В Кызылорду мы прибыли в пять утра. Билеты до Шымкента пришлось покупать у перекупщиков. Девушка-кассирша с невинным раскосым взором и скромной улыбкой, не заглядывая в монитор, всем подряд покупателям отвечала неизменно: билетов нет. Я подумал, что, давая высокую оценку казахстанскому железнодорожному сервису, погорячился.
— Наверняка билеты до Шымкента можно было взять еще в Актобе у перекупщиков, — поделился я с Марой соображением.
— Точно, — согласился он. — Я об этом не подумал. Ну, теперь ничего не поделаешь.
Заплатив на треть больше, мы приобрели билеты на послеобеденный поезд. Почти семь часов до его отправления нужно было как-то провести. Мы оставили вещи в камере хранения и отправились шататься по городу, который еще нежился в дымке утреннего сна. Было тихо и спокойно. В центре города мы обнаружили «сад травы» — как назвал его Мара.
Довольно большое пространство, огражденное по периметру редкими административными зданиями, сплошь занимали клумбы и газоны с травой, расчерченные пешеходными дорожками. Массивные здания, расположившиеся вокруг парка, навевали мысли о мавзолеях и храмах индейцев майя — что-то в них было угрюмое, подавляющее.
— Японцы делают себе сады камней, а казахи придумали устроить сад травы, — сказал Мара, осматривая окрестности.
И в самом деле, деревьев практически не было. Наверное, казахи, привыкшие к степям и ветру, не выносят замкнутых пространств.
В центре парка находилась стела в виде узкого длинного цилиндра с шарообразным навершием. Цилиндр был сработан из желтого сияющего металла, должно быть, из бронзы, а навершие было выкрашено синей краской и покрыто белым орнаментом. От цилиндра к земле под углом уходили распорки.
— Это Байтерек, — догадался Мара. — Символ свободного Казахстана. Я видел фотографии аналогичной стелы, которую казахи построили в Астане, когда перенесли туда столицу. Только там основание белое, а шар желтый — это связано с какой-то легендой о солнце и гнезде… не помню точно.
— Жители Кызылорды считают, что солнце на самом деле синее, — заметил я. — По крайней мере это оригинально.
Расположившись на одной из лавочек неподалеку от стелы, я спросил Мару, как называется конечная точка нашего путешествия. До этого я не задумывался, как долго нам предстоит колесить по Казахстану. Я был уверен, что Мара досконально изучил карты и проанализировал все возможные маршруты, просто я не предполагал, что это займет столько времени. Мне хотелось наконец остановиться — приехать, вдохнуть полной грудью воздух, сошедший с Небесных Гор, и знать, что мне уже некуда торопиться и можно стоять так целую вечность. А лучше упасть в душистую траву, ощутить спиной тепло прогретой земли и смотреть в бездну тянь-шаньско-го неба, в котором неспешно нарезает круги орел, или беркут, или кто там у них летает…
— От Шымкента мы направимся в Казыгурт, — ответил Мара. — Там уже предгорье Тянь-Шаня. Где-то в его окрестностях и остановимся. Возможно, отойдем на восток или юго-восток от города. Там есть несколько маленьких поселков, мне ничего не удалось о них узнать. А может быть, разобьем лагерь прямо у подножия горы. На месте посмотрим.
— Почему именно Казыгурт? — спросил я.
— Хороший вопрос, — сказал Мара и, немного помолчав, продолжил: — Прежде чем прокладывать маршрут, я ознакомился с казахскими легендами. Так вот, Казыгурт означает Священный курган, или Святая гора. Легенда гласит, что один праведный человек по имени Нукхепайгамбар…
Кислый хихикнул.
— Обалдеть. Ты долго учил это имя? — спросил я.
— А имя Ной для тебя более благозвучно?
— Ничего себе! — удивился я.
— Вот именно. Нукхепайгамбар у казахов, Нух у мусульман, он же Ной для христиан и евреев. Так вот, этот праведный человек, собрав до наводнения по паре божьих тварей и всяких семян со всего света, где-то причалил, когда вода начала спадать. Есть четыре горы, претендующие на звание пристани Ноева ковчега: Аль-Жуди в Аравии, Синай в Палестине, Арарат на Кавказе и… казахстанский Казыгурт. Местные казахи это место так и называют: Керне Калган — место Ноева ковчега. По их поверью, ковчег до сих пор там, только окаменел за тысячелетия, превратился в скалу.
— Круто, — прокомментировал я. — И когда ты собирался мне об этом поведать?
— Как только спросишь, — Мара улыбнулся.
— Я понял. Там, где остановился Ной, оттуда и пошел новый виток жизни. Это значит, что в том месте огромное число видов флоры и фауны. А из этого следует, что на горе Казыгурт мы вполне можем найти мандрагору, да?
— Точно. Легенде можно верить, а можно не принимать ее всерьез. Но в одном она не врет: на горе и в ее окрестностях обилие животного и растительного мира. Но это еще не все.
— Внимательно тебя слушаю.
— На одном из склонов горы обнаружен круг диаметром в сто двадцать метров, выложенный из камней. В центре круга из таких же камней выложен равносторонний крест длиной в тридцать шесть метров. Кто и когда его сделал — неизвестно, но есть предположение, что это дело рук зороастрийцев.
— Старику Ницше это бы понравилось, — заметил я. — Впрочем, когда Заратустра спустился с горы, чтобы нести людям мудрость… уж не с Казыгурта ли начался его путь?
Мара улыбнулся, заметил:
— В любом случае, это символично, согласен?
— Как тут не согласиться.
— Казыгурт вообще полон легенд и загадок. Вот, к примеру… у подножия горы есть три ручья, которые стекают в единый водоем. Один из них горький, второй соленый, третий с обычной водой. Вода горького источника, согласно поверьям, лечит глаза, соленого — желудок, а пресного дает путнику необычную силу.
— Какую… это… силу? — встрял Кислый.
— Понятия не имею, — сознался Мара и, пожав плечами, продолжил: — Или рассказывают про две скалы, расположенные совсем близко друг к другу. Эти скалы где-то на вершине Казы-гурта. Говорится, что в щель между ними может пройти только праведный человек. Я уже не говорю о том, что через перевал Казыгурта когда-то пролегал Великий Шелковый путь, а сама гора имеет магнитную аномалию, которая влияет на электронные приборы.
— Не гора — а кладезь тайн и загадок истории, — заметил я. Да, неплохое место ты подобрал для эксперимента. И что, мы полезем на гору? Она высокая? Мы же не альпинисты.
— Тысяча семьсот шестьдесят восемь метров над уровнем моря. Это не скала — гора, так что, если найти проводника, думаю, восхождение вполне возможно. Но для нашей цели вовсе не обязательно разбивать лагерь возле Ноева ковчега. Да и вообще не вижу смысла лезть на гору. Нам нужно спокойное безлюдное место, обязательно с источником воды поблизости. У подножия горы, я думаю, мы такое найдем.
