Тронутой проклятием.
"Компромиссы…" – Кого ты пригласил? – спросила Ари вслух.
– Всех, кого вспомнил. Добраться до Лима было нелегко, но я и его не забыл. От Базы обещали быть Рокас, Алия, Джинни… не в истинном обличье, разумеется. От Нижних – Эмо, тоже в какой-нибудь маске, Заноза с Хмуриком, близняшки-Сухарики, ещё кто-то. Я, в общем, даже не вникал, кто. От Обители… обещал быть Рустам.
– Анжи?
– Маловероятно. В последнее время она… – Клаус мотнул головой. – Нет. Рассчитывать на Анжи я бы не стал.
– Понятно.
Молчание. Шаг за шагом – по ступеням вниз. Под прикрытием непременных сторожевых "зонтиков" глубиной в несколько слоёв. Свой "зонтик", не расслабляясь, держал каждый. Разве что конфигурации привычно поменяли так, чтобы не создавать лишних помех друг другу.
Осторожность как норма жизни.
"Будь моя воля, этому я бы тоже не стал учиться…" – А кого пригласила ты?
– Список ты видел. Послы иностранных держав. Представители всех сколько-нибудь заметных купеческих фамилий, все офицеры армии и флота в чине от лейтенанта и выше, ну и Гильдия в полном составе. Все полноправные члены и подмастерья.
При упоминании Гильдии Клаус поморщился – слегка. Первые три года после реставрации, когда идея союза местных колдунов могла вызвать лишь смех, жить было намного легче. А потом… потом всё изменилось.
– И кто из этого списка будет?
– Купцы – все. Либо лично, либо пришлют себе замену в лице доверенных лиц и прямых наследников. Никто не посмеет проигнорировать приглашение своего князя. – Глаз Ари, тот, который не отметило проклятие, сверкнул победно и яростно. – С офицерами – то же самое. Для них наше приглашение равносильно приказу. А вот Гильдия…
– Признай, наконец, что её организация была преждевременна.
– Нет. Начинать надо было ещё раньше.
Клаус и Ари обменялись взглядами. Так привычно.
По-домашнему.
– Упрямица.
– Скептик.
– Что будет, когда мы не сумеем держаться на два шага впереди них?
– А что будет, когда подрастёт воспитанное на новых ценностях поколение?
– Уроки истории гласят, что на стабилизацию новой формации требуется жизнь трёх поколений. Полсотни циклов.
– Ничего, мы выдержим.
"Мне бы твою уверенность…"
"Кажется, я окончательно разучилась носить платье", – подумала Ари, проходя по залу. При этом она машинально выполняла малые ритуалы: поприветствовать, поклониться, протянуть руку, обменяться дежурными фразами, одновременно ловя настроение собеседников третьим и восьмым слоями "зонтика". "Да, разучилась. Хорошо ещё, что княгиня-мать не обязана следовать моде и вправе одевать то, что сама захочет".
Разговоры, разговоры. И опять разговоры. Минариэ туал-Сехис хэ Вирриф не любила подслушивать болтовню своих подданных. Помимо прочего, это плохо сочеталось с её положением и рангом. Но она не могла позволить себе неведения…
А подслушивать мысли было ещё хуже. Несравненно. -…третьего дня. Я сразу подал рапорт, но эта скотина, этот ублюдок свиномордый отклонил его без объяснений. Выплачивай штраф, говорит, а не то я тебя, недоноска… -…доставили. И помимо заказанного груза – кое-что не вполне обычное.
– Что же?
– Человека с жёлтой кожей из каких-то далёких краёв. Только вообразите себе: лицо круглое, глазки узенькие, как щёлочки, чёрные, как сам грех. И волосы такие же. Но борода не растёт совсем. Лепечет что-то на своём наречии, смешно этак, но знает и пару слов на нашем языке.
– Смышлёный?
