Через какое-то время Вен уехал, и увез с собой и Визгуна, и Зубаря. В том, что теперь люди Вена будут их охранять от людей маркиза - в том я нисколько не сомневалась. Еще бы - такие свидетели против высокородного господина Д"Дарпиана! Да, и тут все те же придворные игры с их запутанными ходами и сложными комбинациями. Плохо то, что я уже знаю, что именно представляют из себя интриги возле трона, и то, какой опасности могут подвергаться Визгун и Зубарь. Во время шахматной игры пешки слетают с доски в первую очередь…
Кстати, кто бы мне еще сказал и показал, как надо играть в шахматы. Койен, ты что, играл в них раньше? Надо же, а я и не знала… Ладно, не хвастайся, верю тебе на слово, что ты многих обыгрывал. Меня сейчас куда больше беспокоит другое… И хотя мне не очень нравилась вся эта дурно пахнущая история, все же я положилась на слова Вена, который пообещал мне сделать все для их защиты.
Вен и нам оставил с десяток солдат для охраны - они должны были сопровождать нас чуть ли не до границы с Нергом, и лишь неподалеку от нее нас оставить. Все же лишний раз в дороге поберечься не помешает. Зубарь, как мне кажется, был рад тому, что ему не придется ехать в Нерг, а вот мальчишка никак не хотел уезжать от Кисса, так что пришлось пообещать ему, что они постараются увидеться при первой же возможности, как только вернемся. Визгун, правда, при том недовольно косился в мою сторону - дескать, это из-за тебя, вертихвостки, у Кисса могут быть неприятности в дальнейшем…
Но меня сейчас мало беспокоили эти взгляды, куда больше занимало то, что мне сказал перед отъездом Вен. В глубине души я ожидала чего-то подобного, но уж никак не того, что услышала! Вену, как обычно, было некогда рассказать обо всем подробно, но мне хватило и нескольких произнесенных им фраз. Да - а… Вернее, я прекрасно осознаю, что у Кисса, как и у каждого из нас, есть свое прошлое, но такого… Пусть Вен и пояснил коротко, в чем именно дело, но, естественно, мне хотелось знать больше. Правда, на эту мою просьбу Вен лишь развел руками - он обещал Киссу лишний раз не распространяться об их разговоре, да и некогда сейчас обсуждать эту тему, или просто говорить о ней. Ну, с привычкой Вена откладывать на "потом" все важные разговоры я уже смирилась, так что не стала настаивать. Сама разберусь.
И вот когда отряд Вена скрылся с наших глаз, а мы вновь тронулись в дорогу, я сказала Койену:
- Хватит молчать. Я знаю, что Кисса о прошлом расспрашивать бесполезно. Рассказывай. Мне это действительно надо знать…
Что ж, в этот раз Койен не стал скрывать от меня то, что я хотела узнать… Пусть даже предок опять рассказал мне далеко не все…
…Кристелин еще раз придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале. Она не раз слышала, как поэты восхваляют ее красоту, но прекрасно осознавала, что это - простая лесть, и не более того. Что бы ни говорила ее мать, но из зеркала смотрела самая обычная, внешне ничем не примечательная девушка пятнадцати лет. Таких обычно называют серыми мышками. Среднего роста, худенькая, со светлыми волосами и голубыми, почти прозрачными глазами… Да, до классической красоты, которой славятся женщины Севера, ей было далеко. Ах, как бы хотелось Кристелин быть похожей на очаровательную баронессу Гиде, которая внешне куда больше напоминала изящную фарфоровую куколку, чем живую женщину. Баронесса нравилась всем без исключения мужчинам, несмотря на свою редкую глупость. А может, именно из-за своей невероятно пустой головы баронесса выглядела такой милой и наивной. С ней было легко и просто, хотя иногда в разговоре баронесса несла столь немыслимую чушь, что Кристелин едва сдерживала возмущение, глядя на то, с какими благостными лицами мужчины выслушивают произносимые баронессой нелепости.
А она, Кристелин… Ее отец, герцог Белунг, услышав как-то очередной стих бродячего рифмоплета о необычной красоте его дочери, посоветовал гнать льстивого поэта в три шеи, а Кристелин велел не брать в голову разную глупость, сочиненную болтунами-бездельниками ради лишней золотой монеты. Мол, на то они и поэты, чтоб придумывать сказки. Дескать, люди могут болтать что угодно - на то всем дан язык без костей, но она, Кристелин, должна понимать, что ее красота не в смазливом личике, а в серебре, изумрудах, грудах золота, обширных землях и во многом, многом другом. До верху набитые сундуки, которые она получит в качестве приданого, дадут ей значительную фору перед первой красавицей мира.
Лучше бы он этого не говорил! Какой девушке приятно услышать такое от собственного отца? Для любого подростка главное - его внешность, и хочется нравиться другим не только от того, насколько ты богат, а еще и потому, что красив. Увы, но красотой Кристелин не блистала. Правда, и некрасивой ее назвать тоже было нельзя. Внешне она походила на своего отца, светловолосого человека с совершенно непримечательной внешностью, обладающего, однако, редким умом и холодной рассудительностью. Но кого интересовал ее ум? Кристелин давно уже заметила, что многочисленным гостям, прибывающим в их замок, нет дела до того, что она может поддержать любой разговор, знает более десяти языков и обладает прекрасной памятью. Гостей куда больше интересовало ее огромное приданое, которое отец давал за ней… Возможно, самое большое приданое на всем Севере…
А увлечение Кристелин точными науками - любовь к сложным вычислениям и математическим трактатам - это вообще рассматривали как непонятную блажь богатой девицы, которая не знает, как скоротать свой досуг, и оттого тратит огромные деньги как на учителей, так и на непонятные заумные книги, которые положено изредка читать лишь ученым в университете, да еще тем, у кого мозги набекрень - все одно простому человеку эта дурь никак не нужна. Впрочем, это как раз неудивительно: чем еще заняться самой богатой невесте Валниена, да еще и принадлежащей к одному из самых древнейших и знатнейших родов этой северной страны?! Таким немыслимо богатым людям и положено иметь какое-то особое увлечение, непонятное остальным…
Отец снисходительно относился к чудачествам дочери, не видя в них ничего предосудительного. Пусть занимается своими расчетами, в конце концов, это ничуть не хуже, чем вышивание крестиком. К тому же герцогу, что бы он ни говорил, но в глубине души льстило, что профессора, приезжающие во дворец, с искренним восхищением отзываются о незаурядных способностях его дочери. Не глупа - уже хорошо. Кому-то повезет, будет иметь умную жену.
Семья герцогов Белунг издревле была верным вассалом королей Валниена. Ни разу в ней не нашлось человека, который нарушил бы свое слово верности, данное им короне. Наверное, это было одной из множества причин, по которой герцогам Белунг из века в век прощали очень и очень многое, в том числе смотрели сквозь пальцы на их колоссальное состояние, которое заметно превышало богатства королевской семьи. Семье герцога, кроме бескрайних земельных угодий (которые герцог постоянно расширял, прикупая себе все новые и новые земли), принадлежали богатейшие серебряные рудники и изумрудные шахты. И это не считая бесчисленных стад оленей, целой флотилии судов, рыболовных промыслов, ферм по разведению пушных зверей, плантаций по выращиванию северного жемчуга, ювелирных мастерских и многого, многого другого… Получаемыми богатствами герцог щедро делился с короной. В казну шли огромные деньги, герцог имел влияние, лишь немногим уступающее королю (а частенько и превосходящее его), и все без исключения понимали: семью герцога Белунг куда лучше иметь другом, чем врагом.
