виду.
Внутреннее драконье чутьё вопило об опасности, причин которой мужчина не понимал. Дамиан переделывал один и тот же отчёт уже несколько раз, постоянно ошибаясь и ставя не те цифры. В итоге, для того чтобы хоть как-то успокоиться, решил прогуляться мимо кабинета, где сейчас шли занятия у Лины.
Почувствовав, что девушка находится прямо за дверью, ему стало чуточку легче. Истинная связь позволила уловить отголоски её эмоций: немного рассеянная, слегка расстроенная, но живая и невредимая.
Про то, что она его пара, решил пока не говорить. Надо утвердиться в том, что ему не показалось, и Лина отвечает взаимностью. Не хотелось принуждать её к отношениям. Да, он читал, что влечение должно быть обоюдным, и вторую половинку будет к нему тянуть с такой же силой. Но трактаты были старые, и возможности проверить, всё ли написанное в них — правда, не было.
Постояв немного в коридоре, он успокоился и отправился обратно в кабинет. На этот раз дела пошли намного лучше. Цифры стояли точные, итоги сходились, а выводы в докладе были очень чёткие, без двойной трактовки.
Время текло своим чередом, в кабинет заходили посетители, студенты толклись в коридоре с ворохом своих вопросов, как вдруг Дамиану стало невыносимо больно, словно кто-то ударил его по голове.
— Приём окончен, — он пулей вылетел из приёмной и помчался в сторону аудиторий в надежде найти Лину. Почему-то сомнений в том, что это как-то связано с ней, у него не возникло.
Ворвавшись в учебный класс с горящими глазами, здорово напугал не только студентов, но и преподавателя.
— Где Лина? — сейчас было не до формальностей, и он позволил себе чуть больше, чем обычно. Здесь её не было, он понял это сразу, как только появился перед учениками.
— Здравствуйте, господин ректор! Студентка Ванковски отпросилась по причине плохого самочувствия. Мне кажется, она собиралась к лекарям, — преподаватель по основам рунологии в смятении оглядел притихших студентов, словно подтверждая свои слова о том, что здесь нет того, кого ищет ректор.
Не говоря ни слова, Дамиан бросился в сторону врачебного кабинета, исчезнув в дымке портала прямо из аудитории, оставляя всех гадать, что же произошло. Появившись у закрытых дверей лаборатории, он сразу же ощутил, что Лины здесь не было. Он не чувствовал её ни здесь, ни где бы то ни было ещё.
— Агафоний! — крик мужчины разрезал тишину коридора, заставляя выглянуть из-за дверей особо любопытных драконов. Но наткнувшись на злой взгляд ректора, они тут же попрятались обратно.
— Я не знаю, где она. Сам найти не могу, — птиц появился мгновенно, виновато понурив голову.
— Уйти за пределы Академии она не могла, периметр никто не пересекал. Значит, она где-то здесь, и нам надо её найти. В кабинет, живо!
Ворон и мужчина появились там одновременно, каждый перенёсся своим порталом.
— Давай карту, будем запускать поисковик, — птиц от нетерпения переступал с лапы на лапу, скребя по столу когтями.
Светлый шарик метался из стороны в сторону, от одной стены к противоположной, но так и не смог найти место, где мог бы остановиться.
— А связь? Ты её чувствуешь?
— Так ты знал? Знал, что она моя пара, и молчал? — Дамиан схватил ворона за шею.
— Всему своё время, раньше говорить было нельзя, не та ситуация.
— Связь закрепилась не полностью. Я чувствую, что ей больно и страшно, а ещё она злится. Но где именно, не могу понять. А ты? Что ты видишь?
Ворон прикрыл горящие зелёным глаза, и на несколько секунд в кабинете воцарилась тишина.
— Есть! Она позвала меня. Секунду… — он метнулся к разложенной на столе карте здания со всеми прилегающими постройками и замер. — Она где-то под землёй, что-то по типу пещеры. Есть мысли? Я чувствую примерное направление, но саму точку указать не могу, будто что-то искажает сигнал.
— На юго-востоке много построек, лет тридцать назад там были казармы, которые впоследствии расселили. Под каждой из них может быть погреб или нечто похожее. Боюсь, мы только потеряем время, — Дамиан устало сел в кресло. — Я попробую нащупать связь, а ты сосредоточься на том, как она тебя зовёт.
Минута за минутой проходили в тишине. Каждый был занят своим делом. Дамиан, собрав все свои чувства к Лине воедино, сосредоточился на тех ощущениях, что возникают при мыслях о девушке. Птиц же раскачивался из стороны в сторону, сидя на столе с закрытыми глазами.
Поначалу у Дамиана ничего не получалось. Он чувствовал то же, что и девушка в данный момент, но не более. Затем, словно внезапно кто-то открыл заслон из образов, и он увидел Белинду и Томаса так, будто смотрел сейчас на них. А затем на миг мелькнуло изображение Оливии, и резкая боль в ногах пресекла видение.
— Дядя! — в кабинет ворвался Герман, и весь его вид сквозил отчаянием. — Оливия умирает.
— Ещё жива, — Дамиан резко поднялся с кресла и приказал: — Идём, я понял, где они.
— Они? Что происходит? — Герман поправил очки и с удивлением переводил взгляд с ректора на притихшего ворона.
— Всё потом, держись! — Дамиан взял за руку Германа, дождался, когда Агафоний сядет на плечо, и они втроём исчезли в портале.
Темнота, сырость и ощущение того, что опоздали, встретили их сразу после появления в одном из ответвлений пещеры.
— Ты объяснишь, что происходит? — Герман заслонил собою небольшой проход, преграждая путь дяде.
— Только вкратце: Белинда и Томас похитили Оливию и Лину. И, судя по тому, что я чувствую, девушкам сейчас очень больно.
Поняв друг друга без слов, мужчины ринулись по извилистым проходам подземной пещеры. Где-то впереди слышались голоса, которые иногда прерывались всхлипами.
Чем меньше шагов оставалось до Лины, тем злее становился Дамиан. Но выглянув из-за угла и увидев бледную девушку с окровавленными ногами, он совсем потерял голову.
Герман сдвинул очки, позволяя глазам увидеть всё скрытое от взора, и от удивления не смог произнести ни слова.
— Не сейчас, он не знает, — ворон был поблизости и предостерёг наследника от опрометчивых высказываний. — Думай об Оливии, её надо спасать.
А дальше Герман и Дамиан действовали настолько быстро, что всё началось и закончилось за несколько мгновений. Только ворон смог рассмотреть подробности, чтобы потом рассказывать об этом потомкам.
Виталина
Не знаю, как долго я лежала, ощущение времени потерялось, осталась лишь боль, которая пульсировала по всему моему телу. Томас не ограничился ударом по ногам. Видимо, от злости его рассудок совсем помутился. Его глаза покраснели, словно налились кровью, я видела, как из них полностью исчез рассудок
