- Да, Цепной Волк. Лысый такой. Ночью Запредельное не смог дозваться, а днем ведьмака напитал, аж купол проявился…
Я хлопнула себя по губам и отвернулась. Что было в вине у этого мерзавца, раз я болтаю без умолку и не в состоянии остановиться? Но длинноносый обнял меня за плечи и доверительно сообщил:
- Спасибо. Рад, что встретил тебя сегодня.
Я вывернулась из-под руки, по-столичному поклонилась ему и пошла прочь. Нечего рассиживаться, и так выболтала все тайны. К утру доберусь до Мизалны.
Когда я обернулась, костер уже погас, а в небе на фоне луны маячил черный треугольник крыльев. Будто воздушный змей, пригрезившийся мне в городском парке. Я мысленно прикрикнула на свое не к месту разыгравшееся воображение и ускорила шаг. Ревинг должен узнать о моем провале первым. Но вначале…
Я уже бежала к городу, боясь не успеть. В боку кололо, от усталости и голода кружилась голова, но мне было не до того. Прорезавшимся звериным чутьем я отыскала ближайшую к дороге гостиницу, отчаянным стуком в дверь разбудила хозяина, потребовала отдельную комнату и, получив заветные ключи, помчалась смотреть Сновидение.
Я же не буду воздействовать на Хайто, только понаблюдаю издалека, словно в замочную скважину…
Подернутые льдом лужи расплескивались под копытами белого жеребца. Утро еще только вызревало, бледной полоской с восточного края горизонта предвосхищая свое появление. Стихший, было, ветер с новой силой принялся задувать поблекшие звезды.
Ведьмак выглядел измотанным и злым. И когда из тающей тьмы соткались руины древнего храма, он был готов отыграться на подосланной Ревингом нахалке. Хайто остановил коня, спешился, близоруко сощурился, выискивая на вершине арки жертву, но, естественно, никого не обнаружил. Он встряхнул рукой, еще не веря в мой побег, потянулся силой к увядшей и замерзшей за ночь лиане, как из-за уцелевшего фрагмента стены вышел длинноносый - безоружный, обманчиво неуклюжий - он приблизился к озадаченному ведьмаку и поклонился.
- Доброго… хм, наверно все-таки утра, Хайто, - неожиданно мягкая улыбка тронула губы чародея. - У меня к тебе деловое предложение. Но вначале - маленький привет из прошлого.
Он с проворством заправского фокусника коснулся рыжего наряда ведьмака, вытаскивая из пушистых кистей золотой квадратик ирийской звонкой.
- Держи, - он легко вложил монету в ставшие безвольными пальцы императорского брата.
- Я не понимаю. Не понимаю, - изменившимся голосом пробормотал Хайто. Куда только спесь подевалась. - Лиц обещал…
- Ты все понимаешь, - покачал головой длинноносый. - Я могу стереть приказ, если ты поклянешься сделать три… нет, две вещи. С тебя не убудет, старый плут. Скорее, Хайто, время идет…
- Да, поклянусь, - перепугался ведьмак, глядя на монету с обреченностью приговоренного к смерти.
- Клянись по всем правилам, Хайто, - потребовал чародей.
- Да, клянусь, и для клятвы призываю в свидетели Запредельное!
Он взмахнул рукой, и на траве вспыхнули огненные знаки, вписанные в многогранную вытянутую фигуру. Быстрое заклинание активировал - поняла я, перебравшись за стену. Оттуда подглядывать гораздо спокойней.
- Призываю Судью! - голос его набрал силу. - Призываю и требую скрепить наш договор!
Ткань мира бесшумно лопнула, и сквозь образовавшуюся щель в центр фигуры медленно пролезла юная девушка - вначале появилась стройная босая нога, потом рука в браслете из белого вьюна.
Судья не торопилась. Пробравшись в мир смертных, она поправила длинные черные кудри, спускающиеся ниже пояса, потянулась, демонстрируя сложный узор татуировки, просвечивающий сквозь полупрозрачное короткое платьице и тянущийся от высокой пышной груди до упругих ягодиц. В венке из папоротника один за другим распускались белые дурманно пахнущие цветы. Даже в Сновидении я ощущала их удушливо-сладкий аромат.
Звонкий смех демоницы вызывал дрожь, страх и восхищение одновременно, плавные движения приковывали взгляды, будили мысли о бренности сущего и запретных наслаждениях. Но замершие по краям фигуры мужчины не собирались поддаваться чарам, они просто ждали, пока Судье надоест красоваться. Длинноносый первым нарушил тишину:
- Судья, - поклонился он даме, - я приказываю тебе засвидетельствовать новую клятву Хайто Тандра в обмен на освобождение его от прежней.
Судья лукаво улыбнулась, склонила голову к плечу и рассмеялась:
- Раньше ты выглядел куда симпатичнее, Создатель Чудес, и не пользовался помощью мелких мстительных демонов, но галантность свою сохранил, уважаю, - хриплым обволакивающим голосом произнесла она, осторожно пробуя узор на прочность. Но ведьмак потрудился на славу, и демоница обиженно надула губки. - Хочешь, твое настоящее имя прозвучит здесь, при таком количестве заинтересованных ушей? - она продолжила заигрывания. - Уж поверь мне, всем будет интересно, кто скрывается…
- Хватит, Судья! - сказал, как ударил длинноносый. - Выполняй нашу волю!
- Свидетельствую! - голос Великого духа прозвучал еще ниже, в черных глазах засветились узоры чужих созвездий. - Свидетельствую и заберу в услужение на тысячу лет нарушившего клятву! Давно пора отпустить кое-кого из моих верных солдат, - не удержалась, хихикнула она.
Я затаилась, смешалась с тенями и остатками темноты. Судья - владычица мертвой армии. Всех нарушителей клятв, произнесенных в ее присутствии, всех, призвавших Высшую для свершения мести, она присоединяла к своему воинству, давала мертвого коня, вручала флаг в руки… И ожидала несчастных безумная скачка сквозь жару и непогоду, бессловесное обожание своей владычицы и много такого, о чем живому лучше не знать, а мертвому испытать - не приведите боги!
Хайто тем временем склонил голову перед чародеем и покорно спросил:
- Говори, в чем клясться.
Длинноносый прикрыл глаза, чтобы ужимки демоницы не сбивали с мысли, и начал:
- Клянись от сего момента до скончания времен не причинять вреда Лицу Анверо по прозвищу Арфист, девице, взявшей имя Ирава, а так же ее спутникам Альнисиаду Ха`тонсо Банас Врису, ныне именующему себя Пучком, Элидару Корду по прозвищу Ветер, и другим спутникам, которых она сочтет нужным взять с собой. Клянись.
- Клянусь, - покорно согласился Хайто.
- Клянись навсегда вышвырнуть из-под защиты охранной завесы храма двоих - чародея, именующего себя Цепным Волком, и его верную шавку Давхи - ведьмака-храмовника. Клянись не оказывать им никакого содействия, ни лично, ни через посредников.
- Клянусь, - обреченно выдавил императорский братец.
Длинноносый хищно оскалился, оглянулся через плечо на развалины, точно почувствовав мое невидимое присутствие, и продолжил:
