- Здесь были по плану когда-то комнаты для обслуги, - буркнул трау, - случайно узнал, когда к истории готовился и увидел план старой академии. Потом все перестроили. А комнаты слишком маленькие, никому не подходят, используются чаще под склад. Но есть и пара свободных.
То есть в одной из них… я сжала пальцы в кулаки. Брачный узор обожгло так, что невольно выступили слезы.
- Эта, – я молча ткнула в последнюю дверь по правую сторону.
- Может, стоит позвать преподавателей? Хотя некогда, - покачал головой Иштар, - и так много времени потеряли.
Значит, эта зараза эльфийская, Изилья, подговорила снежную эльфу. Та каким-то образом навесила на нас иллюзию, котору увидели другие адепты, но не я. Потом снежная, видимо, какими-то чарами выманила Тэрса на улицу, где его уже ждала сама Изилья.
Если бы не приворот, у них бы ничего не получилось, но защита Тэрса была ослаблена…
Что ж! Кажется, от моего предвкушающего оскала шарахнулись. Пустяки!
- Сама напросилась! – темный огонь обжег вены.
Ждать, придумывать, как проникнуть в комнату незаметно и строить планы я не стала. Чувствовала, что время утекает сквозь пальцы.
Положила ладонь на дверь – и та, полыхнув, осыпалась пеплом.
Моя живность ринулась вперед. За ними скользнула я сама. За мной – Иштар.
И мы замерли от открывшейся нам неприглядной картины.
В комнате было довольно пусто. Стояла у стены узкая кровать, столик у окна, небольшой шкаф у дальней стены и… ковер. Ковер был явно не отсюда – роскошный, с толстым пушистым ворсом, он больше подошел бы для спальни какой-нибудь принцессы.
Впрочем, одна кандидатка на эту должность здесь имелась. Изилья была облачена только в тонкое подобие ночной рубашки, которая едва ли что-то скрывала. Эта иномирная зараза елозила своей пятой точкой по распластанному на ковре Тэрсу. Хотела его своим бюстом удушить, да?
Картинка смотрелась как прелюдия к фильму весьма специфического характера, если бы не одно но… Вокруг них в черных подсвечниках были расставлены уродливые, похожие на шипы свечи. Эти свечи слабо мерцали зловещим синим, но в следующую секунду уже изменили цвет, меняясь на зеленый – грязный, болотный.
Изилья нас словно не слышала и не видела. Её ладони жадно шарили по полурасстёгнутой рубашке моего, на секундочку, мужа! Она что-то шептала, как в экстазе, запрокинув голову, лицо искажалось то торжеством, то яростью, то соблазнительной улыбкой.
А вот лицо Тэрса мне не понравилось совсем. Впрочем, как и все остальное. Муж был бледен до синевы, щеки запали, глаза закатились. На скулах играл нездоровый алый румянец, руки раскинуты в стороны.
Казалось, что он вообще без сознания или тяжело болен. При этом лицо даже сейчас то и дело кривилось, как от боли или запредельной злости. Но он не вырывался и не шевелился.
Если бы не наше острое зрение и зловещие свечи – картина была бы почти идиллической. Наша связь с Тэрсом, несмотря на мое присутствие в комнате, почти не ощущалась. А вот странные, чуждые потоки магии, которые, кажется, закручивались над парочкой в ужасающей силы воронку – вполне.
Я было дернулась вперед – но была резко поймана за руки и остановлена Иштаром.
Трау за спиной смачно и шипяще ругался – кажется, на своем родном языке.
- Ишт, отпусти! – рыкнула, чувствуя, как во рту становится солоно. – Я сейчас ей устрою свидание! Так шустро, что она забудет, для чего мужчины вообще существуют! - рыкнула, понимая, что руки окутывает знакомое яркое пламя с черными прожилками.
- Нельзя! – В тон мне рыкнул друг. – Потому что как только ты сделаешь шаг вперед – черная магия тебя почувствует и атакует! В лоб ритуал не прервать! Ты же видишь – они не здесь, а словно в ином измерении!
- Ну, знаешь, я их готова за шиворот выволочь и из другого мира! – рыкнула, видя, как эта будущая лягушка пытается стащить с эльфа самое ценное – штаны! Пояс верности, можно сказать!
