— А то ты рад бы был, коли б не справилась.
— Да ты как такое подумала, милая? — рядом с ней к тропе возвращаясь обиделся полоз. — Я ж рядом был, подхватил бы коли что.
Вешка вздохнула, а после вздрогнула — змий ей дорогу перегородил.
— Дай пройти, пожалуйста, темнеет уже, — попыталась бы обойти его, так тот тушей своей хвостатой поперек водрузился. Вот что пристал?
— А коли не дам? Я может хочу, чтоб ты у меня во дворце заночевала, — а сам к ней тянется, что пришлось назад отшагнуть.
— Нет, — покачала головой.
— Не была бы ты так категорична, Весеньюшка. Я сейчас добр, но терпение уже теряю.
— Ненадолго же тебя хватило, — и нос вздернула, как Ладка делала, первая девка у них на деревне, — али думаешь разок погулять сводил, букетик раз-другой подкинул и все на том? Растаяла?
Глаза змея расширились в удивлении, а Веша про себя только уговаривала, чтоб он в брехню ее поверил.
— Вот как значит? — протянул с улыбкой хищной, да вперед резко подался, почти нос к носу с ней утыкаясь. Как только не дрогнула и не отшатнулась? Чудо, — цену набиваешь себе?
— Понимай, как хочешь, — фыркнула, да смелости набравшись, через кончик хвоста его перешагнула, расхрабрилась!
— А так еще интереснее становится, — он снова с ней рядом пополз. — И чего ж ты хочеш-ш-шь?
Вот и что ей придумать такого? Сама ведь ему сегодня говорила, что не люб ей. Как теперь все обернуть? Да только чуйка подсказывала, что ежели она противиться продолжит, да отвергать его, Арьян лишь раззадорится и вовсе ее в охапку схватит и в замок утащит. Али сожрет на месте, разозлившись. Потому вступить в игру эту, на острие ножа, показалось Веше единственным выходом. Раз уж ответа «нет» змей не понимает.
— Сам придумай, — и ручкой так взмахнула вальяжненько, — я ведь сказала, что не люб ты мне, а с нелюбимым никуда не пойду. Вот и проявись, чтоб любым стать, — заявила гордо, да ядовито чутка, надеясь, что хватит того.
И хорошо, что не знал Арьян ее, да игру ее за чистую монету принял.
— Какая ты, оказывается, — и снова облизывается змеиным своим языком, — ладно, так даже интереснее. И не такие в меня влюблялись!
— Вот и посмотрим, на что полозов принц способен, — подначила до победного, заслужив от змия еще один хищно-восхищенный взгляд.
И только в башне оказавшись за закрытой дверью, осознала Веша, чем сама этот вечер обернула. Распрощалась с полозом быстро, да створку захлопнула торопливо, пока тот опять с поцелуями холодными своими не полез. Теперь то, ползучий этот, точно просто так не отстанет. Может у Лесьяра помощи попросить? Все ж магик — Топи Хозяин, да Арьяна сильнее, ежели потанятам верить.
С кухни раздалось нестройное басовитое пение мужских голосов.
Веша нахмурилась.
— Это еще что? — гостей с того первого раза в башне не бывало, Веська уж и забыла о том.
В кухню вошла, да обомлела. Лесьяр сидел в компании леших и болотников. Лешие вроде как те же значились, что и в прошлый раз, один из них, с баяном, заунывную мелодию выводил. А сама компания уже изрядно выпившая была.
— Довела мужика? — на плечо девице ворон уселся, да так недовольно и осуждающе клювом щелкнул, что Весе тотчас стыдно стало. Только за что — не ясно.
Глава 23
Водяной, рядом с Лесьяром сидевший, того локтем в бок толкнул, да на Вешу головой указал.
— А не наведаться ли нам к баннику Еремке? — обратился синеокий водяной к собравшимся, перебивая певцов. Леший с баяном попытался что-то возразить, но остальные на него так шикнули и на Веську закивали, что тот рот тотчас захлопнул.
— Да-да, у него барматуха еще оставалась!
Вешка стояла руки на груди скрестив и ногой притопывая, взглядом провожая пьянчуг нечистых.
— Доброй ночи, хозяюшка, — заискивающе поздоровались, мимо проходя.
— Доброй, — провожала взглядом компанию ведунья.
Лесьяр же на нее так и не обернулся.
