Они остановились перед вороными воротами, сцепленными в замок, как кисти рук. Между ними мелькала молочная полоска замка, ведущая к золотой арке над головой, чьи своды венчала алая колыбель внутри полумесяца. Точно такая же, как над постелью Бальдера. Сакральный смысл подобного дизайна добрался до Орнота почти сразу:
— Я понял! — воскликнул он, — Ворота — Нигредо. Замок — Альбедо. Арка — Цитринитас и эта штука наверху — Рубедо. Все они образуют Великое делание. Ха! Не зря читал алхимические трактаты на досуге.
— И что нам это дает? — Джин толкнула ворота, но без толку, те не шелохнулись.
— Эм, ничего. Просто поделился наблюдением.
Говорила мама Орноту — ну не умничай ты, не умничай. Но разве ж что он слушался?
Джин издала звук похожий на «Брух» и зашлепала по лужам вдоль забора под яркий свет уличных фонарей.
— Хэй, кажись здесь можно пролезть.
Советник тем временем сосредоточенно изучал витую надпись, украшенную коваными вензелями. Пеструю такую и от того совершенно не понятную, уж больно затейливо выписана. Зато с другого ракурса, где корячилась Джин, пробираясь на другую сторону, все стало предельно понятно.
«Добро пожаловать в Энкёрст, город науки и процветания» Гласило послание.
Орнот заржал, как последняя тварь. Да уж, выгнали всех студентов и школяров из города во имя высшей цели, ага. Науку и процветание заверните пожалуйста, положите и закопайте. Можете еще молитву над могилкой зачитать и букет анютиных глазок положить. Ах, Анна, как ты там…
— Че ты гогочешь, пёс, — зашипел бездомный со стороны проточного канала, — не видишь, люди дрыхнут.
А вот и образованная гордость нации. Орн презрительно фыркнул и протиснулся меж прутьями в заборе.
Высокая трава шуршала и цеплялась за одежду, вплоть до царственного здания университета. Монументальное, из серого камня, чьи острые шпили будто короновали главную башню, стремились проткнуть небо насквозь и достать до звезд. Меж стрельчатых окон, пристроилось по зловещей статуе, выглядывающей из альковов монолитной стены: гаргулья, зубастая фея, гарпия, мантикора, гидра, чья-то жена (Орн не знал, как описать женщину со змеями на голове), и сам Зверь.
— И так, мы на месте. Что дальше?
— Без малейшего понятия, — Орнот схватился за чугунное кольцо, вделанное в декоративный квадрифолий, и постучал в кряжистую дверь.
Бух-бух-бух.
— Хм… странно.
— Неужели? — всплеснула руками девушка, — Два часа ночи и никого нет в закрытом университете, кто бы мог подумать.
— Предлагаешь подождать до утра? Снаружи бомжи целые апартаменты расстелили. Уверен, ночлег у них бесплатный.
— Ага, щас! Я не для того сегодня выжила, чтобы переться на другой конец города, где меня смачно обломают.
Стоило Джин коснуться кольца, как дверь со грузным скрежетом отворилась. С низу в верх, их пристально разглядывал пожилой мужчина в толстых очках и масляным фонарем в руке. На своего родственника коммерсанта совершенно не похожий, даже внушительный живот отсутствовал, как и вальяжная наглость. Зато Орнот безошибочно определил гербовую печатку на указательном пальце ректора. Что это он, сомневаться не приходилось.
— Чем могу помочь в столь поздний час, друзья мои? Милостыню не подаю, уж извините, в последнее время с финансированием дела обстоят ужасно.
— Мы не побираться пришли. — сложила руки на груди Джин.
— Грабить, увы, тоже нечего. — Тяжело вздохнул мужчина, зализывая редкие серебряные волосы назад.
— Прошу простить нас, за ночной визит, мастер Гросс. Мое имя Орнот Морус, я советник короля, а это Джин она шл…
— Временно безработная. — Орн чуть не взвыл, когда девушка со всей дури наступила ему каблуком на носок, — и бездомная. Дом, кстати, там полыхает, на фоне.
— Прискорбно слышать подобное, — покачал головой Штам, вглядываясь в зарево. — Заходите, не часто ко мне наведываются гости в последнее время. Полагаю, у вас нашлась веская причина проведать старика.
