— Присоединяйся к нашей команде, — неожиданно предложил Гарст.
— Спасибо большое. Ты не возражаешь, если я подумаю? — озадаченный таким предложением уточнил я.
— Дарсиг сказал, что увеличит тебе оплату.
— Пока не могу ничего ответить.
— Ладно, Лей, пойдем быстрее, скоро выдвигаться нужно.
Мы только подошли к воротам таверны, как с другой стороны улицы показались купец верхом на коне, за ним ехали повозки.
— Ну как, удачно прошла торговля? — спросил Дарсиг, только что вышедший из трактира.
— Да. Пару повозок вместе с товаром удалось продать, — ответил купец.
— Когда выдвигаемся?
— Сейчас. Так что вызывай своих воинов из-за столов и в дорогу.
Наступила ночь, на небе зажглись первые звезды, когда мы подъехали к большому поселку.
— Так, вы трое охраняете повозки, в полночь вас сменят другие, — приказал Дарсиг. — Вам сейчас что-нибудь принесут поесть.
В число счастливчиков попал и я. Я пошел, расседлал своего коня и принялся неспешно его чистить. Пегас от удовольствия жмурил глаза, как кот.
— Везет тебе, сейчас пойдешь отдыхать в уютное теплое стойло. А мне полночи на часах стоять, — пожаловался я.
— Хочешь, побуду с тобой? — предложил конь.
— Нет. Тебе завтра с утра снова меня везти, но спасибо за предложение.
— Мне надо всего пару часов, и я снова набираюсь сил.
— Я вот все хотел тебя спросить, а ты владеешь магией?
— Я магическое животное, естественно, кое-чем владею.
— Не расскажешь, как ты применяешь свои магические умения?
Пегас задумался. Уже все разошлись, даже слуги ушли на конюшню спать. Оба моих товарища по караулу сидели на телеге недалеко от меня, и переговаривались вполголоса.
— Знаешь, у меня получается все как бы само собой. И я как-то не задумывался о том, как это происходит.
— Плохо. Заживлять раны я умею, но получается у меня как-то спонтанно.
— Видишь, тоже пользуешься своими способностями на уровне инстинктов, — ответил Пегас.
— А вот если я хочу сделать шарик света, чтоб было не так темно?
— Тебе надо произнести заклинание и щелкнуть пальцами, — пояснил конь, — я как-то видел, так маг делал.
— Да будет свет, — шутя продекламировал я, и щелкнул пальцем.
Никакого результата я, конечно, не добился, но попробовать стоило.
— Тут важна интонация, — с усмешкой сказал Пегас.
— Да ну тебя, прикалываешься, — с обидой сказал я.
— А что такое прикалываешься?
— Ну, это когда шутят над кем-то, — просветил своего друга.
Через четыре дня мы пересекли границу империи. Погода на улице испортилась, и пошел дождь. Только к вечеру мы добрались до конечной цели нашего маршрута столице баронства Поющих камней, довольно большому городу Авлистия. Купец произвел полный расчет с Дарсигом, а тот в свою очередь выдал нам причитающиеся деньги. Так что сейчас немного серебра в кошеле было. На первое время хватит, а там что-нибудь придумаю. Я сидел в таверне и задумчиво уставился на окно, где вместо стекла был натянут бычий пузырь.
— Ну что, присоединишься к нам? — спросил Гарст.
— К сожалению, пока не могу принять ваше предложение, но все равно спасибо, — ответил я.
— Чем планируешь заняться?
— Пока не знаю еще. Отдохну, и буду решать.
— Вообще смотри сам, мы еще с неделю будем здесь, пока купец не продаст товар, а потом обратно двинем.
— Спасибо, Гарст, я буду иметь в виду.
Гарст встал и пошел в свою комнату, а я остался потягивать пиво из большой кружки.
За соседним столиком сидели двое: пожилой мужчина с тонкими, аристократическими чертами лица, и миловидный паренек. Одеты были в простую запыленную одежду. Видимо, им непогода тоже помешала путешествовать. Они, наклонив головы друг к другу, о чем-то напряженно перешептывались.
Вдруг мои думы прервал громкий хлопок двери. Я посмотрел, кто ж это такой наглый. В таверну ввалился молодой человек, одетый в пестрый кафтан и накинутый мокрый плащ, за ним стояло пять человек охраны. Старший цепко оглядел зал, проверяя, есть ли какая опасность их господину. В харчевне находилось с десяток человек, в основном горожане.
— Вот вы где? Я говорил, что вы не уйдете от меня, — зло проговорил франт, направляясь к странной паре.
— Вы ошибаетесь, господин, мы простые путешественники, — ответил пожилой мужчина. Его лицо побледнело, а на лбу выступила испарина.
Щеголь подошел и с размаху ударил пожилого человека тростью, которую зажимал в руке. От удара он упал на пол, щеголь продолжил избивать несчастного. Юноша, вскрикнув, кинулся на щеголя, но его остановил удав в лицо одного из охранников. Не удержавшись на ногах, он отлетел как мячик и упал к моим ногам. Я поднялся помочь парню, но тот был без сознания.
— Со мной делайте, что хотите, но его не трогайте, — вскрикнул пожилой господин.
— Взять их обоих, продолжим в другом месте, — бросил франт своим охранникам.
Тот, который ударил юношу, направился ко мне, забрать его, только зашевелившегося на полу. Я протянул юноше руку, чтобы помочь подняться, и увидел, что по его лицу текут слезы.
— А тебя не учили, что бить слабых нехорошо? — спросил я приблизившегося к моему столику охранника.
— Это кто там смеет в моем присутствии тявкать? — сразу же посмотрел на меня франт.
— Тявкают собаки на цепи, уважаемый, — ехидно сказал я. — А вы явно не воспитаны, видимо в детстве родители вам мало уделяли внимания, — с ленцой сказал я.
Разумом я понимал, что ввязываюсь в совершенно не нужную мне разборку, но меня уже понесло. Что-то во мне дрогнуло, когда я посмотрел в глаза юноши. В них было отчаяние, и мольба одновременно.