Хлопнула входная дверь башни, выпроваживая последних, да стихло все, даже голосов не слышно стало.
— Ну, я тоже, пожалуй, полечу, — Мрак с плеча девичьего упорхнул.
Тишина теперь и вовсе встала гробовая.
Веська сглотнула, напряжение в воздухе повисло прямо ощутимое, точно натянулась между ними незримая нить и вот-вот лопнет.
Желая хоть чем руки занять, двинулась к столу, Лесьяра по дуге обойдя. Взгляд его на себе ощутила, да свой поднять не решилась. Чего только боится? Не сделала она ничего плохого! Ну не рассказала Лесьяру, что с Арьяном гулять ходила, так то ж только гулять! Разве ж нельзя ей ни с кем общаться? Так ведь?
«Не так…» — шептал внутренний голосок, — " и с одним целоваться, а от другого цветы принимать?" — вторила ему совесть.
Вешка тем временем посуду со стола собрала. Осталась вот только перед магиком чарка. Веша к той потянулась, да Лесьяр ее за запястье перехватил, да к себе ближе подтянул.
— Вот ты значит какая, Весенья? — все ж в глаза ему заглянула, а в них точно мир раскололся. Тоска.
— Какая? — переспросила прямо, не понимая, что тот ввиду имел. А взгляд вот вроде трезвый, несмотря на то, что в чарке хмель плещется.
— Платья и прочую мишуру из кладовых брать не хочешь, гордая, а как поцелуи свои раздаривать, это можно значит? — совсем близко к ней уже приблизился, взгляд холодный промораживает насквозь. И что ответить — не знает. Видел, значит! Видел, как Арьян поцеловал ее.
— Я того не хотела! — прошипела обиженно, — не видел разве? — как еще можно то было понять, если Веся Арьяна, едва тот отлип, по лицу ухайдакала.
Только вот не видел того магик. Что стоит столбом и поцелуй принимает — видел, а после, не выдержал, ушел с края крыши башенной. Едва зубы не раскрошил, как челюсть сжимал, да ногти в когти обратились и пребольно в ладони впились. Вот во что симпатии всяческие оборачиваются!
— И цветов его не хотела? Я то думал это подручные твои таскают, а это принц твой? Нашла себе на болоте? Хоть и не человечий, а все ж королевич! — и лицо ее раскрасневшееся разглядывает, самого ж от злости едва не трясет. — Сама ж в первую встречу поддаваться ему не хотела, а тут — другим уподобилась? В подземье захотелось? В шелка и камни драгоценные? Чем же ты с ним расплачивалась? Может потому ритуал с малахитом так пошел наперекосяк?
Каждое слово, точно ножом по нежному девичьему сердцу. Вдохнула поглубже, руку из цепких пальцев выкручивая. Она то у Лесьяра помощи попросить хотела, чтоб тот поговорил с Арьяном… Теперь придется с обоими самой разбираться.
Магик ее заново хватать не стал, взглядом только злым сверлил, да дышал глубоко.
Но Веська, не будь дура, нос задрала повыше, к раковине отошла, воды в ковш набрала холодной. К магику обратно приблизилась.
— Ты что… — но не успел тот договорить, как девица ему аккурат на голову эту воду и вылила. Тонкой такой струйкой, как следует вымочив ошалело смотрящего на нее мужчину. Он даже защиту никакую выставить не удосужился, настолько опешил.
— Чтоб остыл поскорее и в себя пришел, — процедила сквозь зубы. Ковш на стол кинула с грохотом, развернулась на пятках, да из кухни вышла, каждый шаг чеканя.
Лесьяр же вовсе в ступор впал. Он то уж представлял, как та извиняться начнет, упрашивать простить ее, глупую. А он, быть может, под всю эту песню, ее из башни выдворит-таки… Ну или сделает вид, что хочет то сделать. Только вон все как повернулось.
Брови нахмурил, волосы мокрые от лица отлепляя. Что-то не заметно, что Весенья себя виноватой чувствует. Напротив, у него самого чутье оживилось и изнутри затрепылахо, ревность гася, да глас разума подключая. Только вот что тот глас ему сказать пытается — не ясно. Арьян ведь свои намерения явно выразил — что цветы приносит, что гуляют они вместе, да еще и целовал ее возле башни! Что тут можно не так понять? К тому ж Весенья на то и не возразила ничем!
