Мы сидели у её кровати, и эта девочка была для нас важна, как никто.
— Ветер, тут Лотте приснился странный сон, в нём был стих, явно с намеком, — и я рассказал ему его.
— Да, действительно интересно. Только непонятно, чья слеза.
— У меня мыслей нет. А ещё она видела птицу — туловище птичье, а голова человеческая. Она пела, а потом вот этот стих рассказала.
— Это уже информация. Я знаю три таких птицы: Гамаюн, Сирин и Алконост, и каждая из них может петь, а вот плакать? Какая из них, если это они? Сирин в принципе плачет, но как-то никого не спасает. Карен, я с дедом посоветуюсь. Он сказал, что никто из богов не имеет права помочь Лотте — это было требование Мораны, когда она её отпускала. Так что не знаю, кто это может быть. Хи, я полетел, буду только завтра и постараюсь разузнать поподробнее, кого и где искать.
Мы вышли в гостиную.
— Ветер, как ты думаешь, почему потеря смысла жизни так сильно на нее повлияла? — спросил я. — Мне кажется, многие прекрасно живут и без смысла жизни: едят, спят, танцуют. Сколько таких видел при дворце.
— Ты прав, я тоже об этом думал. Для Лотты изначально было важен смысл жизни, свой путь, предназначение. Ей без него слишком плохо, я вообще боюсь за неё, кажется, её состояние ухудшается, и не ест она ничего. Надо быстрее искать ответ. Немного у нас времени. Улетаю, накорми её хоть чем-нибудь.
Я договорился со Сказителем, быстро рассказал ему о сне, который приснился Лотте, и стихе, что она запомнила. Для того, чтобы понять подсказку, надо знать, от кого она исходит. Попросил его рассказать о птицах и пошел Лотту предупредить, что мы придем.
— Лотта, я позову сюда Сказителя, попрошу рассказать про таинственных птиц, может, что-то прояснится. Ты устала и не хочешь никого видеть? Ну пожалуйста, потерпи, это может тебя спасти.
Позвал Сказителя, он много знает всяких сказаний и легенд. Память у него удивительная.
Любим пришел и начал без всяких предисловий — видел, что Лотте тяжело.
— Насколько я знаю, чаще всего появляются и влияют на судьбы людские семь птиц. Из них имеют женскую голову и тело птицы четыре. Праматерь птиц Стратим очень большая, её можно исключить, да и обитает она возле Моря-Окияна. Остаются три: Гамаюн, Сирин и Алконост. Вероятно, стоит исключить Сирин. Известно, что её великолепный голос и пение завлекает людей, и услышавшие его могут впасть в беспамятство и следовать за ней, куда позовет. Перья Сирин окрашены в темно-синий цвет, иногда днем кажутся синими, а вечером пурпурного цвета. Сирин — птица темная, мистическая, неоднозначная, чаще всего встреча с ней печаль или беду предвещает. Изредка боги могут послать её предупредить человека недостойный поступок не совершать. В ситуации с Лоттой боги пообещали не вмешиваться, значит, чудо-птица действует от себя, а Лотта точно недостойный поступок совершать не будет. Так что остаются, думается, два возможных варианта. Это или Алконост, или Гамаюн. Алконост удивительная птица, тоже поёт замечательно, тоже голова человеческая с лицом юной девы, а тело птичье. Живет она на острове Буяне и сказывают сидит там на яблоне с золотыми плодами (символ мудрости). Зимой же Алконост летает по миру, успокаивая бураны и метели. На зимнее солнцестояние Алконост опускает яйца в пучину Моря-Океана, и в это время не бывает штормов, все моря абсолютно спокойны. Мудрые люди сказывают, что встретить Алконоста — к удаче. Её пение настолько прекрасно, что в сердце каждого, кто услышит его, пробуждаются самые светлые и добрые эмоции, и он тут же наполняется бесконечной радостью и счастьем, только, заслушавшись, домой может не вернуться. Заговорить с ней только мудрому удаётся, не любит она, когда знания её в абы какие руки попадают. Как видите, вариант подходит, но то, что это птица Гамаюн, тоже очень вероятно. Вот послушайте. Вещая птица Гамаюн считается самой мудрой, живет она от сотворения мира и всё знает, всё ведает и прилетает иногда рассказать людям про добро и зло. Голова у нее девичья, тело птичье, а вот оперенные, как и у той птицы, что Лотта во сне видела — разноцветное и переливается. Часто видят в её лапах свиток с текстами. Крик Гамаюн услышать — значит, добрую весть получить, ещё предвещает она счастье. Любит она петь людям божественные песни, мудрости учить, на путь добрый наставлять. К ней за советом обращается тот, кто знает, что спросить, и кто умеет понимать мудрое. Также она пророчит будущее, но лишь тем, кто готов его принять. Научает она героев перед трудными походами, без её участия раньше ни один подвиг не совершался. Над чьей головой крыльями своими повеет, низко пролетая, тот будет непременно владыкой. Живёт она на Буяне, но часто прилетает на Дерево Мироздания посидеть, подумать, мудростью наполниться. Вот такой у нас расклад. Обе эти птицы подходят под описание, только про слёзы их ничего не слыхивал.
