Глава 158
Твари теней, в отличие от нечисти, не могли эволюционировать. Однако при этом Веск получил ту же, что у Лаэны и меня способность поглощать энергию убитых противников. И пусть его вид — див, с самого попадания в настоящие тёмные шахты не изменился, сила бывшего охотника возросла многократно. Сейчас он тоже был на уровне Воителя, хотя у монстров было куда сложнее проводить чёткие границы. Вот только главное преимущество дива было в другом. Монстр-трикстер, способный читать чужие мысли и менять облик по желанию, был идеальным диверсантом. Возможно, будь Веск с нами во время нападения на архив, всё бы получилось устроить в разы быстрее и тише.
Меня, правда, немного напрягало то, что бывший охотник мог прочесть и мои мысли. От силы, насколько я понял, тут мало что зависело, по крайней мере не так чётко, как у меня с Подчинением. Кого-то уровня Живой Крепости типа Альталета он бы вряд ли прочитал, но и Агнес, и Лаэне Веск с лёгкостью смог забраться в голову. Именно так он опознал в пятиметровой ракшасе кареглазую и в начале боя «утащил» её подальше для разговора обо мне и о том, что вообще происходит. Правда, он утверждал, что по некой неизвестной причине не мог читать ни меня, ни, что ещё непонятнее, Найса. Но доверять ему на сто процентов я пока что не собирался. В конце концов, он ведь прибыл вместе с Палонтом и церковниками, а мне до сих пор не верилось, что святоши не смогли учуять тварь теней.
История самого Веска была довольно складной. На поверхность он выбрался около трёх лет назад. Поначалу боялся, что последует наказание от системы полигона за то, что он вышел в человеческий мир. Так что какое-то время оставался неподалёку от входа в тёмные шахты, чтобы в случае чего быстренько нырнуть обратно. Запоздало понял, что, будь его подозрения правдивы, и Лаэну после выхода из телепорта ждала бы незавидная участь. Впрочем, всё обошлось и уже не было смысла винить себя в неосторожности.
У Веска, очевидно, всё тоже прошло спокойно. Через месяц, когда никакого наказания так и не последовало, он наконец успокоился и отправился исследовать покинутый мир людей. Первым делом аккуратно наведался в Деревню, всё-таки с этим местом у бывшего охотника было связано немало воспоминаний. Естественно, представляться своим настоящим именем и даже намекать на Веска-человека он не стал. Однако это ему и не было нужно. С силой Воителя и способностью чтения мыслей див без труда вызнал всё, что ему требовалось.
Официально он числился мёртвым уже больше тридцати лет, как, кстати, и кареглазая. По мнению Деревни, выжить под обвалом, что накрыл место нашего боя на восьмом уровне подземелья некроманта, было нереально. Впрочем, его это не слишком заботило. Все, кто мог скорбеть о бывшем охотнике, умерли задолго до нашей самой первой встречи, а новых, достаточно крепких отношений Веск, если верить ему на слово, не нажил. Однако во время своего посещения Деревни он наткнулся на другую информацию, взволновавшую его куда сильнее, чем новости о собственной кончине. В отчёте тридцатилетней давности промелькнуло знакомое охотнику имя. Моё.
На самом деле, если задуматься, это не было удивительно. Если держать в голове силу Деревни, не возникало никаких вопросов о том, как они узнали о происшествии с драголичем. Всё-таки призыв монстра, способного вырасти до уровня Живой Крепости и дальнейшая поимка его хозяина были достаточно важными событиями даже в масштабе всего человеческого мира.
Однако если для самой Деревни это был просто очередной пункт в документах, то для Веска моё имя значило куда больше. Его, как и Лаэну, все эти годы донимал назойливый внутренний голос, требовавший меня отыскать. Но если кареглазая подозревала, что я выжил в тех фальшивых звериных пещерах, то бывший охотник даже предположить не мог, что меня и девушку закинет в такую же, как у него, имитацию частички полигона. И отыскав моё имя в документе, датированном несколькими годами после того обвала, Веск тут же взялся за поиски.
