легче, а свобода уже не казалась бескрайним океаном, готовым поглотить одинокого моряка.
Медленно спустившись с плоского валуна и взяв под уздцы смирную лошадку, Румпель зашагал прочь. Впереди ждала встреча с хозяйкой озера лох-Каледвулх.
Добраться до места назначения не составило труда. Дорога словно сама ложилась под копыта коню. И вот посреди Бернамского леса возникло гладкое, искристое озеро. Ровное, словно зеркало, оброненное великаншей. Румпель остановил коня.
«И как же мне достать меч? Самому нырнуть? Позвать хранительницу? Или спрятаться и ждать, пока не прилетят купаться прекрасные лебеди?»
Размышления прервал шорох в траве. Румпель мягко соскользнул с седла и, бесшумно ступая, подкрался к зарослям тростника.
В первое мгновенье юный принц не понял, отчего шевелится куча ила и водорослей, а когда разглядел, хотел отскочить, лишь бы не смотреть в затягивающиеся белой пеленой глаза, не дышать смрадом высохшей на солнце тины, не прикасаться к дергающемуся в путах крупу водяного коня. Однако сострадание взяло верх над страхом, и он приблизился к хрипящему духу. Келпи дернулся и попытался укусить человека.
— Да успокойся, не обижу, — Румпель изловчился и начертил на морде коня три нужные руны. Дух дернулся и обмяк, отдавая свою жизнь в руки незнакомца.
Распутать келпи оказалось сложнее, чем виделось Румпелю поначалу. Сеть не разрезалась ножом, а все попытки ее заклясть делали только крепче. Коню же становилось хуже. Большая каряя радужка с янтарными прожилками закатилась, и несмотря на обездвиживающие руны, по телу прошла судорога.
— Не смей! – крикнул в отчаянье юноша и дернул за уздечку, чтобы подтянуть к воде хотя бы голову. Пересохшая кожа не выдержала, лопнула, и Румпель повалился в липкую грязь. Зарычал, оглядываясь по сторонам и соображая, что можно сделать. Взгляд упал на собственную лошадь, там к седлу был привязан небольшой котелок. Кинулся туда, дернул, зачерпнул воды в озере и плеснул на морду келпи. Судороги прекратились, но было ли это хорошим знаком, Румпель не знал. Зачерпнул еще и попытался напоить коня.
— Не смей умирать у меня на руках, слышишь, чудище ты озерное! – Злость на свою беспомощность заволокла сознание. На бесконечно долгое мгновение стало тихо-тихо, пусто-пусто. Словно весь мир лишился звуков и красок. И вот в этом белесом ничто Румпель отчетливо увидел, как алыми углями горят узлы на сетке.
«Конечно, как же я раньше не понял, это не случайность, кто-то специально смастерил сеть для келпи».
Конь захрапел, и Румпель изловчился сунуть его морду в котелок. В несколько глотков дух выпил воду и затих. Приступ забрал последние силы.
— Лежи тихо, я, кажется, знаю, как тебе помочь, — юноша первым делом выпутал разорванную уздечку, скрутил ее и убрал в поясную сумку. Будет время - починит. Потом достал кресало, трут, сломал несколько стеблей сухого тростника и развел небольшой костер. Конь скосил на человека карий глаз и сжался весь, когда пылающий пучок трав приблизился к крупу.
— Не бойся, не наврежу. Сеть сейдконой сплетена, уж не знаю, кому ты так насолил, но узлы она крепкие навязала, магией не разрушишь, втягивает ее, как губка. Сделана пакость специально для тебя, а потому перед огнем защиты не имеет. Правильно, конечно. Или вещь хороша, или универсальна - по-другому быть не может, — Румпель говорил и говорил. Собственный голос отвлекал от ненужных мыслей. Насколько опасно создание глубин? Кто решился на столь дерзкий поступок? Как поведет себя дух, оказавшись на свободе? Все же келпи своенравны и к людям не дружелюбны.
Медленно, нехотя, но сеть поддалась. Раскрылась и вместо западни превратилась в груду нитей и узлов.
— Я сейчас сотру с твоего лба руны, только ты не кусайся и не лягайся. Потрать лучше силы на то, чтоб доползти до воды. Я помогу.
Румпель убрал начертанные символы, и конь заскреб ногами по чавкающей жиже, но чуда не произошло. Сил на то, чтобы добраться до спасительной воды у духа не имелось. Наконец юный маг сообразил использовать свою лошадку. Общими усилиями, вымокнув и испачкавшись до исподнего, они дотянули келпи до воды.
— Все, — юноша размазал грязь по лицу. – Свободен. Советую уплыть подальше, если ты не хочешь встретиться с теми, кто поставил сеть.
Конь взвыл, ударил по воде крепким чешуйчатым хвостом и скрылся в толще вод озера лох-Каледвулх. Румпель криво улыбнулся, почистил магией одежду, кинул в тлеющий костер сеть и принялся ждать гостей.
Весело трещал огонь, булькала в котелке похлебка. За шкурой келпи так никто и не пришел. Юный тан сидел, оперевшись спиной о дерево, и чинил уздечку. Та была прекрасна. На крашенной в красный цвет коже блестели золотом и рубинами накладки, изображавшие лошадей. Некоторые были обычные с четырьмя ногами и правильным хвостом, другие больше походили на тюленей, которых Румпель видел на каменистых берегах Гардарсхольма. Юноша так увлекся рассматриванием накладок, что не услышал, как сзади кто-то подкрался.
— Отдай немедленно! – гаркнуло за спиной, и наследник рода Хредель применил всю свою выдержку, чтобы медленно обернуться. Хвататься за оружие не было смысла. Хотел бы незнакомец нанести удар – нанес, а не кричал во все горло.
Совсем рядом, подпирая плечом соседнее дерево, стоял статный молодой мужчина. С всклокоченной темной шевелюры капала вода, а под глазами засели круги.
— Отдай уздечку! – повторил он, сверкнув злобно карими глазами.
— Нет, — Румпель вернулся к починке.
— Я тебе за нее жемчуга отсыплю столько, сколько пожелаешь.
— Нет, — принц даже головы не поднял.
— А что ты хочешь? Золото? Я дам тебе золото, у меня много. Зачем тебе чужая уздечка, на свою кобылу ты ее все равно не наденешь! – Незнакомец уже кричал, но ближе не подходил.
— Заберу на память, — усмехнулся Румпель, — об одном бестолковом келпи, который сначала попался людям в сеть, а потом, не успев прийти в себя, обернулся человеком. Или ты думаешь, я не увидел водоросли в твоих мокрых волосах и не догадался, кто ты такой.
Водный дух застыл, не зная, как поступить. Ситуация вышла препаршивейшая. Глупое противостояние с белогрудой сейдконой, пасущей своих овец на западной окраине леса, чуть не стоило ему жизни. А теперь и вовсе лишило свободы, передав в руки
