Джодах обернулся и увидел Майрсила и Барла. Лорд Верховный Маг улыбался, а Барл смотрел с подозрением.
Джодах пожал плечами и постарался выглядеть сбитым с толку. – Я не мог заснуть после того, что случилось, – сказал он. – Я подумал, что следует придти сюда и убрать мусор.
Майрсил одарил его широкой улыбкой, и Джодах впервые подумал о том, насколько же она делала Лорда Верховного Мага похожим на волка.
– Такая преданность, – сказал он, хлопая Барла по спине. – Вот то, что нам больше всего нужно в Конклаве. Преданность! Инициатива! Верность!
– Замечательные качества, – сказал Барл, сурово глядя на Джодаха.
– Конечно, – сказал Майрсил, – но не беспокойся об уборке. Я прикажу слугам об этом позаботиться, в конце концов, именно для этого слуги и нужны. Ты уже проанализировал полученные результаты?
Джодах подумал о своем открытии клюквенного болота, но вместо этого покачал головой. – Я задаю себе вопрос о том, что же я сделал, о координации или каком-то внешнем воздействии…
Майрсил поднял руку. – Нет! Тебе нужен отдых, мой юный друг. Мозг лучше работает после отдыха. – Его улыбка превратилась в тонкую линию. – Хотя я ценю твое беспокойство. Более слабые маги могут просто уйти, не размышляя над произошедшим. Эксперимент заканчивается провалом, только если никто ничему на нем не учится.
– Да, сэр, – сказал Джодах, затем быстро добавил, – да, друг Майрсил. – Он посмотрел на Барла, брови умельца сошлись вместе, и невысокий мужчина выглядел хмурым.
– Хорошо, – сказал Майрсил, хлопая Джодаха по спине. – Подумай о том, что здесь произошло, и приходи ко мне. Мы попробуем еще раз, как только ты будешь уверен, что добился того, что все работает правильно.
Джодах слегка поклонился и пошел прочь, но Майрсил его окликнул.
– Да, еще вот что, – сказал он. – Мне нужно, чтобы ты выполнил еще одно задание.
Джодах повернулся и сказал: – Для чего я бы ни потребовался, друг Майрсил, я сделаю все возможное.
Улыбка вернулась, но Джодаху она казалась очень похожей на волчью.
– За несколько ближайших дней тебе надо будет выучить несколько заклинаний, – сказал Майрсил. – Мне нужно, чтобы ты для меня сразился на дуэли.
Глава 17
Игра синего и красного
Понятие дуэли почти столь же старо, как и сама магия. Некоторые говорят об Урзе и Мишре как о первых магических дуэлянтах, и хотя это соблазнительно признать, следует заметить, что они сражались с помощью армий и артефактов, а не заклинаний в том виде, в котором они известны нам. Кроме того, они редко видели друг друга, кроме как в самом начале и самом конце. Концепция дуэлей, столь прочно укоренившаяся во время Ледникового Периода как средство для разрешения споров, берет свое начало во времена Тьмы.
Аркол, ученый из Аргива
Сима сжала кулак и топнула, ее изящный башмачок стучал по каменному полу. Три дня они держали ее взаперти в собственной комнате. Три дня!
Комната, фыркнула она, чуть больше тюремной камеры. Она была больше ее комнаты в Городе Теней, а рабы (она отказывалась думать о ком-либо, носящем металлический ошейник, как о «слуге») были вежливы и исполнительны, приносили отлично приготовленную еду, но не оставалось сомнений о том, что ее комната использовалась в качестве камеры.
Дверь была заперта магическим способом, чтобы не дать ей возможности уйти, в свинцовых переплетах окон было водное серебро, тот же материал, который церковь использует для того, чтобы держать магов в плену. Отдушины в стенах были отделаны этим же материалом, а вокруг рамы были нарисованы магические печати. На стенах за гобеленами были нарисованы руны, некоторые из них Сима узнала, а другие остались для нее полной тайной.
Кто-то построил эту комнату специально для того, чтобы держать здесь мага. Этим кем-то, скорее всего, был невысокий, резкий умелец Барл.