В документах деревни информации было немного, лишь общие подробности случившегося и имя Альталета. К счастью, Веска, как охотника, обучали не только сражениям. Ведь практикующие запретную магию чародеи старались всячески заметать следы. И тем, чья работа заключалась в их поиске и убийстве, зачастую приходилось играть роль детективов, разыскивая свои цели иногда по несколько месяцев. Так что Веск знал, откуда начать разматывать клубок. Он побывал на том поле боя, где я призвал драголича, посетил Нэйтулисомаль, узнал об участии в деле Нотальской империи и Бирюзовых Врат, а после выяснил, что я сбежал из-под присмотра церкви. Дальше след терялся. Но, в отличие от того же Альталета или Палонта Веск долго общался со мной при «мирных» обстоятельствах, и мог предположить, как я поступлю. И он ни капельки не сомневался, что я захочу отомстить Агнес.
Так что он отправился в Нотальскую империю и, воспользовавшись способностями дива, за следующие полтора года сумел втереться в доверие к местным большим шишкам. А после и попасть в подчинение Палонта, что было максимально близко к Воительнице. Узнав же о диверсии в архиве церкви, он нисколько не сомневался, что я заявлюсь за своим оружием. Остальное было мне известно и так. Единственное, к чему у меня имелись вопросы — это смерть короля Бирюзовых Врат. Тот Веск, которого я знал, ни за что бы не убил человека просто так. Тем более того, кто с точки зрения человеческой морали ни в чём особом не провинился. Однако, слушая его рассказ, я понял, что потеря человеческого естества сказалась на бывшем охотнике не меньше, чем на ракшасе.
В целом его характер, правда, почти не изменился. Веск остался таким же собранным, внимательным, чуть более осторожным, чем это было нужно, суть твари теней очень хорошо ему подошла. Роль монстра наложила свой отпечаток скорее в том, как бывший охотник рассуждал о вопросах типа: «Убить или не убить?» В отличие от Лаэны, принявшей своё превращение в нечисть не без внутренних противоречий, он очень быстро привык к существованию в виде твари теней и даже втянулся. Веску нравилось убивать, он совершенно спокойно это признавал. За тридцать лет в тёмных шахтах он прикончил немало авантюристов и ещё больше других тварей теней. И ощущением вытекающей из противника силы див наслаждался, как мне показалось, даже больше меня самого. И сущность дива отлично помогала в получении этого наслаждения.
На самом деле, столь знакомая мне внешность охотника на нежить была лишь обманкой, как и личина старика. Без всякой маскировки див был скорее похож на клубящуюся человекоподобную тень ростом метра два с половиной. При этом у него было лицо, ну или по крайней мере нечто отдалённо на него похожее: пасть полная иглоподобных клыков, делящая голову едва ли не напополам и полыхающие огоньки на месте глаз. При этом шрам, похожий на ветвящееся дерево, украшавший щеку Веска ещё при самой первой нашей встрече, в истинной форме дива начинал словно светиться изнутри, резко выделяясь на фоне черноты. Интересная деталь.
Однако долго бывший охотник в этой форме находиться не стал. По его словам, так солнце начинало откровенно жечь, словно он очутился в огромной печи. Это не было смертельно, но без крайней необходимости он не собирался сбрасывать спасавшую от света маскировку. По поводу превращений дива я тоже попытался вызнать у Веска всё, что могло быть полезным. Хотя, на самом деле, он мог бы ограничиться всего тремя словами: «Всё что угодно». Люди, причём как реальные образы, так и придуманные, животные, растения, неодушевлённые предметы вроде камней или мебели… правда, ограничения всё-таки были. Во-первых, размер: див не мог превратиться во что-то огромное, вроде горы или какого-нибудь титанического дракона. Хотя облики ракшасы и бирюзового льва Палонта Веск принял без всяких проблем и не думаю, что нам могло понадобиться что-то намного большее. Во-вторых, это обязательно должен был быть один предмет, то есть Веск не мог притвориться, к примеру, чайным сервизом на шесть персон. И в-третьих, повреждения. По словам бывшего охотника, он не столько реально превращался в тот или иной предмет или существо, сколько словно бы натягивал на себя невероятно реалистичный костюм. Прямо под кожей человеческого тела Веска клубился всё тот же чёрный туман, и если кожу порезать, он начинал выходить из раны вместо крови. То же самое было и с любым другим обликом. Так что маскировка была идеальной, но только до того момента, пока её не захотят проверить слишком агрессивными методами. Впрочем, это всё равно было невероятно. С таким помощником мы могли…