— Именно. Стоит вопрос жизни и… смерти.
Без толики преувеличения.
Джин
— Восхитительно! — Присвистнул Орнот, бережно сёрпая из фарфоровой чашки. — Это кенрийский чай? В жизни не пробовал ничего подобного.
У Джин закрадывалось подозрение, что советник и воду не часто на вкус пробовал, если судить по красным глазам и убойному абмре, без которого она его ни разу не встречала.
— Вы совершенно правы. Лунный чай необычайно редок, или как называют его местные Ша-Нур. Трудно поверить, но ранее, этот сорт предназначался исключительно высшему духовенству. Даже монарх не имел права прикоснуться к напитку, собранного в синюю луну возле храма Небесной воды. Однако время идет, нравы и обычаи сменяют друг друга, эволюционируют и теперь листья этого чая окутанного легендами, доступны почти каждому, кому он по карману.
Дружелюбная улыбка не сходила с уст ректора, он производил впечатление доброго дедушки, который и накормит, и напоит, сказку расскажет, спать уложит и одеяло подоткнет.
— Впечатляет, — Орн аж выпятил грудь колесом, осознавая, сколь уникальный напиток он потребляет. Да что там, даже Джин приосанилась, это не медовуху хлестать литрами, — А как так вышло, что он нынче доступен всем?
— Хм-м-м. Вам простое объяснение или сложное, наполненное экономическими и геополитическими терминами, касающимися также династической распри в Кенрии начала прошлого века?
— Попроще! — хором отозвались гости.
— Что ж, — он потеребил коротенькую бороденку, вертя в руках запечатанный конверт от Эрсуса, — Это все миф. Трюк. Уловка, чтобы набить цену на самый заурядный чай, который я благополучно выращиваю уже второй десяток лет в нашем зимнем саду. Всему голова умелая презентация, как считаете?
Джин как-то сразу поникла и вкусный чай, стал не таким уж и вкусным.
— Уфу. Фы наф плофели. Но пефеньки фсе лафно потляфаюфие! — Самозабвенно хрумкая крекерами, Орн сделал богатырский глоток из кружки.
Наглая рожа! Он сюда пришел пить, жрать и избегать ответственности? Или все ж вытаскивать их из того сраного болота, в которое он ее и затащил?!
— Спасибо, — мягко улыбнулся Штам, — И раз уж речь зашла об потрясающем и обмане. Джинневра, будьте любезны передать мне вон ту мензурку. Совершенно верно, с серебристо-белой жидкостью внутри. Только не уроните, там алхимическая паста на основе Mercurius. Иначе говоря — ртути.
Ладошки мгновенно вспотели, и стеклянный флакончик сразу стал таким неудобным и скользким. Затаив дыхание, она сумела поднести его к Гроссу и по его команде вылить в маленькое прозрачное блюдце над свечой.
— Благодарю за содействие. Наш дорогой друг Эрсус эст Грей, покрыл конверт легковоспламеняющимся порошком. А сургуч на нем работает как искра, активирующая взрыв.
К удовольствию Джин, Орн аж поперхнулся своим чертовым печеньем. Он то явно подумывал покопаться в письме, и глядишь не только без бровей, но и без пальцев бы остался.
— Придется вымочить его в растворе, дабы безопасно ознакомиться с содержимым. Это займет некоторое время.
Штам Гросс поставил песочные часы на стол, который больше напоминал не классический канцелярский, а прозекторский.
— Мастер Гросс, откуда вы знаете Эрсуса? — перевел тему Орн, вытирая губы тыльной стороной ладони.
— Ох. Мы познакомились на саммите посвященному Materia Prima. На деле скучнейшее мероприятие, под таким громким названием. Ничего кроме необоснованных гипотез и полубредней шизофреников, по недоразумению именующих себя практикующими алхимиками. Безобразие! К счастью, знающих и умных людей видно невооруженным глазом, потому мы споро объединились в кружок по интересам, обменивались корреспонденцией и личными изысканиями касаемо исследований. Позже мы провозгласили себя «Ignis autem scientiam». Несколько претенциозно, знаю и… Готово. Похоже, письмо можно распечатать.
Ректор вскрыл печать, поправил очки на горбатом носу и пристально всмотрелся в промокший лист бумаги.