— Есть ещё на нашей земле птицедевы, — продолжил Сказитель. — Таинственные существа, что редко рождаются — тогда, когда большие изменения в мир приходят. Птицедева — девушка красы неписаной, о двух ногах, только на спине у нее белоснежные крылья. Они могут и среди людей ходить, только крылья прячут. Полюбить могут и человека, и любовь эта сильная, искренняя. Но главное — выполняют они предназначение, что привело их в этот мир, какое никто не ведает.
— Я вспомнил про них, — продолжил Сказитель, — потому что рассказывают: в краях, откуда ты, Карен, с Михелом и Лоттой пришли, приблизительно в то время, когда вы родились, появлялась птицедева. Может, это она к Лотте во сне приходила, уж больно странно место и время её появления с вашим совпадает. Может, и не она, но всё одно интересно знать — рядом происходят чудеса, а мы ни слухом, ни духом. Рассказываю словами, как мне о том поведали, — качнул головой Сказитель и начал сказку.
Сказитель. Сказка про женщину-птицу
Рассказывал мне один человек историю. Говорит, не так давно это было.
В наших краях в лесу появилась женщина красоты удивительной. Только рука у неё была сломана. Нашел её в лесу наш егерь и обомлел, глядючи на нее. Привел её к себе, лечил да недолечил, не вышло. А полюбил её пуще себя самого. Готов был ради неё душу продать. Выпросил у неё выйти за него замуж. Делать ничего не позволял, лишь бы выздоровела. На руках носил. Что только ни делал он для неё — все, что мог, а только грустила она и всё на восток смотрела. Через время должна она была родить. Говорят, тревожно было у неё на сердце перед родами. Пришел к ней муж, и говорит она ему:
— Добрый мой муж! Может, последний разговор у нас, может, погибну родами, а может, это женские страхи, только хочу тебе сказать на всякий случай. Спасибо, что спас, видно, судьба у меня такая, рука не выздоровела, из-за неё на крыло не стала, улететь не смогла. Живу вот в доме. А он для меня все одно как клетка: пусть в сытости, но не на свободе. Не всем женщинам хватает покоя и сытости, некоторым нужно крылья расправить. Да и не совсем я женщина. Птицедева я с далекого острова. Поранил крыло мое Чернобог злой, но ты спас меня, приголубил, любовью своей отогрел. Теплом души своей поделился. Вот живу теперь со сломанным крылом. Только поцелуи твои лишили меня волшебной силы. Нет больше птицедевы, есть жена твоя. Дочка у нас родится вскорости. Тело у неё будет человеческое, а душа птичья, вольная. Когда время придет, крылья появятся. И будет она пуще всего свободу любить. Будет сущность её неизъяснённая в дальние края звать. Не запирай её в доме, учи всему, что сам знаешь — как в лесу обитать, как в дороге выжить. Путь ей на роду написан, лишь на воле сможет она выжить и не погибнуть, как я. А чтобы легче ей было в путях, научи ходить по звериным тропам. Если сможет найти она тот остров, откуда я родом, там всё сама узнает, полегчает ей, а так будет маяться и рваться, биться о прутья, не зная, что душу гнетет. Там на острове сестры мои живут, они ей всё расскажут и научат.
