полу лежали пестрые коврики, создавая уют. На подоконниках в горшках стояли цветы. Все было тихо и мирно, одна лишь люстра горела, словно хозяйка должна быть дома.
— Может, к соседям ушла? — предположил Кешбек.
Но поиск по соседям тоже не дал результатов. Все как один отнекивались, говоря, что пару дней Гузлиху точно не встречали. Волноваться за нее никто не начинал, так как свет из спальни по вечерам горел, значит жива. Аргумент Владимира, что женщина жила одна и ее иногда надо было бы проверять, был встречен недовольством:
— Тебе надо, ты и следи, — ответила соседка и громко закрыла дверь перед Владимиром.
— Вот дрянь! А как надо будет крышу крыть, первая прибежит за помощью, — ворчал Кешбек, пока они возвращались обратно к дому Гузлихи.
— Есть в нас что-то такое. Как только беда случается, мы ищем помощи. А как у другого — то нас не тревожь.
— Неправильно ты говоришь. Я помогаю, когда у меня просят помощи. Ты помогаешь, когда к тебе идут.
— И я о том же. Сейчас мне помощь нужна, хрен кого найдешь. Ту же Гузлиху. Где ее черт носит?
Они вернулись к дому и вновь вошли во двор.
— А может с ней что-то случилось?
— Что с ней может случиться? Она оборотниха.
— Вот именно: всё, что угодно. Надо ее найти.
— Вот ты задаешь нереальные задачи! Где мы будем искать эту блохастую? Она может быть где угодно. Мы не знаем, почему она ушла из дома. Видишь, она настолько торопилась свалить, что дверь не заперла!
Кешбек толкнул дверь и она открылась.
— Вот ты голова! Я бы и не подумал толкнуть дверь.
Они вошли в сени, посмотрели на аккуратно расставленную женскую обувь и нашли среди нее домашние тапки.
— Теперь мы знаем, что из дома она точно сама вышла и ее не украли.
— Это все равно ничего не даёт.
— Ты прав. А что нам остаётся? Придется идти в лес, будем искать ее там.
Они вышли из дома. Пройдя немного, Кешбек уныло вздохнул.
— Это придется за каждый куст заглядывать? А если ее и в живых-то нет? А что если она совсем в другом селе находится? Или голышом по полю мышь гоняет?
— Нам ее все равно надо найти. Была бы хоть какая-нибудь знакомая ведьма, я бы к ней обратился.
— Давай к моей теще обратимся. Она та ещё гадюка. Не удивлюсь, если она в полночь на шабаш летает.
— Да ну, брат, твоя теща очень достойная женщина.
— Ты ее с кем-то путаешь. Ведьма как она есть! Ты видел, какой котел у нее в печке стоит? Она в нем зелье варит или людей живьём!
— Брат, это казан для плова. Слушай, кури поменьше, а то у тебя воображение слишком разыгралось.
— Эх, если бы! Просто ты не видишь, а вот я... Не зря у меня глаз узкий, прищуренный. Я всё вижу!
Владимир закрыл за собой калитку и направился в лес. Кешбек спустя минуту догнал его и показал монетку.
— Осталась последняя. Сейчас загадаю.
— Последнюю ты вроде как мне отдал...
Владимир не успел договорить, как Кешбек пожелал найти Гузлиху. Монетка, подброшенная в воздух, исчезла в закате. Владимир не сразу осознал, что произошло.
— Брат, ты зачем так сделал?
— А что? Сейчас мы найдем Гузлиху и дело с концом.
— Да, но мы-то ее хотели найти, чтобы помочь Регине. Надо было загадать другое желание!
— Ааа, — протянул Кешбек и хлопнул себя по лбу. — Какой я недогадливый. И что теперь делать? Волшебных монет у меня больше не осталось.
Вдалеке послышался вой. Он был долгим и протяжным. Затем к нему подтянулось сразу несколько волков. Их вой звучал намного ближе. После него ещё один, словно он совсем был рядом.
— Ничего себе, — произнес Кешбек.
Они услышали крики людей.
— Волки! Волки напали!
Люди кричали со стороны леса. Владимир сразу же пустился туда. Кешбек помедленнее бежал за ним. Деревенские жители, услышав крики о нападении, понахватали вилы с топорами и тоже бросились на выручку. Толпа с оружием бежала на край деревни, откуда издавались девчачьи крики. Владимир с Кешбеком добежал до девушек быстрее всех.
— Что случилось?
— Волки! Они зашли в дом к бабушке! — крикнула одна из девушек и залилась слезами.
— Волки ещё в доме?
— Нет, они убежали, как только мы крик подняли! Гады! Они сожрали нашу бабушку! — кричала вторая девушка.
— Смотри! Вон они! — третья девушка указала пальцем.
Владимир выхватил у одной девушки ухват и побежал в сторону леса. Он успел разглядеть волков со спины, те трусцой убегали от деревни, видимо, не сильно беспокоились, что их будут преследовать.
Волки были необычными. Крупные телом, лапы их были мощные, не как у обычных волков. Владимир убедился, что это были оборотни, только моложе, подростки скорее всего. Голод их привел к людям. В зубах волки тащили за собой куски мяса и моток сосисок. Владимир, не привлекая внимания оборотней, следовал за ними.
В лесу преследовать оборотней было труднее. Животные шли мягче, ступая подушками лап по траве и обходя сухие ветки, Владимир же был слоном в посудной лавке. То и дело он задевал плечами и наступал на что-то громкое. Оборотни оборачивались, принюхивались, но продолжали идти не слишком торопливо. Один раз они останавливались, чтобы перекусить добычей. В этот момент Владимир разглядел, что у одного оборотня голова была повязана белым хлопковым платком.
Кешбек догнал Владимира. Запыхавшийся казах просто рухнул рядом с Владимиром, создав шум. Оборотни напряглись.
— Куда они идут? — еле слышно спросил Кешбек и потянулся за самокруткой.
Владимир пожал плечами и увидел, как Кешбек начал прикуривать.
— Хреновый из тебя партизан! — шепотом ругнулся Владимир и вырвал у Кешбека сигарету.
Казах хотел возразить, но услышал позади себя рычание. Владимир встал в боевую стойку, сжав кулаки. Оборотни окружили их. Грозно клацая челюстями, они медленно приближались.
— Что будем делать? Драться? — неуверенно спросил Кешбек, прижимаясь к Владимиру.
— Попробуем поговорить.
— Но они же животные!
— Только внешне, внутри они по-прежнему люди, я надеюсь.
Владимир принял расслабленную позу, показал открытые ладони и обратился к оборотням:
— Друзья, мы не желаем с вами драться. У нас случилась беда, поэтому мы следовали за вами. Возможно, вы слышали обо
