И старик начал сказывать.
. Шоки и Марсия
Солнце как будто боялось прикоснуться к цитадели Дома Вечно Живых. Утренний ветер старательно облетал зубцы стены, и древние камни оставались такими же тёмными, сырыми и холодными.
Со стороны Башня выглядела тёмной твердыней, окружающая её стена — единым монолитом. Однако те, кто мог видеть, заметили бы, что часть стены замка в одном месте сложена из камня, ещё не успевшего пропитаться Тьмой и потому более светлого.
Это место и называли Шрамом. Много веков назад… впрочем, об этом позже.
Шоки Хеталь стоял на стене недалеко от Шрама. Рядом чувствовалось некое постоянное давление, эхо заклинания, сказанного много веков назад. Парень жмурился, даже ослабленное магией, пропитывающей эти стены, солнце всё же кололо привычные ко тьме глаза.
Надо связаться с отцом. И тёте не мешало бы передать приветы от древнего вампира, он и её учил. Шоки огладил прямоугольник в кармане.
— Значит, Дом Матери Зверей? — Шоки с неудовольствием констатировал, что ему малость не по себе. Он и сам не хотел какой-нибудь обычной скучной практики, но эта обещала быть чересчур весёлой.
С другой стороны, приятно, что тебя высоко ценят. Какого-нибудь хиляка не послали бы в Лес.
Он снова тронул зеркальце. Какого-нибудь демона, говоришь? Да, придётся посчитать. И удивить. Притащить учителю что-нибудь не только сильное, но и редкое!..
Шоки погрузился в мечтания… вот он побеждает демона… помещает его в зеркало… Тхарами удивлён, поражён и охромякнут!.. Немедленно созван Совет, и Шоки приглашают в…
— Вот ты где!..
Звонкий девичий голосок отвлёк Шоки от мечтаний. Он оглянулся — по леснице поднималась Марсия.
Парень поморщился, но тут же скорчил приветливую физиономию и предложил ей руку.
Красавица и, как ни странно, умница Марсия была украшением своей возрастной группы, но Шоки её не очень-то жаловал. Возможно, потому, что девушка всегда оспаривала у него место первого ученика курса, и часто — довольно успешно. Или потому, что её манерность и изнеженность раздражали парня. Тоже мне, светская львица…
— Благодарю тебя. Ох!..
Или потому, что семья Адами была сильнее семьи Хеталь, имела ещё более древние традиции во Тьме. Символическая помощь и в самом деле пригодилась, когда Марсия шагнула в полосу света, ей пришлось с силой опереться на протянутую руку и постоять, привыкая.
— Как ты можешь здесь находиться?!. - выбравшись на площадку, девушка повернулась спиной к солнцу. Глаза её были сплошь зелёные, без белков, чёрные вертикальные зрачки сузились в крохотные полоски.
— А как ты собираешься проходить практику, если у тебя такая реакция на свет? — подколол её Шоки. У него глаза были обыкновенные, человеческие, но тоже обладали повышенной чувствительностью к свету. Юноше пришлось сойти с облюбованного места, потому что так разговаривать было неудобно и невежливо.
— Элексирчику попью, — буркнула Марсия. — Или очки закажу искусникам, у нас же с ними теперь дружба… или это называется — "взаимовыгодное сотрудничество"? Кстати, о сотрудничестве. Раз уж я тебя нашла…
Теперь уже Шоки захотелось надеть очки — до того ослепительна была её улыбка. Он снова погладил зеркало в кармане, борясь с желанием предложить девушке поглядеться в него.
— Я хотела поговорить насчёт прохождения практики… — прозвенел её голосочек.
Послал же Дарнай напарницу, с бессильной тоской подумал Шоки. Впрочем, персонаж легенд тут не при чём, а вот злая воля одного древнего просматривается определённо… Врут всё учителя о жребии, по которому однокурсники распределяются на команды. В одну команду их наверняка запихнул Тхарами. Древний всё-таки затаил… нет, не злобу, даже не обиду — как правило, обида таких существ на кого-то смертельна для объекта и не растрачивается попусту на всяких там… сопляков. Шоки, несмотря на свою мечтательность и тщательно лелеемую манию величия, всё же оценивал себя трезво. Скажем так, Тхарами затаилнеудовольствие на строптивого невежливого ученика.
О да, за века своей жизни древний преуспел в искусстве делать пакости ближнему своему. Несколько десятков дней с Марсией обещают быть тем ещё мучением…
— Никакого табуна слуг, — поторопился сказать парень.
— Шоки!.. — Марсия сделала круглые глаза. — Ты хочешь лишить меня всех благ цивилизации…
— Ага, — охотно подтвердил однокурсник, разглядывая Марсию. Стройная, с высокой грудью и длинными ногами. Милое личико могло бы принадлежать глупенькой избалованной дочке какого-нибудь аристократа. Но молочная бледность кожи, странные глаза…
— Мне нужна камеристка, — Марсия затенила чернь и зелень тёмными густыми ресницами — моргнула. На меня это не действует, дорогуша. Ну, почти. Хотя смотрится, конечно…
— И непременно служанка, как же без служанки? И, конечно, лакеи, ты же не думаешь, что я отправлюсь в путешествие без…
Стоп!.. — Шоки спохватился, что чуть не кивает согласно.
— Думаю, — безжалостно сказал, вырываясь из плена ресниц. — Ты возьмёшь двух служанок. Они будут и камеристками, и портнихами, и лакеями, и подружками, и жилетками для твоих слёз, когда ты в очередной раз сломаешь ноготь.
Тонкие ноздри Марсии дрогнули, она нехорошо прищурилась.
— Охранники нам нужнее, чем слуги, — продолжил парень. — Живые кондиционированные, и реки.
— Ах, Шоки, — вздохнула девушка, убедившись, что ни трепыхание ресницами, ни хлюпанье носом не действует. — Ты безжалостен.
Сказала представительница семьи Адами. Или её позорище?.. Неженка и ломака, даром что вторая ученица его возрастной группы… на первом месте Шоки видел лишь себя.
— Таковы правила прохождения практики, — сказал он. — Ничего лишнего.
— А разве кто расскажет учителям, если я их нарушу? — поинтересовалась Марсия, вскинув чёрные полумесяцы бровей. Шоки засопел. Тут она была права.
— Твоё нарушение может угрожать и моей практике, — неохотно сказал. — Считают-то общий результат.
Разумеется, парень не собирался жаловаться, нарушая ученическую круговую поруку. Учителей не должно вмешивать в дела учеников.
— Я буду очень-очень стараться, Шоки, — заверила Марсия. — Да мне и самой интересно. Ты не знаешь, почему Тхарами назначил нас именно туда?
Девушка затрепетала ресницами, но Шоки лишь плечами пожал. Он не собирался делиться с девушкой темой разговора в кабинете Тхарами.
— Какой ты бука, — Марсия надула губки, попыталась хмуро отвернуться — и зажмурилась болезненно, повернувшись как раз в сторону света. — Ох!.. Давай наконец уйдём отсюда в какое-нибудь более уютное местечко, где темно, и обсудим нашу практику!..
