какой-то дерзкий вид.
Лейла неслась вперёд, словно у неё была карта улиц в голове. Каждый поворот, каждая яма на дороге были ей знакомы. Мне же приходилось выкладываться на максимум, чтобы успевать за ней.
Она расталкивала толпу грубо и уверенно, игнорируя крики позади:
– Эй, бестолочь! Будь аккуратнее! Совсем с ума сошли!
Мы вырвались из людной улицы к узким переулкам. Здесь стало темнее, а бегать – куда сложнее. Узкие лестницы, неровные тротуары и куча препятствий замедляли нас.
Казалось, что пора бы уже остановиться. Сказать ей: «Может, на этом хватит? Я не настолько вынослив, чтобы бесконечно бегать за тобой.»
Только я не успел. Мы внезапно вынырнули на ресторанную улицу – особенное место Санкт-Петербурга. Таких улиц в городе немало, но именно эта не замолкала даже ночью.
Здесь всё было ярче, шумнее, богаче. Окна ресторанов сияли тёплым светом, официанты сновали между столиками, ловко неся бокалы и блюда. В воздухе витал аромат вина, пива и шампанского. Со всех сторон доносились оживлённые разговоры и взрывной смех.
– Лейла, Лейла! – позвал я её дважды. – Остановись хоть на секунду, ты прекрасна. Но скажи же, куда ты меня ведёшь?
Она обернулась. На лице всё ещё играла улыбка, хотя дыхание её было сбито, и она тяжело дышала. Её пышная грудь высоко вздымалась.
– Сейчас сам всё увидишь, – с загадкой ответила она, сильнее сжав мою руку. – Ты ведь любишь сюрпризы?
Её пальцы крепко держали меня, когда она повела нас к неприметному подвальчику. Дверь, словно укрытие, то и дело оставалась в стороне от любопытных глаз. Сюда редко кто заходил, а уж выходили и того реже.
Мы начали спускаться по узкой лестнице в небольшой бар с говорящим названием «Погребок». Когда массивная дверь за нами захлопнулась, шум города мгновенно остался где-то снаружи. Здесь царила другая атмосфера: утончённая, тихая.
Тусклый свет мягко освещал красные кирпичные стены. В воздухе витал терпкий запах алкоголя, табака и чего-то ещё, едва уловимого. Я не мог сказать, что это место мне сразу понравилось. Низкие потолки давили своей тяжестью. Но всё же что-то в этой атмосфере было... романтичное.
За столиками сидели в основном пары. Девушки в откровенных платьях, некоторые с оголёнными плечами, ловили взгляды своих кавалеров. Мужчины – ухоженные, с идеальной укладкой.
Это была та самая «современная молодёжь», от которой веяло духом Европы.
В углу кто-то тихо играл на пианино.
Щёлк. Щёлк.
Перед моими глазами щёлкнули пальцами.
– Эй, Лёша, ты опять завис? Сколько можно?
– Да не завис я. Просто нравится наслаждаться моментом.
Она скептически нахмурилась:
– И чем же ты там наслаждаешься?
– Жизнью. Если всё время бежать, ничего не почувствуешь, будто и не живёшь.
Лейла явно не оценила мой философский настрой. Ей, с её идеальной памятью, не понять. Она этот бар, этот разговор запомнит до мельчайших деталей на всю жизнь.
– Ладно, пойдём лучше туда, – сказала она, кивая в сторону столика в углу.
Уютный уголок с мягкими сиденьями как будто создан для тех, кто любит расслабиться. Я именно это и сделал, растянувшись поудобнее.
Мы сделали заказ и просто сидели, разговаривая. Вспоминали наше прошлое, обсуждали мою семью и текущую ситуацию в Империи.
– Знаешь, сейчас скажу глупость… Но ты сильно изменилась.
– Да?
– Неужели ты нашла способ подавить свою память?
Раньше Лейла была другой. Холоднее. Обладать абсолютной памятью звучит как дар, но для неё это всегда было проклятием. Год назад она пошла на испытания только с одной целью – подавить эту родовую способность, «чертоги разума».
– Отчасти, – ответила она уклончиво. – Всё же испытания – лучшее, что было в моей жизни!
Я невольно улыбнулся.
– Не смейся, – она вспыхнула. – Не всем дано просто жить и наслаждаться. Мне для этого нужны испытания. А Клетка Дьявола подходит для этого как нельзя лучше.
Обычно те, кто называют испытания Энрю Клеткой Дьявола, – это те, кто их не проходил. Такие люди считают, что все билеты нужно уничтожить, а избранных – сжечь на костре. Впрочем, Лейла сказала это с лёгким смешком, будто провоцируя.
– Ты так увлечена этими испытаниями?
– Я уже на третьем, – Лейла показала три пальца. – Они словно учат жить заново. Каждый раз новые роли, новые «декорации». Это и есть реинкарнация.
Её слова согласовывались с тем, что я давно чувствовал. Перевоплощение души из одного тела в другое... Мне ли не знать.
Я родился с памятью прошлой жизни, а потому, когда другие игроки только осваивали правила, у меня за плечами был внушительный багаж опыта.
– А дальше будет ещё интереснее…
– Ты про академию?
– Именно. У меня уже есть белый билетик, – она слегка улыбнулась. – Только он дома остался.
Лейла пересела ближе, хотя раньше сидела напротив. Теперь её голос звучал тише, почти шёпотом, как будто она делилась тайной.
– Академия – это особое испытание. Миссия всегда одна – выпуститься. А срок – четыре года. Но на этом все сходства заканчиваются. В прошлый раз, чтобы попасть туда, нужно было сначала добраться.
Её взгляд стал задумчивым.
– Это был тёмный мир, где правили волхвы. Магия там возведена в абсолют, и никто ни с кем не церемонился. Учёба и выживание сливались в одно.
Она на секунду замолчала, глубоко вдохнув.
– Знаешь, что самое интересное? Там никто не даёт готовых навыков. Всё нужно добывать самому: практикой, учёбой, усилиями. Если на первых двух испытаниях ещё можно было что-то получить просто так, то в Академии это исключено.
Лейла бросила на меня выразительный взгляд, будто ждала реакции.
Она права. Если подумать, то готовых навыков нигде больше и не найти, кроме как на первых двух уровнях. Они были самыми простыми и, пожалуй, самыми «доброжелательными» ко всем избранным.
С третьего испытания время начинает исчисляться годами – всё зависит от поставленной миссии. Но Академия выделяется среди других не только этим. Её главная особенность – массовость. Избранных там действительно очень много.
И именно этого Лейла ждала больше всего.
– Только представь: тёмные маги, чёрные навыки, добыча ресурсов для самосовершенствования, чистое усиление силы, – её глаза блестели, зрачки расширены, будто сама идея наполняла её энергией. Или, возможно, дело было в вине, которое она пила бокал за бокалом.
– Эх,
