Но Мина его не слушала. Она подошла к группе каких-то бездельников, которые слонялись у дверей таверны с кружками пива в руках и пьяными голосами спорили, стоит или не стоит пойти и посмотреть, что там за шум.
— Простите, господа, — начала Мина. — Какая дорога ведет на север?
— Вон та, госпожа, — ответил один из молодых людей, рыгнул и неопределенно махнул рукой.
— Я же тебе говорил, — сказал Паслен.
Мина подобрала сумку, перекинула ее через плечо и пошла вперед.
Кендер немедленно сообразил, что совершил ошибку. Ему следовало сказать, что он не знает дороги на север и нужно дождаться Риса. А теперь слишком поздно. Он смотрел, как она уходит, одинокая и потерянная, и хотел было бежать к Рису, но понял, что Друг не одобрил бы, если бы он оставил девочку. Однако
Паслен не знал, чем ей можно помочь. Она все равно его не послушает.
Он посмотрел на Атту, та села и тоже посмотрела на него. Собака ничего не могла посоветовать. Испустив глубокий вздох, Паслен побежал следом за Миной, и вот теперь они шли вместе, направляясь на север, к Дому Богов, но без Риса.
Паслен не оставлял попыток уговорить Мину вернуться в гостиницу, а та продолжала упорно отказываться. Препираясь таким образом, они прошли несколько миль, после чего кендер наконец сдался и решил поберечь силы для ходьбы. Он был благодарен Богам лишь за одно: поскольку у Мины не было карты, она не могла идти так быстро, как в прошлый раз. Ей пришлось передвигаться, как всем простым смертным.
Паслену оставалось лишь надеяться, что Рис в конце концов найдет их, хотя не мог представить, каким образом. Рис, наверное, решит, что они ранены, или убиты, или прячутся где-то… А возможно, он сам ранен или убит…
— Не буду об этом думать, — сказал себе Паслен.
Они шли долго, очень долго. Паслен надеялся, что Мина рано или поздно устанет и захочет отдохнуть, и всякий раз, проходя мимо придорожной харчевни, он прозрачно намекал, что неплохо бы сделать остановку. Но девочка отказывалась и продолжала путь, таща за собой заляпанную грязью сумку.
Попадавшиеся на дороге путники останавливались, чтобы поглазеть на необычную троицу. Если кто-нибудь пытался приблизиться к Мине, Атта начинала рычать, предупреждая незнакомцев, что нужно держаться подальше. Паслен вращал глазами и разводил руками, давая понять, что он ничего не может поделать.
— Если встретите монаха Маджере по имени Рис Каменотес, скажите ему, что видели нас и что мы идем на север, — просил он встречных.
Дорога бежала все вперед, и наши путники тоже шагали вперед. Паслен понятия не имел, сколько они прошли, но Утехи больше не было видно. Большая дорога сменилась проселком, и притом не очень хорошим, и внезапно, без всякого предупреждения закончилась. Путь на север преграждала высокая гора, и дорога обходила ее, разветвляясь на две — восточную и западную.
— Нам куда? — спросила Мина.
— Почем я знаю? — проворчал Паслен. — Ты же потеряла карту, помнишь? Во всяком случае, это неплохое место для привала… Что ты делаешь?
Мина, стоя посреди дороги, закрыла руками глаза и принялась вращаться вокруг своей оси. Когда у нее закружилась голова, она, споткнувшись, остановилась и выбросила вперед руки, указывая на восток.
— Идем туда, — заявила она.
Паслен смотрел на девочку в совершенном изумлении.
— Вот, честное слово, оставлю тебя здесь, чтобы тебя багбиры сожрали, — сказал он, затем пробормотал: — Только это будет жестоко по отношению к багбирам.
Кендер оглянулся на запад — солнце стремительно катилось к горизонту, словно торопясь на покой. По дороге скользили тени.
Паслен принялся бегать по обочине, разыскивая большие камни. Найдя крупный булыжник, он потащил его туда, где стояла Мина, и швырнул к ее ногам.
— Ты что делаешь? — спросила девочка, когда он вернулся с четвертым камнем.
— Отмечаю наш путь, — пропыхтел кендер, волоча пятый камень. Швырнув его на землю, он начал сооружать пирамиду, водрузил четыре камня друг на друга, а пятый прислонил с восточной стороны. — Рис это увидит, поймет, в какую сторону мы пошли, и сможет найти нас.
Мина уставилась на сложенные в кучу камни и внезапно, подбежав к метке, начала яростно крушить аккуратное сооружение кендера.
— Что с тобой?! — завопил Паслен. — Прекрати!
— Он не найдет меня! — выкрикнула Мина. — Никогда не найдет. Я не хочу!
Она взяла один из камней и отшвырнула его прочь, едва не зашибив Атту, которая в страхе вскочила.
Паслен схватил Мину в охапку и оттащил в сторону, наградив хорошим шлепком по мягкому месту. Удар оказался несильным, потому что пришелся в основном по юбке, но немало шокировал девочку. Она посмотрела на кендера открыв рот, затем разразилась слезами.
— Ты самая испорченная и эгоистичная девчонка из всех, кого я только знаю! — заорал на нее Паслен. — Рис хороший человек. Он заботился о тебе больше, чем ты того заслуживаешь, а ты вела себя как настоящая разбойница. Да еще сбежала, а он сейчас, наверное, с ума сходит от беспокойства…
— Поэтому я и убежала, — всхлипнула Мина. — Вот почему он не должен больше встречаться со мной. Он хороший. А из-за меня его чуть не убили!
Паслен уставился на девочку во все глаза. Так она сбежала не затем, чтобы избавиться от Риса. Она сбежала, чтобы обезопасить его! Кендер вздохнул. Он уже почти пожалел, что ударил малышку. Почти.
— Ну ладно, хватит, Мина. — Паслен похлопал девочку по спине, пытаясь утешить. — Прости, я потерял терпение. Я теперь понимаю, зачем ты это сделала, но все-таки тебе не следовало вот так убегать. А что касается того, что Риса чуть не убили, так это ерунда. Я вот помню, как при мне Риса пару раз чуть, не убили, и он мог бы рассказать, как меня чуть не убили кучу раз. Ведь для этого и нужны друзья.
Эти слова явно встревожили Мину, и даже Паслен признался себе, что объяснение звучало совсем не так складно, как в его голове.
— Я хочу сказать, Мина, что Рису небезразлична твоя судьба. И он не забудет о тебе только потому, что ты сбежала. Зато теперь он волнуется и боится за тебя. А насчет опасности, которой он из-за тебя подвергается… — пожал плечами Паслен, — он с самого начала понимал, что ему угрожает опасность, еще тогда, когда решил сопровождать тебя в Дом Богов. Но опасность его не пугает. Потому что ты небезразлична ему.
Во время этой речи Мина внимательно смотрела на кендера, и Паслену показалось, что он тонет в янтарных глазах, сверкающих от слез. Она робко протянула ему руку.
— А тебе тоже? — смиренно спросила она. — Тебе я тоже небезразлична?
