– Своего защитника?.. – растерянно переспросил он.
– В их век ты уже стал легендой, – сообщил ему Джери. – По крайней мере, полубогом. Для них ты – Корум Ллау Эрейнт, Корум Серебряная Рука. Великий воин. Мудрый предводитель народа. Есть целый цикл легенд о твоих подвигах, доказывающих твою божественную сущность! – Джери с легким сарказмом улыбнулся. – И как о большинстве богов и героев, о тебе тоже есть легенда, гласящая, что ты вернешься, когда вновь будешь нужен своему народу. И теперь нужда в тебе действительно велика.
– Что это за люди, которых следует считают «моими»?
– Они потомки народа Лиум-ан-Эс… это племя Ралины.
– Ралины?..
– Прекрасные люди, Корум. Я их знаю.
– И теперь ты явился от них?
– Не совсем.
– А не можешь ли ты заставить их прекратить молитвы? И чтобы они больше не являлись в мои сны?
– Их силы убывают с каждым днем. Скоро они перестанут тебя беспокоить. И ты снова будешь спокойно спать.
– Ты уверен?
– О, еще как. Им осталось жить совсем немного до того, как народ холода окончательно сокрушит их. А до этого народ сосен поработит их или вырежет тех, кто остался из их расы.
– Что ж, – произнес Корум, – как ты сказал, такие события приходят и уходят…
– Увы, да, – согласился Джери, – но будет очень грустно видеть, как грязные и жестокие захватчики уничтожают последние остатки этой золотой расы, как они захватывают их земли, неся смерть и ужас туда, где царили мир и радость…
– Знакомые слова, – сухо сказал Корум. – Мир раз за разом движется по кругу. – Он был более чем доволен, ибо смог понять, почему Джери затронул эту тему.
– И снова все начинается сначала, – добавил Джери.
– Но даже если бы я хотел, я не в состоянии помочь им, Джери. Я больше не могу странствовать между плоскостями. Я даже не могу видеть сквозь них. Кроме того, как один воин может помочь народу, о котором ты ведешь речь?
– Один воин может оказать огромную помощь. И кроме того, они взывают к тебе, и если ты согласишься, то окажешься рядом с ними. Но они слабы. Они не могут вызвать тебя против твоей воли. А ты сопротивляешься. Их становится все меньше, их силы иссякают. Когда-то это был великий народ. Даже их название происходит от твоего имени. Они называют себя Туа-на-Кремм Кройх.
– Кремм?
– Или иногда Корум. Кремм – это древняя форма. Для них она означает просто Властитель – Властитель Кургана. Поклоняясь тебе, они поклоняются каменной плите на вершине кургана. Предполагается, что ты обитаешь под ней и слышишь их молитвы.
– Они полны предрассудков.
– Есть немного. Но они не отвергают богов. Выше всего они чтят Человека. А все их боги – не кто иные, как погибшие герои. Какие-то народы обожествляют солнце, луну, ураганы, животных и так далее. Но этот народ боготворит лишь благородство Человека и преклоняется перед красотой природы. Ты мог бы гордиться потомками народа твоей жены, Корум.
– Да, – сказал Корум, прищурив глаз и искоса глянув на Джери. На губах его появилась легкая улыбка. – Тот холм стоит в лесу. В дубовом лесу?
– Да, в дубовом.
– Его я видел во сне. Но почему этот народ подвергся нападению?
– С востока из-за моря (кое-кто говорит, что из пучины моря) пришла неведомая раса. Земля, называвшаяся Бро-ан-Мабден, то ли исчезла в волнах, то ли на этой земле постоянно царит зима. Там все покрыто льдом – и его принес восточный народ. Также говорят, что когда-то этот народ завоевал землю и теперь вернулся на нее обратно. Другие предполагают, что он представляет собой смешение двух древних рас или, что еще хуже, объединение двух рас с целью уничтожить потомков мабденов Лиум-ан-Эса. Речь не идет о присутствии Хаоса. Если эти народы и обладают силой, то источник ее в них самих. Они могут создавать призраков. Их заклинания имеют могучую власть. Они пользуются силой огня и льда. У них есть и другие магические способности. Их называют Фои Миоре, и им подчиняется северный ветер. Их называют народом холода, и им подчиняются северные и восточные моря. Их называют народом сосен, и им подчиняются черные волки. Это жестокий народ, рожденный, как говорят, из Хаоса и Древней Ночи. Может, они – последние остатки Хаоса в этой плоскости, Корум.
Теперь Корум уже не скрывал улыбки:
– И ты предлагаешь мне выступить против такого народа? Ради другого, который даже не является моим?
– Он твой, поскольку ты принял его в себя. Это народ твоей жены.
– Я уже принимал участие в одном конфликте, который не имел ко мне отношения, – отворачиваясь, чтобы налить себе еще вина, сказал Корум.
– Не имел? Все эти конфликты имеют к тебе отношение, Корум. Это твоя судьба.
– А что, если я буду сопротивляться судьбе?
– Долго ты не сможешь противостоять ей. Я-то это знаю. И куда лучше принять на себя решение задачи с достоинством и благородством… даже с юмором.
– С юмором? – Корум отпил вина и вытер губы. – Это нелегко, Джери.
– Да, нелегко. Но именно с его помощью многое становится терпимым.
– А чем я рискую, если откликнусь на зов и помогу этому народу?
– Многим. Своей жизнью.
– Не такая уж ценность. Чем еще?
– Может, своей душой.
– Что это такое?
– Ты найдешь ответ, если примешься за это дело.
Корум нахмурился.
– Моя душа не принадлежит мне, Джери-а-Конел. Ты сам говорил мне об этом.
– Я этого не говорил. Твоя душа принадлежит только тебе. Может быть, твои действия диктуются иными силами, но это уже другой вопрос…
Корум рассмеялся, и его мрачность исчезла.
– Ты говоришь, как один из тех священников Аркина, что процветали в Лиум-ан-Эсе. Я думаю, нравоучения – это что-то сомнительное. К тому же я прагматик. Вадаги всегда были расой прагматиков.
Джери поднял брови, помолчал, а потом спросил:
– Так ты позволишь себе прислушаться к призыву народа Кремм Кройх?
– Я подумаю.
– По крайней мере, поговори с ними.
– Я пытался. Они не слышат.
– Теперь, может, услышат. Скорее всего, отвечая, ты должен быть в определенном состоянии духа, чтобы они смогли тебя услышать.
– Очень хорошо. Попробую. А что, если я решусь отправиться в тот мир, Джери? Ты там будешь?
– Возможно.
– А если точнее?
– Я хозяин своей судьбы не больше, чем ты, Вечный Воитель.
– Я был бы тебе очень обязан, – сказал Корум, – если бы ты не называл меня так. Меня такое имя как-то смущает.
Джери рассмеялся.
– Не могу сказать, что осуждаю тебя, Корум Джаелен Ирсеи!
Корум встал и потянулся, раскинув руки. В отблесках каминного огня кисть стала красной, словно внезапно налилась кровью. Глядя на искусственную руку, он поворачивал ее в разные стороны, словно никогда раньше не видел.