Она с первого взгляда невзлюбила коротышку. Он был одним из тех назойливых типов, которые организуют все и не переносят ничего из того, что лежит вне сферы их компетенции. Таких хватало и в Городе, и найти такого здесь, в Конклаве, служило слабым утешением.
Хуже всего было, что люди, подобные Барлу, почти ничего не пропускали. Именно поэтому ее посадили в непроницаемую для магии комнату до того времени, когда они придумают, что с ней делать.
– Каково твое полное имя? – спросил Барл, когда в первый раз сидел напротив нее.
– Мирейль, – ответила она.
– Мирейль из ..? – настаивал Барл.
– Просто Мирейль, – сказала она.
– Все всегда откуда-нибудь, – заметил Барл, нахмурив брови.
– В последнее время я была в Геде, – сказала Сима. – В этом городе была чума, и они выгнали большинство чужестранцев.
– Значит, будешь Мирейль из Геда, – сказал Барл. – Ты там родилась?
– Нет, – ответила Сима, – я просто оттуда.
Все собеседование прошло в таком духе. Сима давала неполные ответы, обычно прося уточнить или прояснить природу вопроса. Обратившись к прошлому, подумала Сима, следует признать, что идея выдать себя за будущего ученика возможно была плохой, но манеры Барла очень сильно ее беспокоили.
Она ни разу не упомянула Джодаха. Не упоминала о том, что прибыла с островов. Взамен она стала Мирейль, синий маг (А цвета важны?, спросила она, еще сильнее портя коротышке расположение духа), в бегах от церкви, ищущая безопасного убежища. Больше рассказывать нечего, спасибо, сказала она, зеркало Джодаха было спрятано в складках ее блузки.
– Ты слышала о Городе Теней? – в какой-то момент спросил Барл.
Сима нацепила самую искреннюю маску и переспросила: – Что это?
– Община козопасов к западу отсюда, – сказал проводящий собеседование. – Они делают вид, что могут произносить заклинания.
Сима приложила усилия, чтобы выглядеть спокойной, но голос умельца продолжал терзать ее. Козопасы? Ученые! Не то, что эти дилетанты и любители!
Когда ей принесли вечернюю трапезу, она услышала, как в запутанных коридорах эхом повторялись далекие раскаты смеха и звуки вечеринки. У этих магов Конклава нет дисциплины, нет понятливости, нет понимания мира. Они будут праздновать когда один за другим погаснут все огни в окружающем мире.
Она не спрашивала о Джодахе. Она задала вопрос: – У вас много соискателей?
– Немного, – сказал Барл.
– А за последнее время? – спросила Сима.
– Немного, – повторил Барл тем же самым тоном.
Сима слегка нахмурилась. – А всем вашим кандидатам приходится проходить через эту утомительную процедуру?
Барл понимающе, сурово улыбнулся. – Нет. Твоя утомительнее, чем другие.
После этого он ушел, а ее оставили в комнате (камере), слуги (рабы) приносили ей еду и интересовались, нужно ли ей что-нибудь для ее научных занятий, пока она ждала (томилась). Она попросила несколько увесистых книг по истории церкви и использовала их как подставки для ног во время медитации.
Она не произносила заклинаний. Это было бесполезно, в комнате, отделанной защитными метками и рунами. Она вынимала джодаховское зеркало лишь затем, чтобы ежевечерне переложить его под подушку. Она обдумывала, не произнести ли ей заклинание, чтобы удостовериться в том, что он жив, но решила этого не делать. Барл, наверное, установил здесь восемь способов отправиться на небеса для любых видов магии предсказаний.
Она решила их дождаться. Это было довольно легко, поскольку еда была лучше, чем в большинстве мест, где она бывала за последние три месяца, но если ожидание продлится еще немного, то чтобы не сойти с ума, ей придется начать читать эти церковные истории.
В итоге у них ушло три дня, чтобы до нее дошли руки. В дверь постучали, но это был не нерешительный стук рабов-прислужников, а уверенный, того, кто привык отдавать приказы.
– Входите, – сказала Сима, не отворачиваясь от окна. Оно выходило в основном на крыши и стены, и за то время, пока она была здесь, через него она не увидела ни одного человека.