- Изменчивый прав, с такой магией шутки плохи. Нарушишь ритуал – и девка с эльфом погибнут, да ещё и нас за собой потянут, - мрачно буркнул дроу.
- И что же тогда делать? - меня буквально трясло от предчувствия чего-то неотвратимого, серого, близкого.
Того, что перечеркнет безвозвратно все то счастливое, новое, светло и яркое, что я приобрела в новом мире. Да что там, хватит врать себе, Элька! Да, я не умру без моего эльфа. Не умру – но и прежней никогда не стану. Потерять его – это вырвать кусок души. Её большую и лучшую часть.
Я и не могу и не хочу, чтобы это случилось. Я не могу и не хочу жить, как прежде. Жить без него.
А значит что? Правильно, Элька. Хватит терпеть. Хватит сопли наматывать на кулак. Взяла себя в руки и сделала что-нибудь, даже если говорят, что ничего сделать нельзя! Боги не для того наш брак благословили, чтобы какая-то ушастая стерлядь у меня любимого эльфа уводила!
Да она сама этой пакости её уши оборвет, когда в себя придет! Звать преподавателей некогда – если уж они до сих пор не почувствовали, что здесь проводится ритуал, то какой в этом смысл?
И все-таки…
- Тир, - обратилась я к трау – сбегай за преподавателями. Поднимай на уши ректора, деканов – кого угодно! Пусть они опоздают – перебила уже пытающегося мне что-то возразить парня, - но зато будут свидетелями.
- Хм… ну ладно, - криво ухмыльнувшись, трау пожал плечами и испарился.
- Что ты задумала? – с тревогой спросил Иштар.
- Мы же будущие танцоры, верно? – посмотрела на него.
- Ну и?.. – друг нахмурился.
- Ну и то, что мы должны чувствовать друг друга и нити, которые связывают нас с миром лучше, чем что бы то ни было? – продолжила вполголоса, вспоминая лекции куратора.
- Вот только это умеют делать в основном опытные танцоры, - не поддался на провокации друг.
Однако, меня было больше не остановить. Эта ушастая мымра что, совсем ополоумела? Хочет изнасиловать бедного беззащитного эльфа крови? Ну а что, и такое в жизни бывает!
Не знаю, о чем бы мы договорились с Иштаром, но, когда я увидела, что собирается сделать эльфийка… я буквально взбесилась!
Нет, я и раньше иногда в минуты сильнейшего гнева чувствовала, как что-то из меня буквально рвется. Ярится, хочет обрушить свою ярость вовне.
Но сейчас это чувство было особенно отчетливо. Сейчас я точно знала, что делать. Это было похоже на какое-то просветление, как его описывали всяческие гуру на Земле. Разум стал холодным и отрешенным, а ярость кипела глубоко внутри.
Сейчас же, в этот момент, я молча отодвинула резко замолкнувшего друга и шагнула вперед, прямо к краю круга из свечей.
Глава 2.
С моих ладоней начало бить яркое пламя, и черноты в нем становилось все больше и больше. Оно гудело – яростное и свободное, лишенное любых оков, принуждения и темного колдовства. Оно очищало. Было призвано очистить любую скверну – будто я была инквизитором.
И я не колебалась более ни мгновения. Направила скрещенные ладони на ближайшие две свечи и, черпая без устали ту смесь пламени, струящегося серебра изменчивых и ещё чего-то, что вдруг откликнулось со дна души – древнего, недовольного, но бесконечно сильного… и ударила с громким криком:
- Уничтожь! Развей!
Слово Заклинательницы усилило атаку в разы. Да, во мне было не так много их сил, но я почувствовала, как в меня тонкой струйкой вливается энергия от появившегося Пыша, и ощутила бесконечную благодарность к своим фамилиарам.
Гудящее пламя сменило цвет на багровый – и обрушилось на трещащие свечи. На миг показалось, что все застыло. И пара в кругу, и воронка, и моя магия, и даже мы сами с Иштаром. А потом… пламя с ревом накинулось на черноту свечей, обрушило едва ли не половину из них и, вопреки всем законам, устремилось вверх, в воронку.
В эту же секунду я ощутила противную вязкую слабость. По лицу потекло что-то мокрое, голова закружилась, пол задрожал, а в ушах предательски зазвенело. Кажется, меня подхватили руки Иштара.
