— Такой красивый, — произнесла медсестра, глядя на Шолто с удивлением.
Доктор выглядел напуганным. Он отступил от нас, пока не уперся в кровать, держа диаграмму Дойла, как щит.
Я попыталась придумать, как обратиться к ним, чтобы не испугать еще больше. Но ничего подходящего не придумала. Мы были коронованы живыми цветами и укутаны волшебством Богини, они такого никогда не видели.
Мы шагнули к кровати, и полицейский опомнился достаточно, чтобы попытаться поднять оружие. Но через мгновение оружие опять опустилось в пол.
— Я не могу, — сказал он придушенно.
— Выньте иглы и трубки из Дойла. Вы используете человеческую медицину, а она убивает его, — сказала я.
— Почему? — Удалось спросить доктору.
— Он — существо волшебной страны, в нем нет человеческой крови, чтобы ему помогли эти современные чудеса. — Я коснулась прохладной руки Дойла. — Мы должны спешить, доктор, нам нужно забрать его отсюда или он умрет.
Я дотронулась до игл в руке Дойла.
— Помогите мне.
Доктор смотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова. Но медсестра стала помогать мне.
— Что Вы хотите, чтобы я сделала? — Спросила она.
— Отсоедините его от всего этого. Мы должны забрать его в волшебную страну.
— Я не могу позволить Вам забрать раненного человека из моей больницы, — сказал властно доктор. — Больные остаются здесь, это правило.
Я посмотрела на полицейского.
— Пожалуйста, Вы можете помочь медсестре освободить Капитана Дойла от этих машин?
Он спрятал оружие и переместился к другой стороне кровати, чтобы помочь.
— Вы полицейский, — бросил доктор. — у Вас нет нужной квалификации, чтобы отсоединить его от чего-либо.
Полицейский посмотрел на доктора.
— Вы только что сказали, что ему не становиться лучше, и Вы не знаете причин. Посмотрите на них, доктор, вокруг них волшебство. Если капитан привык жить как они, то что сделают ему эти машины?
— Есть правила. Вы не можете просто войти сюда и забрать моего пациента. — Он возмущенно посмотрел на нас.
— Он — капитан моей стражи, мой возлюбленный и отец моих детей. Вы действительно полагаете, что я стала бы подвергать его опасности?
Медсестра и полицейский уже игнорировали доктора. Медсестра направила полицейского, и они отключили Дойла от всего, он остался лежать на кровати свободным от игл и трубок.
Теперь мы могли забрать его. И как будто магия знала, что теперь он был свободен от всего, что причиняло ему боль.
Я взялась за плечи, а Шолто за ноги Дойла. Его тело отреагировало так, будто мы потрясли его, спина выгнулась, глаза распахнулись, дыхание сбилось. Он среагировал на боль, но смотрел он на меня. Он видел меня.
Он улыбнулся, и прошептал:
— Моя Мерри.
Я улыбнулась в ответ и почувствовала, как покатились слезы от счастья.
— Да, — сказала я. — Да, это я.
Его глаза расфокусировались, затем затрепетали и закрылись. Доктор проверил пульс. Он боялся нас, но не настолько, чтобы забыть о своем долге. От этого он мне больше понравился.
— Его пульс становится сильнее. — Он посмотрел на Шолто и меня. — Что вы сделали?
— Мы поделились с ним частью волшебства волшебной страны, — сказала я.
— Это подействовало бы на людей?
Я покачала головой, и корона из омелы, только удобнее устроилась в моих волосах.
— Ваша медицина помогла бы человеку с такими же ранами.
— Ваша корона только что двигалась? — спросила медсестра.
Я проигнорировала вопрос, потому что сидхе нельзя лгать, но правда ей ничего бы не объяснила. Она уже уставилась на нас как завороженная. Выражение ее лица и в меньшей степени лица полицейского напомнило мне, почему Президент Томас Джефферсон заставил нас согласиться, чтобы нам никогда не поклонялись как божествам на американской почве. Ни один из нас не хотел поклонения, но как еще смотреть на кого-то, кто стоит перед Вами, коронованный Богиней?
Я ожидала, что розы, обвивавшие наши руки, распрямятся так, чтобы мы могли поднять Дойла. Но они остались на месте.
— Давай возьмем его с другой стороны кровати, — сказал Шолто. — Так будет легче нести.
Я не спорила, мы просто передвинулись. Доктор попятился от нас, как будто он не хотел, чтобы мы коснулись его. Не могу обвинить его за это. Богиня благословила нас, и я не была уверена, что наше прикосновение ничем ему не повредит.
Шолто наклонился и подхватил Дойла под плечи. Я сделала то же самое с ногами. Мы немного поманеврировали с тремя руками, но смогли поудобнее подхватить Дойла. Он, казалось, заполнил наши руки, как будто предназначался быть там, или мне только так казалось, когда я касалась его. Как будто он заполнил мои руки, мое тело и мое сердце. Как я могла оставить его в этой больнице без других стражей?
Где были другие охранники? Этот полицейский не должен был быть один.
— Мередит, — сказал Шолто, — ты задерживаешься, мы должны двигаться вместе, что вернуть его домой.
Я кивнула.
— Мне только пришло в голову, куда подевались другие охранники. Кто-то должен был остаться с ним.
Ответил мне полицейский.
— Они пошли с Рисом, и тем, кто назвался Фален, нет, Гален. Они взяли тело вашей… — и он заколебался, как будто и так сказал уже слишком много.
— Моей бабушки, — закончила я за него.
— С ними были лошади, — сказал полицейский. — Лошади в больнице, и никто ничего не сказал.
— Они сияли белым, — сказала медсестра. — Такие красивые.
— У каждого из них, кажется, была лошадь, и они уехали, — сказал полицейский.
— Их забрала магия, — сказал Шолто, — и они забыли о своих обязанностях.
Я поудобнее подхватила Дойла, и пристально посмотрела в лицо Шолто.
— Я слышала, что волшебная страна Радха могла заставить сидхе забыть себя, но я не знала что это означало.
— Это тип дикой охоты, Мередит, только нежнее, или даже радостнее. Наша магия здесь появилась из-за горя и чтобы отвезти домой твою бабушку, но если бы это было из-за пения и празднования, то они, наверное, унесли бы с собой всю больницу.
— Тогда они были слишком торжественными в своем горе, — сказала медсестра.
— Да, — Шолто сказал.
Я посмотрела на медсестру, которая пристально разглядывала Шолто. Она выглядела ошеломленной, эльфов шок. Это запросто могло случиться в волшебной стране, но сейчас то мы были в мире смертных. Лицо Шолто выглядело одинаково прекрасно и в волшебной стране и коронованное цветущими травами. В облаке аромата цветущих трав он походил на героев из старых сказок.
