Из зомби прыснула струя жидкости, похожей на серый гной. Отвратительная тварь сделала руками жест, говорящий о боли и страданиях. Как у загнанного в клетку зверя, на которого на свободе никто не смел и взглянуть, в ее взгляде заплясала тень страха. Но карлик не обратил на это никакого внимания. Он закончил битву с железной девой и ступил в проход. Из раны зомби вытекала клейкая жидкость. Она издала вопль, от которого леденела кровь. С гримасой отвращения Глоин закрыл за собой щеколду и, задыхаясь, сделал несколько шагов вперед. Затем бросил на пол шпагу. А после этого обернулся.
Он победил.
Пруди была там, все так же прикрученная к ужасному аппарату, острое лезвие продолжало висеть у нее над головой. Глоин подошел к ней, медленно опустился на колени и вынул кляп изо рта несчастной маленькой гномессы.
Она начала рыдать.
— Пруди, — сказал Глоин и закрыл лицо ладонями.
Это было не очень-то практично с его стороны: чтобы взглянуть на него, ей приходилось неестественно выворачивать шею.
— О, Глоин, Глоин, — повторяла Пруди. — Уведите меня отсюда. Я вас умоляю.
— Что произошло? — спросил карлик, оглядываясь вокруг. — Как вы попали сюда?
— Я вас… я искала вас, — объяснила гномесса в промежутках между всхлипываниями. — Джон, он… он много говорит, но ничего не делает… а… они пытались похитить и его тоже… и еще у него этот дракон, который выдает себя за Мать Смерть, и…
— Хорошо, хорошо, — сказал карлик, поднимаясь на ноги. — Вы мне объясните все это позже. Для начала я выведу вас отсюда.
Бум.
— Что это такое?
Пруди только покачала головой.
Бум.
Карлик повернулся. Возвращалась железная дева.
Бум.
— Тысяча чертей и одна ведьма, — выругался Мак-Коугх, проводя рукой по краю аппарата со стальным лезвием, — ну ладно, а как открыть эту машину?
— Там есть… там есть рычаг, — шмыгая носом, ответила Пруди. — Вы видите? На самом боку.
Глоин подошел поближе.
— Его надо отвести налево, — сказала гномесса. — Таким образом можно освободить мне голову.
Карлик с нежностью посмотрел на нее. Очаровательная маленькая Пруди. Она попала сюда, потому что шла освобождать его. Его, Глоина Мак-Коугха. Это было вполне очевидно, так как она ни словом не упомянула о Ваугане. Теперь он все понял, и события осветились благодатным светом. У него возникло непреодолимое желание обнять ее и крепко-крепко прижать к себе. Но вместо этого Глоин положил руку на рычаг.
И потянул его…
— Эй, это для меня, естественно, налево, — крикнула, уточняя, Пруди. — Я хочу сказать, что для вас это будет напр…
…налево.
Лезвие упало с предательским свистом.
Шмяк.
Раздались звуки, которых он предпочел бы никогда не слышать.
В общем идея такова: мы идем к барону Мордайкену и освобождаем эльфа и карлика. Каждый здесь преследовал личную цель. Я шел, потому что не хотел оставлять Глоина и Ориеля в руках человека, чей предок переспал со Смертью. А она шла, потому что ее две сестры находились внутри моих друзей.
— Но, — высказал я свои сомнения, когда мы выходили из разрушенного храма и пригнули головы под потоком воды, падающей с неба, которое теперь стало совсем черным, — вам не кажется, что у нас есть довольно слабые стороны?
— На этот счет у меня есть одна идея, — ответил Грифиус.
Ого! Очень хорошо. В таком случае, мне больше нечего сказать: у мадам Смерти есть идея. Ве-е-е-еликолепно.
Для начала мы наняли фиакр.
— Куда едем? — спросил я, когда мы устраивались в тепле фиакра.
— Откуда же мне знать, куда вам надо, — заметил, поворачиваясь к нам, возница.
— Я разговариваю с драконом.
— В деловую часть города, — объявил Грифиус.
Возница повернул свой экипаж, и мы затряслись по мостовой.
Через двадцать минут фиакр уже въезжал в деловую часть города: квартал, заполненный высокими серыми зданиями, которые под покровом ночи казались еще более мрачными; а в самом сердце этих строений располагалось импозантное величие Вампир Стейт билдинг с грозными горгулиями и необъятным стеклянным фасадом. С того места, куда мы подъехали, можно было разглядеть только вершину здания и маленькую нежную кисточку фонаря, подметающую окрестности. В большинстве окон горел свет. Вампиры работают только по ночам.
— Всё, выходим, — сказал я.
И в очередной раз взяв Грифиуса на руки, спустил его на землю, после чего расплатился с возницей теми немногими деньгами, которые еще не успел потратить. Фиакр описал полукруг, и мы остались в одиночестве под дождем. Желтоватые огни фонарей отражались в темных лужах на тротуарах. Наше появление тут казалось странным, даже почти неуместным. Я себя чувствовал очень неловко. Все вокруг было каким-то холодным, отчужденным.
Рядом со мной хранил молчание Грифиус. Он что-то высматривал. Я медленно поднял голову.
Два золотистых огромных дракона, охранявшие деловую часть города, замерли в абсолютной неподвижности под моросящим дождем. Своими золотистыми чешуйками, черными силуэтами и грозными огоньками, плясавшими у них в глазах, эти существа казались монстрообразными, ужасными. Статуи, но такие, которые могут в один прекрасный день ожить и испепелить весь город.
— Грифиус?
Дракон посмотрел на меня.
— Что мы здесь делаем? — спросил я.
— Молчи, — ответило маленькое животное.
Медленно, под проливным дождем, среди стен высотных зданий, подвесных мостов и стеклянных фасадов, мы двинулись вперед, подавляя уважительный страх, и остановились у ног одного из двух золотистых драконов. Я хочу сказать, что мы действительно стояли у его ног. Каждый коготь стража был длиннее и острее двуручного меча. Этот монстр напоминал нам об эпохе смут и переворотов. О той эпохе, когда все проблемы решались грохотом стали и языками пламени.
Грифиус поднял голову, чтобы посмотреть на гигантскую неподвижную фигуру, и я понял, что дракон тоже видит нас, так как он вытянул свою длинную шею, и ее золотистые кольца медленно растянулись, а ужасная морда зверя застыла прямо перед нашими лицами. Огромное создание рассматривало нас полузакрытыми глазами. Его зрачки в ожидании испускали золото.
Я напряженно замер, шепнув Грифиусу:
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Легким движением крыльев тот дал мне знак успокоиться.
Прошло некоторое время, показавшееся мне вечностью, проливной дождь, клянусь Тремя Матерями, так и не ослабевал, и вот огромный дракон широко раскрыл глаза. В какое-то мгновение наши взгляды встретились, и у меня внутри что-то зажглось, словно там родилась новая звезда. Наконец голова огромного монстра снова величественно поднялась. Его огромные бока наводили на мысль о металлической шкуре. А под этой броней билось огненное сердце. Мне даже послышалось это биение.