– Несомненно. Я собираюсь подарить это создание нашему князю в обмен на облегчение бремени налогов; говорят, он любит диковинки. Чего стоит одна только его супруга!
– Тише!
– Да ладно вам! Кто нас услышит в таком гомоне?.. -…два первых танца уже заняты, офицер. Но могу предложить третий. Или даже…
– Согласен, ясный мой свет… -…где?
– Да вон же, вон! Эту пару трудно не заметить.
– Я бы сказала, что наоборот. Они слишком уж скромны для предстоящего торжества.
– А пышность им ни к чему. Власть их без того прочна, как никогда.
– Хм. Вообще-то я ожидала большего. Конечно, княгиня красива, а князь статен и высок…
– Наш князь – колдун, и никому не ведомо, откуда он родом. А княгиня красива лишь до тех пор, пока носит полумаску. Вы никогда не увидите её в открытом наряде и без перчаток.
– Я слышала о проклятии. Это и в самом деле так плохо?
– Ещё хуже. Она…
– Ари! Вы, как всегда, блистательны. Позволите поцеловать вашу руку?
Улыбчивый щёголь возник впереди внезапно, как чёртик из табакерки. И лишь по этой внезапности, а не по совершенной неузнаваемой маске изменённой внешности Ари опознала его.
– Эмо! Рада тебя видеть.
– Присоединяюсь, – повернулся Клаус, переключаясь с дежурной улыбки на искреннюю.
Осуществив угрозу и поцеловав руку княгини, Эмо распрямился. Вздохнул.
– Как вам удаётся сразу же раскусить меня? – прошептал он с такой улыбкой, что у любого наблюдателя не осталось бы сомнений в её скабрезности.
– Манеры, Эмо, – прошептала Ари в ответ, двусмысленно прищурясь. – Манеры.
– А!.. что ж, я поработаю над этим.
Меж тем из-за спины Эмо уже подавала сигналы тесная группа знакомых. Здесь собрались все, чьё присутствие пообещал Клаус: и База, и Нижние, и Обитель прислали своих на это торжество. Улыбнувшись всем им одновременно, Ари прошла мимо и поднялась на тронное возвышение вместе со своим супругом.
По залу разлилась тишина.
– Уважаемые гости, друзья и подданные! – сказал Клаус звучным голосом опытного оратора. – Мы все собрались здесь в этот день, чтобы отметить знаменательную дату в истории княжества. За минувшие годы мы все проделали долгий путь. Если порой мы сбивались с дороги, то всякий раз вновь находили её. Находили благодаря терпению, мудрости и доброй воле. А также благодаря неизменной поддержке наших единомышленников. То, что мы встречаем праздник здесь и сейчас – ещё один повод сказать им спасибо. Я благодарен всем, кто помогал приближать этот день. Пусть наше торжество подарит им радость и гордость, точно такие же, какими сегодня полно моё сердце. Итак, ровно пятнадцать зим тому назад на свет появился мой первенец, мой сын, моя надежда. И сегодня мы празднуем его совершеннолетие.
Клаус взял поданный слугой бокал. Но даже присутствовавшие в зале члены Гильдии не уловили начала тончайшей процедуры, при помощи которой Клаус проверил содержимое бокала. И другой процедуры, последовавшей за первой.
– Я пью это вино, – сказал он, – за наше будущее. Бездетный человек подобен сухому дереву, что не приносит плода. У высохшего дерева и у человека, не оставившего потомства, нет будущего. Кто вспомнит о нас в дни болезни и старости? Кто поддержит разожжённый нами огонь? Кто сохранит и приумножит в веках наше достояние? Кто будет мерилом наших успехов и исправит наши ошибки? Наши дети, и только они. Друзья и единомышленники могут многое сделать для человека, но родственники всё же важнее. И те, кто будет жить после нас, в ком будет петь наш дух и биться наш пульс, наши наследники – они одни способны дать нам бессмертие. Так выпьем же за будущее! Пусть оно не кончается!
